Джек Восьмеркин американец - Николай Смирнов

Ответственным за работу трактора был назначен опять тот же Чарли. Джек настоял на этом. Он знал, что американец скучает по машинам да и хорошо управляется с двигателями. Помимо Чарли, к трактору были прикреплены Булгаков, Маршев и Дмитрий Чурасов.

По плану работ в весеннюю кампанию трактор должен был поднять около ста гектаров, и для этого надо было, чтобы он работал по двадцать часов в сутки. Когда после окончания сева, уже в мае, подсчитали, сколько машина вспахала фактически, то оказалось, что сто четыре гектара.

Около тридцати гектаров подняли на лошадях. В каждый плуг запрягали по паре, и работа шла хорошо: лошади были кормленные, специально к пахоте был для них припрятан овес.

Из ста тридцати гектаров, обработанных в этом году, десять засеяли первосортной американской пшеницей, пятьдесят — местной, одиннадцать гектаров пустили под подсолнухи. Остальная земля пошла под овес, ячмень, просо, картошку. Три гектара засеяли кукурузой, а один — сорго, новым для коммуны растением. Мешочек семян сорго Чарли привез из Америки. Было в мешке не больше десяти кило, но на гектар хватило. Если считать, что двадцать гектаров еще осенью пустили под озимые пшеницу и рожь, то о хлебе коммуна могла не беспокоиться.

Благополучно обстояло дело, и с кормами для скота. Чарли считал, что к осени можно заготовить корма на сорок коров, а в коммуне было всего двадцать три, с телками. Джек все время жаловался Николке, что помещение гуляет, говорил, что коммуна должна довести стадо хоть до довоенной помещичьей нормы. Но пока средств на покупку коров не было. Столярная мастерская в первую зиму прибыли почти не дала. Много средств пошло на дооборудование, много вещей сделали для самой коммуны. А летом работы в мастерской вообще пришлось приостановить.

По ту сторону пруда, в поле, запахали пять гектаров под огород. Небольшую часть его все-таки засадили табаком: в отремонтированной теплице выгнали высадки. Остальную часть огорода разбили на участки, каждый под особую культуру. Посадили и дыни, и помидоры, и капусту, и другие овощи. На пруду Джек придумал сделать колесо, чтобы подавать воду для поливки, но времени на это не хватило, были дела поважнее. Ведь силосную башню все-таки построили этой весной.

Бригадиром по постройке башни был назначен Бутылкин. Правда, силосных башен ему раньше строить не приходилось, но он взялся за дело охотно и проявил распорядительность. Дважды съездил в город, поговорил там со знающими людьми, достал чертежи в колхозобъединении, даже цемент выхлопотал на постройку. А кирпича в коммуне было достаточно, он лежал на дворе еще с прошлого года и затруднял движение.

Под башню вырыли котлован в два с половиной метра глубины. Залили цементом дно, начали возводить стены. Ни Джек, ни Чарли ничего не понимали в кладке кирпича, поэтому советами помочь не могли. Но они много башен видали на своем веку и знали, какие они бывают. Особенно они следили за тем, чтобы стены внутри были гладкие.

Бутылкин, сделавшись бригадиром постройки, немного заважничал. Потребовал себе фартук как прозодежду, затем слишком часто и без дела заглядывал в чертежи, покрикивал на товарищей. Но в общем с работой он справился. Клали башню в два кирпича, и постройка двигалась хорошо. Башня вылезала из земли, как огромная бочка, и росла на глазах с каждым днем. Строили ее рядом с коровником, чтобы корм было близко брать. Вместимость рассчитали на триста тонн. Хотели кончить постройку к Первому мая, но не успели.

Помимо сооружения башни, на дворе производились и другие работы. Чарли запахал на тракторе площадку перед большим домом, и теперь пионеры делали здесь гряды и клумбы. Руководил работой Мильтон Иванович. Он согласился летом посадовничать немного — ему это дело нравилось. На гряды он предложил рассадить клубнику, которая во множестве росла у теплицы. Там, в сорняках, она измельчала и перестала приносить ягоды. Мильтон Иванович ручался, что, если высадить ее на солнце, она ягоды даст. Проект этот поддержали все, и под клубнику было отпущено несколько возов навоза.

Помимо гряд, перед домом были сделаны клумбы. В теплице взошло много львиных зевов, левкоев, флоксов и вербен. Самым рьяным сторонником цветоводства был Чарли. Он доказывал Джеку, что коммуна сильно выиграет, если перед домом зацветут душистые табаки и вербены. Американец и ребят пытался убедить в этом. Но Джеку больше хотелось, чтобы в коммуне был настоящий курительный табак, помидоры, овощи. Он говорил Чарли одно и то же:

— Не увлекайся ты, пожалуйста, цветами! Подожди хоть год. Разведем цветы, когда у нас будет всего много.

Чарли отвечал:

— Как ты не понимаешь, Джек?! Цветы поднимают дух и радуют сердце. Приятней жить, когда пестрый ковер расстилается перед домом. А потом, раз мы решили завести пчел, ведь надо ж обеспечить их сырьем. Да, наконец, в крайнем случае, мы можем пустить цветы на продажу. Наделаем букетиков, а кто-нибудь свезет их в город и продаст оптом.

Джек сердился, махал рукой и уходил. Но Татьяне проекты Чарли очень нравились. Она помнила, что в раннем детстве рвала перед домом цветы, и их было очень много. Ей хотелось, чтобы теперь было, как прежде. В свободное время она выходила на площадку и работала лопаткой вместе с ребятами. Это доставляло ей удовольствие, потому что остальное время она сидела в конторе за книгами. Она записывала все приходы и расходы коммуны, составляла наряды и вела учет работы каждого коммунара. Эта работа была нетяжела, но весной Татьяне захотелось вместе с остальными покопаться в земле. Несколько раз она просила Джека, чтобы ее перевели на огород. Но Джек против этого возражал: Татьяна писала разборчиво и быстро. В конце концов, Татьяна поговорила с Николкой о своем желании переменить работу.

Николка поставил вопрос в правлении, и в помощь Татьяне дали Веру Громову, которая тоже хорошо писала. А Татьяна была прикомандирована к Мильтону Ивановичу на полдня и таким образом могла заняться приведением в порядок сада.

Старик Громов был назначен заведующим пчельником, хотя в коммуне не было еще ни одной пчелы. Громов почти каждый день приходил в правление и напоминал об этом. Чтобы он успокоился, за ним закрепили и фруктовый сад. Он начал окапывать деревья, обмазывать их известью, подрезать сухие ветки. Под яблонями расставил свои пустые ульи, которых было сделано за зиму двадцать штук. На пчельник и деньги были ассигнованы сто рублей, но потратили их на свиней, а пчел в этом году не купили.

Так ульи и стояли под яблонями пустые, но нарядные, раскрашенные в разные цвета. Только в одном несколько позже на радость старику Громову появились пчелы.

Сережка Маршев заметил рой, пролетавший около пруда. Подняли тревогу. Начали кропить пчел водой, и они сели на вербу. Громов влез на дерево и собрал рой в мешок.

Искусали пчелы старика страшно. Но он был доволен тем, что начало новому делу положено, и притом без малейших денежных затрат.

Первое мая

Тридцатого апреля после обеда все работы в коммуне были прекращены, и коммунары начали готовиться к празднику.

На этот раз Чарли и Джек принимали участие в подготовке встречи гостей, которые должны были приехать из города.

Но по украшению двора Чарли не работал, он решил воспользоваться перерывом в пахоте и почистить трактор, который по этому случаю был приведен во двор и водворен в каретник. Чарли работал напряженно, ему не хотелось задерживать машину больше чем на день. Он заперся у себя в каретнике и никого не пускал внутрь, чтоб не мешали. По его просьбе Джек даже написал на бумажке: «Чарли убедительно просит не входить» — и бумажку эту прибил на воротах каретника.

Все остальные коммунары дружно принялись за уборку двора. Теперь штабеля старого кирпича почти растаяли, превратились в стены силосной башни. Стало просторней. Двор срочно чистили и подметали. Из лесу привезли еловых веток, и пионеры делали из них гирлянды. А Джек и Николка этими гирляндами украшали ворота. Небольшое происшествие заставило на время прекратить эту работу.

На крыльцо флигеля вдруг выскочила сестра Маршева, Анютка, и с громким визгом понеслась к воротам.

— Яков Петрович, — закричала она, — в инкубаторе уже пищат!

Джек выплюнул в руку гвозди, которыми был набит его рот, и начал слезать на землю. Потом вместе с маленькой Маршевой побежал к флигелю. У комнатки, где помещался инкубатор, толпились коммунары. Всем интересно было посмотреть цыплят, которые вывелись без помощи наседки.

Оказалось, что вылупилось уже два цыпленка. Джек вытащил их осторожно в ящичек, на чистую салфеточку, а в это время вылез из яйца еще один.

— Здесь без Чарли не обойдешься! — закричал Джек. — Зовите американца!

Прибежал Чарли, перепачканный в машинном масле.