Десанты 1941 года - Анатолий Юновидов

Скоро огонь из стрелкового оружия с фронта по 2-му батальону ослабел.

Получив доклад об этом, Худалов немедленно отдал приказ об атаке 1-го и 3-го батальонов, опасаясь возможной перегруппировки сил со стороны немцев.

Артиллерия произвела пятиминутный огневой налет, после чего батальоны перешли в атаку и стали продвигаться вверх по склонам. Егеря и здесь занимали оборону далеко от вершины. За скалами, камнями и кустами, которые егеря использовали в качестве укрытий, стали завязываться ожесточенные схватки. Командир наиболее продвинувшейся роты лейтенант Рожищин получил два ранения, но продолжал руководить боем. Егеря стали отходить на обратные скаты высоты.

С западных скатов егеря и здесь смогли перейти в контратаку силами до двух рот. Контратака поддерживалась интенсивным огнем немецких ротных минометов. Атакующие же батальоны поддержать оказалось нечем — все минометы уже вели бой, а начальник артиллерии полка на приказ Худалова об огневой поддержке доложил, что артиллерийским огнем уже нельзя помочь отбить контратаку. Стороны сошлись слишком близко, и можно было поразить своих…

Исход боя решил командир взвода пулеметной роты 3-го батальона младший лейтенант Рябов. Его взвод, поднявшись на высоту, открыл огонь из трех пулеметов по наступавшим цепью егерям. Егеря, однако, тут же засекли пулеметчиков и открыли по ним минометный огонь. Два пулеметных расчета почти одновременно вышли из строя, а в третьем в живых остался только один боец. Командир взвода сам лег за пулемет и продолжал вести огонь по противнику. Через несколько минут близким разрывом мины и его пулемет был выведен из строя. Осколками мины Рябов был контужен и ранен в голову и правую руку.

Но время было выиграно. Комбат Гринев перегруппировал силы и бросил батальон в штыки. Когда бойцы пробегали мимо Рябова, его раны старательно перевязывал оставшийся в живых пулеметчик, не замечая, что командир взвода уже мертв. После рукопашной схватки, в которой Гринев был тяжело ранен, егеря стали отходить. Батальоны стали подниматься по южному скату к вершине и выходить на западный скат.

Второй батальон во время боя на южном скате продолжал сковывать силы немцев на восточном скате. Один из его наблюдателей обнаружил справа от батальона колонну егерей с вьючными лошадьми, приближающуюся к высоте по одной из лощин. В бой с колонной вступила пулеметная рота, а затем и минометная. Ведя беглый огонь, расчеты пытались помешать егерям развернуться в боевой порядок и установить минометы и станковые пулеметы. Зная, что от их удара зависит исход боя, егеря попытались развернуться под огнем. Во время боя было убито около 20 вьючных лошадей. Неся потери, егеря и тут сумели вывести из строя большую часть пулеметных расчетов. Командир роты лейтенант Шапкин и командир взвода младший лейтенант Старовойтов были ранены. Но потери егерей были столь велики, что после того, как они разгромили пулеметную роту, они сами в свою очередь были опрокинуты ударом единственного стрелкового взвода лейтенанта Кременчука. Егерям пришлось отступить в ближайшую лощину, где их продолжала обстреливать минометная рота.

В отсутствие дорог доставлять боеприпасы к месту боя егерям приходилось только с помощью лошадей.

Батальоны целиком заняли Восточную высоту и продвигались уже к Северной, когда были опять остановлены минометным огнем и огнем немецких горных пушек. По позициям немецкой артиллерии открыл огонь гаубичный дивизион, после чего со стороны Баренцева моря прилетел немецкий самолет-разведчик. Опасаясь удара с воздуха, командир полка приказал рассредоточить боевые порядки батальонов.

Но авианалета не последовало. Прилетевший самолет оказался корректировщиком. Огонь открыл дивизион недавно подтянутых немцами на плацдарм 105-мм горных гаубиц, которые с помощью корректировки огня с воздуха заставили советский дивизион прекратить огонь.

Но выигранное время не могло помочь егерям при отсутствии достаточных резервов. Командный пункт полка был перенесен на Восточную, и оттуда была подготовлена новая атака.

Так как самостоятельного значения Северная высота не имела, упорного сопротивления на ней противник оказывать не стал. После того как артиллерия полка возобновила огневую поддержку, огонь немецких пулеметов скоро ослабел. Прикрывшись минометным огнем, немцы быстро отошли на заранее подготовленные позиции на высоте 275.0. Убедившись, что оборона противника на высоте 275.0 является сильной и многоярусной, батальоны стали закрепляться на занятых позициях. Через семь часов после начала боя высота 314.9 была полностью занята.

Один против ста

(18 июля)

Немцы нашли достаточно сил для быстрой локализации действий десанта, что не привело, как ожидалось, к отвлечению их сил с главного направления. Подробнее о том, как проходили боевые действия десанта, будет рассказано ниже. Ключевую роль в завязавшихся боях сыграли начавшиеся 16 июля ожесточенные схватки за сопки, служившие основными оборонительными позициями.

Подобные бои продолжались и весь день 18 июля, когда немцы нанесли удар по правому флангу десанта, стараясь выйти к нему в тыл. Атаки превосходящих сил егерей приходилось отражать растянутыми по линии сопок совсем небольшими отрядами, занимавшими, однако, выгодные позиции. В этот день на одной из таких высот произошел уникальный случай отражения одним человеком атаки целой роты врага.

О ходе этого боя стоит рассказать поподробнее, так как он прекрасно демонстрирует, какой тактикой пользовались обе стороны в этих ожесточенных схватках, ведя боевые действия в специфических условиях Заполярья, где бои происходили как бы на трех ярусах: на вершинах сопок, на их скатах и в лощинах между ними.

Василий Кисляков.

Старший сержант Василий Кисляков, помощник командира взвода 1-го добровольческого отряда моряков Северного флота, командовал отделением, которое удерживало одну из высот. Другие отделения взвода также обороняли каждое по высоте. Бойцы сосредоточились на вершине и вели огонь только из винтовок, так как единственный находившийся в отделении ручной пулемет не действовал, как позже выяснилось, из-за неверной сборки.

Егеря искали в линии обороны моряков слабое место, часто поднимаясь в атаки незначительными силами и тут же их прекращая. Заметив, что с высоты не ведется пулеметный огонь, немцы стали сосредоточиваться напротив нее для решительной атаки. Кисляков, находившийся на обратном скате высоты, но услышавший, что пулемет в бою не участвует, прибежал к нему, зная по опыту предыдущих боев, чем это может кончиться, перебрал его и занял выгодную позицию — в яме, несколько ниже по склону, но зато прикрытой сверху низко нависавшим скальным козырьком от бросков гранат.

Егеря, заметившие отсутствие пулеметного огня, действительно быстро сосредоточились перед скатом высоты и попытались одним рывком приблизиться на дистанцию броска гранаты. Их встретил ружейно-пулеметный огонь с дистанции около 50 метров. Немцы поспешно откатились назад и начали интенсивный обстрел из минометов и пулеметов.

Отделение потеряло во время отражения атаки одного человека убитым и трех ранеными.

Кисляков отправил связного на соседнюю высоту с просьбой прислать несколько человек и еще один пулемет, так как становилось уже понятным, что немцы будут пытаться прорвать здесь линию обороны. После обстрела, оказавшегося безрезультатным, немцы повторили атаку. При ее отражении был убит еще один матрос и еще двое были ранены.

Одного за другим Кисляков отправил еще трех связных, причем просил уже не людей, а хотя бы боеприпасов — патронов, чтобы не подпускать егерей близко, расходовалось очень много. Егеря, не ожидавшие такого упорного сопротивления при таком малом количестве обороняющихся, изменили тактику. Они прекратили попытки сблизиться и открыли прицельный огонь из карабинов и пулеметов по каждому из защитников высоты. Матросов прижали к камням.

В этот момент вернулся обратно последний связной и сообщил, что взвода на соседней высоте уже нет, очевидно, он отошел на запасную позицию. Кисляков решил сделать то же самое, но выяснилось, что немцы под прикрытием прицельного огня уже начали обходной маневр и лезут на высоту по крутому боковому склону.

Пара гранат, брошенных сверху, заставила немцев откатиться. Чтобы было удобней обороняться, матросы отступили к вершине сопки, где защищаемого пространства было меньше, а каменистые склоны круче. Количество боеприпасов продолжало уменьшаться. Кисляков отдал приказ бросать гранаты только по группам немцев, а одиночных егерей уничтожать прицельным огнем с близких дистанций. К пулемету оставалось еще 5 дисков, которые Кисляков решил по возможности беречь до конца.