Кит на заклание - Фарли Моуэт

В своем благородном стремлении защитить китов от грозящей им гибели Ф. Моуэт-художник «поднимает» кита до уровня человека, сопоставляет судьбы человека и кита, чтобы показать их «взаимоотношения» не только сегодня, но и в процессе их становления в ходе эволюции. Читатель не может не обратить внимания на некоторые отступления писателя от общепринятых научных фактов.

Не вдаваясь в особые подробности, следует указать, что «человек разумный» возник около 40—50 тысяч лет назад, а его прямые предки — «перволюди» — около одного миллиона лет тому назад. Даже если мы безоговорочно примем утверждение антрополога Р. Лики, «сделавшего» человечество старше еще на один миллион лет (в 1972 году он нашел в Кении части черепа более древнего происхождения, чем все известные до сих пор останки «перволюдей»), то и тогда трудно говорить об одновременном появлении на древе эволюции человека и китообразных — последние появились около 70—100 миллионов лет тому назад.

Весьма спорно утверждение Ф. Моуэта, что усатые киты — «вершина эволюционного древа китообразных», поскольку развитие усатых и зубатых китов скорее всего шло параллельно. Поэтому следовало бы говорить о двух вершинах эволюционного древа китообразных, которые сохранились до наших дней. На сегодняшний день зубатые киты как по многочисленности видов, так и по степени приспособленности к условиям жизни в океане превосходят усатых китов. Усатые же киты сейчас представлены немногими видами, в далеком прошлом их было значительно больше.

Читателю также может показаться спорным утверждение Ф. Моуэта, что море для прапредков китов оказалось более «гостеприимным», чем суша. Млекопитающие потому и считаются высшим классом позвоночных животных, что имеют совершенные приспособления к наземному образу жизни. Поэтому освоение предками китообразных новой среды обитания происходило в сложнейших противоречиях между унаследованным (наземным) строением систем органов и этой новой средой, обладающей другими физическими качествами.

Мы редко задумываемся над тем, какой длительный путь развития прошли бесчисленные поколения предков современных китообразных, в процессе которого до неузнаваемости изменилась форма их тела и перестроились органы движения — по внешнему виду они скорее напоминают рыб, чем любое из известных нам сегодня млекопитающих. И хотя еще не до конца раскрыта тайна происхождения китообразных и мы не знаем конкретно, от какой группы наземных млекопитающих произошли киты, тем не менее находки ископаемых китообразных показывают, насколько многотрудной была борьба за овладение новой средой. Недаром путь развития китообразных «усеян» вымершими видами.

Естественно, что освоение новой среды обитания происходило под непосредственным контролем центральной нервной системы, которая и сама усложнялась и развивалась по мере усложнения других систем, обеспечивая конкретную взаимосвязь животного с окружающей средой. Недаром в последние десятилетия пристальное внимание ученых привлек головной мозг китообразных, который во многом сходен с мозгом человека.

Это сходство в сочетании со сложным поведением изучаемых китообразных породило необоснованное утверждение об одинаковом уровне умственного развития человека и дельфина. Но и теперь, когда попытки наиболее увлеченных исследователей вступить в разумный контакт с дельфином провалились и мы хорошо знаем, что разум дельфина в. принципе резко отличается от интеллекта человека, проблема изучения деятельности головного мозга китообразных остается одной из актуальных в современной биологии и гидробионике.

На развитие головного мозга китообразных оказали влияние не только необходимость задержки дыхания во время регулярных погружений и координации движений в трехмерном подводном мире, но и скоростное плавание, связанное с получением обширной и быстро меняющейся информации. Можно себе представить, какой степени совершенства достиг их головной мозг, если животное, анализируя эхосигнал, может судить не только о расстоянии до объекта, но и о его форме, величине и даже его качестве (дельфины, например, способны отличить пластины, одинаковые по размерам, но сделанные из разных металлов).

Итак, в процессе эволюции китообразные не только преодолели сложнейшие противоречия и не только выжили, но многие из них стали самыми крупными животными из всех, когда-либо живших или ныне обитающих на планете. Киты выстояли в длительной борьбе за существование — и проиграли сражение с человеком.

Но сегодня человек уже не должен мириться с таким положением дел, когда его роль сводится к тому, чтобы убивать животных, а роль животных — к тому, чтобы быть убитыми. Однако человек не может быть и просто созерцателем природы, его существование немыслимо без использования природных богатств. Эксплуатируя природу — а в наш век с его развитием техники использование природных ресурсов увеличилось в сотни раз, — человек должен отчетливо сознавать, что ошибки, которые он допускает сегодня, могут привести к необратимым последствиям. И вот в этом Ф. Моуэт совершенно прав. Сегодня становится очевидным и ясным, что проблема охраны окружающей среды, животного мира планеты, особенно таких широко распространенных животных, как киты и дельфины, тюлени, моржи, белые медведи, — проблема глобальная, общечеловеческая. Ее решение требует усилий многих государств. И мы имеем тому наглядные и ободряющие примеры.

Так, более ста лет назад в Тихом океане существовало обширное стадо — 30 000 голов — серого кита (чукотско-калифорнийская популяция). Когда же, после многолетнего интенсивного промысла, серых китов подсчитали вновь (1934 год), то их оказалось всего несколько сотен. Введенный в 1946 году запрет промысла этих животных позволил китам выжить и размножиться. Произведенный 8 лет назад (1969 год) новый подсчет показал, что в стаде насчитывается уже более 11 000 серых китов.

Хочется надеяться, что и проблема защиты других видов крупных китов, которые составляют достояние всего человечества, будет положительно решена в самом недалеком будущем. И книга Ф. Моуэта «Кит на заклание» сыграет в этом отношении не последнюю роль.

А. С. Соколов,

канд. биол. наук

Примечания

1

В конце лета 1971 года рабочие наконец забастовали, требуя организации профсоюза и передачи ему определенных прав. Им было отказано. Но поскольку рабочие настаивали, владелец завода попросту свернул производство и отбыл, покинув пост мэра и бросив и завод, и Бюржо на произвол судьбы. — Прим. авт.