Особое задание - Василий Горъ

орлиным взглядом тамады мне это удавалось редко. Мигелито и остальные американцы, присутствовавшие на их первом в жизни подобном застолье, сдались гораздо раньше: столько здоровья, сколько для него необходимо, не оказалось ни у кого. Теперь все они либо спали где-нибудь в доме, либо, покачиваясь и не реагируя ни на какие раздражители, потеряно бродили вокруг. Держалась одна Мицуко, то ли привыкшая к саке, то ли обладавшая природным иммунитетом к спиртному. Раскрасневшаяся, она сидела напротив Вована, и мило улыбалась всем вокруг. Русская же половина только вошла в раж: рюмки и бокалы уже перестали удовлетворять мужчин, и они потребовали граненые стаканы, чтобы «не мелочиться».

Потом, когда стемнело, включили лазерное шоу, загрохотала музыка, и поместье превратилось в одну большую дискотеку. Женщины, принявшие на грудь не меньше своих половин, разошлись не на шутку: мужчины, сначала не желающие танцевать, были вытащены из-за стола, и отплясывали такое, что мне не могло присниться даже в кошмарном сне. Впрочем, и я был хорош: Татьяна, Люда и Юлька заставили бы отплясывать кого угодно. Потом кто-то упал в бассейн, и все бросились его спасать. При этом расплескали весь бассейн и немного «потанцевали» в воде, дико при этом веселясь. Потом веселье переместилось в океан, куда при такой погоде на трезвую голову никого бы не загнали: катались на нашем катере и скутерах, при этом то и дело пытаясь протаранить то пляж, то друг друга. Потом снова пили, ели, танцевали…

К утру вспомнили про подарки. Гоша, потребовавший слова первым, встал, слегка покачиваясь, потом, подумав, посмотрел на меня и произнес, зачем-то размахивая рукой над головой:

— Братан! В натуре, Толян был прав: ты — конкретный и правильный пацан! И я, в натуре, рад, что мы с тобой, братан, скорешились! А чтобы мы могли когда нибудь немного позлить братка Толяна так же, как он немного позлил меня, я дарю тебе этот скромный инструмент: он покачнулся, с трудом сохранил равновесие, влез под свой столик, под смех окружающих полазил там минут пять, и вылез с огромным кожаным футляром. Под заинтригованными взглядами окружающих он достал из футляра бесшумную снайперскую винтовку «Винторез». Такую же, как та, из которой я «писал» на его железной доске! Только с инкрустациями и драгоценными камнями везде, где их в принципе можно было присобачить. Он гордо протянул свой подарок мне и сообщил громким шепотом:

— Спецзаказ!

Я задумался было, как ее так спокойно пропустили в самолет, но тут начали выступать остальные, и мне стало не до раздумий. В итоге, я стал обладателем такого количества дорогущих вещей и техники, что даже порадовался за экономику планеты: за последнюю неделю на подарки для моей скромной персоны было потрачено миллиона полтора долларов! Если не считать подарок Толяна. Он оказался скромнее всех, протянув мне небольшой пакет со словами:

— Здесь документы на небольшой остров. Я там был недавно, он мне понравился. Уютно, тепло, океан, пальмы! И ни одной живой души! Теперь это чудо — твое!

Само собой, самый оригинальный подарок за вечер был встречен аплодисментами, и обалдевшим взглядом угадайте, кого? — Правильно! Мигелито! У него чуть челюсть не отвалилась от удивления! А я, к сожалению, уже разучился чему бы то ни было удивляться. Еще бы, вращаясь в таком обществе! Поэтому я помог Мигелито захлопнуть пасть, протянул ему рюмку водки, чтобы парень пришел в себя. Только потом сердечно поблагодарил всех за чудесные подарки, выразив пожелание, что каждый из приглашенных будет почаще радовать меня своими приездами, по поводам и без оных, а так же посетят мой остров после того, как он будет готов к приему гостей.

Присутствующие в сознании захлопали в ладоши, а мнение находящихся в отключке меня пока не интересовало: вряд ли оно радикально отличалось бы от мнения большинства. Потом веселье продолжилось, а меня отловила Лена:

— Во-первых, я тебя сейчас убью напрочь! — наехала она на меня. — Ты почему не сообщил мне, что на Люду напал этот придурок? Я чуть со стула не упала, когда этот милашка Мигелито рассказывал про этот случай!

«Убью болтуна!» — пообещал себе я.

— Неужели моя маленькая слабенькая девочка завалила этого борова одним ударом?

— На самом деле двумя! — галантно уточнил я. — И она уже не такая слабенькая!

— Как же она потом это перенесла, бедняжка! Она ведь в этом не в маму! Это я бы даже не поморщилась, а она, говорят, сначала все плакала, бедняжка! А чего над ним плакать? Уродов надо мочить! — она тарахтела, как заведенная, не пытаясь даже выслушать ответы на ее же вопросы. Я, поняв, что гроза миновала, расслабился! А зря:

— Дай, я тебя расцелую! Если бы не твои тренировки, которые, признаюсь, я сначала называла дурацкими, мою девочку — она слегка прослезилась, — могли обидеть! Вот такой мужик, как ты, ей и нужен! — она раз десять поцеловала меня в область лица и прилегающих к нему окрестностей, потом посмотрела мне в глаза и серьезно попросила:

— Ты береги ее! У меня больше никого на свете нет! Я тебя спрошу за все! За каждую ее слезу!

Потом немного подумала, совершенно по-мужски почесала пятерней затылок и буркнула:

— Кстати, она прелестно смотрится! Сияет, как майская роза! Ей тут нравится! Значит, мои наезды пока не в тему! А, чуть не забыла! Это тебе! — Лена достала из маленькой сумочки коробочку и протянула ее мне. — Носи на здоровье!

— Лена, вы же уже сделали мне подарок! — удивился я.

— Это было при всех! Обязательная часть! А это — лично! Интимная! — она расхохоталась.

— Интимная часть чего? — не понял я и открыл коробочку.

«Да, такие часы, как эти, дарят только в интимной обстановке очень богатые женщины», — подумал я, глядя внутрь. — Денег на эти часы было засажено немерено.

— Интимная часть отношения к тебе моей дочери и меня! — Лена томно провела язычком по губам, заметила, что я покраснел, расхохоталась до слез, одобрительно хлопнула меня по плечу и, улыбаясь, оставила меня одного.

* * *

Пришлось развозить половину гостей по отелям, потом встречать рейс с бой-бабами и везти их в «Шератон», где для них были забронированы номера; выслушивать кучу докладов о готовности клуба к открытию и о возникших в самый последний момент проблемах, и т. д. Потом в спальню ворвались, закрыли дверь изнутри и завалились возле меня на кровать Татьяна и Люда, весьма довольные прошедшей ночью. Юлька, оказывается, унеслась наносить последние штрихи на наше новое детище. Немного поболтав, в районе одиннадцати утра мы завалились спать. Спали до восьми вечера,