Хозяйка приюта магических существ (СИ) - Алая Лира

Драконы рождались редко. Наверное, потому что все взрослые драконы очень любили уединение, пустоту и тишину, а потому сходились изредка. Тот, кто делала записи, и сам задавался вопросом, почему драконы вообще сходились, почему драконицы откладывали яйцо, если появление маленького дракончика нарушало уединение?

Так или иначе, когда дракончик рождался, то родители начинали о нем заботиться. Иногда весьма специфически: никакой откровенной материнской или отеческой ласки, которая была свойственна другим видам монстров, но всегда — знания, магия, общение и тренировки. Хотя автор книги писал не «тренировки», а обучение сражениям, но для меня это было одним и тем же. 

Родители старались дать своему ребенку как можно больше знаний в первые семь лет, потому что именно этот возраст влиял на последующую силу дракончика. Если хоть где-то у дракончика будут пробелы, то потом практически невозможно будет достигнуть уровня своих собратьев того же возраста.

Очень полезная информация, не зря Хэй сказал мне, что дракончика пора тренировать. Очень-очень пора тренировать, у него меньше года, чтобы наверстать все то, чему учат взрослые драконы своих детей. Еще бы знать, что именно они рассказывают... И хватит ли моих знаний, чтобы научить дракончика всему. Всего год, да? На сердце было неспокойно.

За других детей я волновалась чуть меньше — Арч был практически взрослым с его-то непростым жизненным опытом, как защищаться (или убегать) в случае опасности, прекрасно знал. Вайт был слишком мал, к тому же, не проявлял особого интереса к каким-либо знаниям. Грегор, на что бы он ни намекал, давая мне амулет, все же предоставил важные сведения по лунным волкам. Самые-самые базовые знания волчонку должны были дать родители. Судя по тому, что они действительно кое-чему обучили его (иначе не ловил бы Вайт всякую дичь, что бегала по земле довольно проворно), то у меня дел по воспитанию волчонка было мало: чуть позже научить его читать, писать и другим полезным вещам, а все остальное сделают его инстинкты. Да и постоянное нахождение возле дракончика явно тренировало и выносливость, и скорость реакции Вайта.

А вот с дракончиком было сложно, намного сложнее, несмотря на то, что тот неистово стремился к знаниям. Что ж, надеюсь, эти записи окажутся полезными.

Драконы и впрямь были похожи на людей, но были и различия. Основное — это не только продолжительность жизни, но и характер дракона. Сердца людей были изменчивы, их характер — нестабилен, а эмоции то били через край, то прятались глубоко-глубоко. Человек, который никогда не лгал, мог научиться врать. Человек, который всегда улыбался, мог превратиться в чрезмерно угрюмую и унылую персону. Если бы драконы с их продолжительностью жизни были подвержены таким изменениям, то они бы сошли с ума. Поэтому их характер и поведение определялись пятью доминирующими чертами. Эти черты формировались в детстве после общения с родителями и получения какого-то жизненного опыта.

Если дракон часто злился, то появлялась черта «раздражительный» или «злой». Если любил смеяться, то рано или поздно становился «улыбчивым» или «веселым». Но кроме таких довольно обычных черт характера, были и другие, которые несли опасность не только для самого дракона, но и для всех, кто его окружал, а также ни в чем не повинных существ.

Я не понимала, о чем речь, пока не перевернула страницу. Автор записи приводил пример. Историю дракона, одной из доминирующих черт которого была «ненавидит людей». В детстве на глазах этого монстра убили одного из его родителей. Конечно, живыми эти люди не ушли, но черта характера сформировалась. Повзрослев, этот дракон убивал сначала всех охотников, которые появлялись на его территории. Потом всех людей, которые приближались к его логову. Но и это было мало. В конце концов, он выжег несколько селений, а потом его убили.

Я оторвалась от чтения. Пусть история этого дракона и была написана кратко и безэмоционально, но меня зацепило. Ведь мой дракон, если бы я не вытащила его из того ужасного места, также мог бы стать тем, кто «ненавидит людей». И мог бы...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я не стала об этом думать, снова углубившись в чтение. Да уж, разнообразие черт характера и впрямь удивляло: вредные, грустные, глумливые. Да тут даже дракон-шутник затесался. Он подвешивал магов за их плащи к веткам деревьев, делал подкопы для путников. Шутник, да? Только вот шуточки какие-то злобные и очень травмоопасные. 

Наверное, именно поэтому Хэй сказал, что наш дракончик очень даже неплох по характеру. Да и черты характера, которые сейчас проявились, мне казались очень приятными, особенно в сравнении с теми примерами, которые приводил автор этих записей.

Великодушный, властный и заботливый. Звучало чуть ли не как набор характеристик из сказочного женского романа. Хотя, почему «как»? Вполне себе предел мечтаний представительниц прекрасного пола. От этой мысли я невольно рассмеялась. Если еще и вспомнить, что наш дракон — ярый защитник девичьей чести, то истинный рыцарь из викторианского романа.

Скрип двери тут же отвлек меня от моих мыслей, я вскочила со стула и прошла босиком пару шагов, прежде чем услышала знакомый голос:

— Ого! Интересно, любовь к чтению у вас с драконом наследственная? Что родитель, что ребенок: если читать, то можно и не спать?

Глава 31

— Хэй?

— А ты думаешь, что здесь может быть кто-то еще с мужским голосом? — усмехнулся он.

— Если бы здесь был кто-то еще... — начала я, но Хэй меня перебил:

— Не продолжай, я понял, что его ничего хорошего бы не ждало. Но вдруг это оказался бы друг? — предположил Хэй, несколько патетически возвысив голос на рифме.

— Друг? А станет ли друг, вместо того, чтобы постучать в дверь, проникать в дом, обходя ту кучу сигналок, что мы здесь с Элис понаставили? — прагматично заметила я.

— Твоя правда, — согласился Хэй, внимательно глядя на меня, а потом отвел взгляд.

Не демонстративно, но с некоторой степенью неловкости, присущей любому приличному мужчине, который видит женщину не до конца одетой.

Я едва не ругнулась, но так как прикрыться тут было нечем, да и, в целом, ничего эдакого, кроме голых коленок, в моем виде не было, то я решила не обращать внимания. В этом мире демонстрировать свои голые коленки — верх неприличия, но я уже накосячила с принятым амулетом связи, думаю, Хэй не будет принимать на свой счет. Пусть спишет на то, что я пришла из далеких мест, где взять амулет от незнакомца, как и светить коленками, — норма.

— И, кстати, я дракончику не родитель, — заметила я. — Он меня мамой не зовет.

— А ты хочешь? — шутливо поинтересовался Хэй. — Тогда тебе надо ему все объяснить и сказать о своем желании.

Я укоризненно посмотрела на мужчину. Шутить о родителях дракончика не хотелось: судя по тому, что я прочла, либо они были в конец безответственными и ужасными, либо их давно не было на этом свете. И второе вероятнее. Иначе дракончик не очутился бы там, где я его нашла.

— Что бы ты себе не думала, но все так, как я сказал, — продолжил Хэй. — Ты можешь считать себя, кем хочешь, дракон может называть тебя так, как он называет, но суть одна: дракон относиться к тебе как к родителю.

— Что-то я не слишком заметила, — улыбнулась я. — Да и это всего лишь инстинкт, потому что я первая, кто отнесся к нему по-доброму. Ты мне сам об этом говорил. Думаю, звание воспитателя было бы уместнее.

— А ты заметь. И я уже говорил, что инстинкт не всегда срабатывает. Нет, воспитатель это совершенно другое, никогда бы дракон не стал так уважать обычного воспитателя, такое возможно лишь для родителя. Я буквально пару часов назад заметил одну вещь. Когда ты попросила дракончика выйти из твоей комнаты, то что он сделал?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Спорил и упирался, — фыркнула я, а потом легко рассмеялась. — Очень уважительно.

— Дело не в этом, — покачал головой Хэй. — Дело в том, что он тебя пытался уговорить. Он тебя не игнорировал, считался с твоим мнением, а когда не смог убедить, то послушался и вылетел из комнаты. Для драконов присуща наглость, самоуверенность и потакание своим мимолетным желаниям. Это их характерные черты, буквально инстинкты, вбитые самой природой.