Мир дважды - Елена Мариныч

— Конечно, зайдём. Я ведь обещал. И кстати, было бы не плохо и Райана забрать.

— Да, не плохо, — вздохнул Гиффорд. — Он здорово здал за последнее время. И меня это очень беспокоит. Надо бы ему обследоваться у Луэ.

— Если удасться его уговорить, — сказал Альтарес.

— Доверьте это дело мне, — Мила сложила руки на груди. — Я его уговорю.

— Без вопросов, — поднял руки вверх Альтарес. — Я очень удивлюсь, если Райан устоит.

Мила довольно хмыкнула.

Барьер был восстановлен, и спешить особых причин не было. Поэтому решили отправиться в обратный путь пешком. К тому же, путешествие пешком давало возможность спокойно обсудить дальнейшие действия. Проблема с орденом «белого лебедя» теперь полностью переходила под внимание правителя. Решать его судьбу мог только он. Оставался ещё закрытый мир, но ничего конкретного предъявить его жителям они не могли так, что и в этом случае ничего нельзя было сделать, пока они не найдут, что-то существенное. А это могло немного подождать. К тому же все мысли крутились вокруг свадьбы и упрямо не желали возвращаться к проблемам, которые не исчезнут никогда.

Настроение было отличное, и все говорили безумолку, перебивая друг друга. Взрывы смеха то и дело прерывали разговор. Для грусти не было места и всё, что было в прошлом, стало отходить назад и становилось тусклым. А все события происшедшие с момента появления Милы в волшебном мире, приняли смешной и яркий вид, благодаря таланту Жеки. Котёнок успокоившись и поняв, что ему ничто не угожает, путешествовал из рук в руки, добавляя хорошего настроения и без того весёлой компании.

Но, несмотря на приподнятое настроение нельзя было не заметить последствия, которые принесло землетрясение, произошедшее при востановлении барьера. Горная тропа, по которой они намеревались пройти, стала недоступна из-за обвалов.

— Ну, и что теперь? — не обращаясь ни к кому конкретно, произнёс Жека.

— Прийдётся идти другим путём, — пожал плечами Альтарес.

— Да, но к вечеру, мы не дойдём до жилья, каким-бы путём мы не пошли, — поёжившись, сказала Мила.

— Это для нас не проблема, — произнёс Морган. — Ни одно ночное существо не приблизится к нам. Можешь, не беспокоится об этом.

— Но нам прийдётся пройти слишком близко от долины духов. Либо возвращаться назад до самого «Поющего замка» и делать крюк, чтобы обойти горы стороной, — сказал Альтарес.

— Нууу, это слишком далеко, — протянула Мила. — Да и возвращаться дурная примета.

— Ну, так что решаем? Идём мимо долины духов? — спросил Гиффорд.

— Мне что-то тревожно, — с сомнением произнесла Эвелина. — Уж слишком опасно.

— Прогулка, не из приятных, конечно, — почесал затылок Жека. — Но где наша не пропадала.

— В том-то и дело, — сказала Альмадея. — Ты неисправимый оптимист. Тебе всё нипочём.

— Ну, ты ведь со мной. Если что — присмотришь, — Жека лукаво посмотрел на Альмадею.

— Господи и за, что я тебя полюбила? — с нарочито тяжёлым вздохом сказала она.

— Ну, за то, что я мил и неотразим, — с довольным видом ответил Жека.

— Ага, и очень скромен, — не выдержав, Альмадея рассмеялась.

— Шутки шутками, а путь действительно опасен, — Эвелина посмотрела, на Альтареса ожидая его решения.

— Если быть осторожными, можно пройти, — задумчиво ответил он.

— Хайталл, — Морган повернулся к молчаливому спутнику. — Как думаешь?

— Мне не понять ваших чувств, — ответил он. — У меня чутьё. И оно мне подсказывает, что если мы вернёмся, то потеряем что-то гораздо более важное, чем время.

— А если попонятней? — спросил Жека.

— А ты можешь словами описать запах мысли? — вопросом на вопрос ответил Хайталл.

— Молчу, — тут же сдался Жека.

Все посмотрели на Моргана, давая ему право решить этот вопрос.

— Чутьё Хайталла ещё никогда не подводило. И я склонен ему верить.

— Значит, идём и будь, что будет, — Жека решительно направился по тропе, ведущей в сторону долины духов.

По пути, Мила решила прояснить, что так всех тревожит и уже по привычке приступила с расспросами к Гиффорду.

— А что с этой долиной? Почему она опасна?

— Начнём с того, что в этой долине находятся духи, а не души умерших. Это место перехода между миром духов и миром людей. Человек попадая туда, не имеет выхода. Его либо поглотят духи, либо заставят вечно блуждать.

— И совсем, совсем никто не может оттуда выйти?

— Оттуда может выйти тот, кого духи сами выведут или кто-то из магических существ может вывести, если рискнёт пойти туда за человеком. Тогда шанс есть, хоть и не большой.

— А с этими духами общаться можно? — не унималась Мила.

— Можно, если знаешь как. На познание этой тайны нужно потратить много лет. Некоторые волшебники, всю свою жизнь тратят на то, чтобы проникнуть в тайны мира духов.

— А зачем?

— Это один из путей, для обретения бессмертия. Только, видишь ли, за жизнь, человек успевает пройти лишь путь познания внутреннего мира. То есть познание мира человека, это ведёт к изменению своего собственного сознания и лишь с изменнёным сознанием он может после смерти посетить два высших мира. Верхний и нижний.

— Это в смысле рай и ад? — переспросила Мила.

— Именно, — подтвердил Гиффорд. — И вот после этого путешествия ему даруется возможность проникнуть в мир духов, которые дадут ему ключ к познанию тайны мироздания. А уже потом, человеку будет дарованно бессмертие.

— И, что? Неужели у кого-то возникает желание всем этим заниматься? — спросил Жека, который внимательно слушал объяснения Гиффорда.

— Поверь мне, есть и такие.

— А внутренний мир, как я понимаю это душа, чувства, сознание? — уточнила Мила.

— Да. Это-то с чем человек рождается. По некоторым верованиям, человек носит в себе семь миров, по которым и нужно пройти за свою жизнь. А два внешних мира, пока жив, закрыты.

— И зачем тогда бессмертие, если и пожить не успел? — недоумевал Жека.

— Нам этого не понять, — Альтарес похлопал парня по плечу. — Мы ведь не стремимся обрести бессмертие.

— А зачем стремится обрести то, что уже есть? — прищурив один глаз, и склонив голову на бок, сказала Мила.

— Ты это о чём? — не понял Альтарес.

— Пфф, — фыркнула Мила. — Думаешь, историю с барьером забудут? Вот уж нет. Её будут рассказывать детям и внукам, а какой-нибудь учёный, вроде Гиффорда, запишет, чтобы не забыть. Так на всякий случай, вдруг пригодится. Вот и получается, что нас уже на свете не будет, а помнить о нас будут. А это разве не бессмертие? — уперев руки в бока и озорно прищурившись, Мила, смотрела на Альтареса.