Мастера исторической живописи - Галина Дятлева

Возможно, главной причиной этого увлечения прошлым являлась неудовлетворенность художника существующей действительностью. Такие настроения на рубеже XIX–XX веков были свойственны многим талантливым русским мастерам — Л. Баксту, Н. Рериху, В. Борисову-Мусатову, М. Нестерову, которые также обращались в своем творчестве к образам прошлого. В 1911 году критик С. П. Яремич писал: «…Сомов по своей природе мощный реалист… и драматизм его положения заключается в раздвоении, в которое попадает каждый выдающийся русский живописец. С одной стороны, его влечет и манит жизнь как самое ценное и восхитительное, с другой стороны, несоответствие общей жизни с жизнью художника отвлекает его от современности в иные области, более далекие, где художник предоставлен самому себе».

Хотя Сомов любуется старинной архитектурой, обстановкой, одеждой своих героев, его отношение к ним несколько иронично. Персонажи его картин обладают привлекательностью и очарованием, но они не похожи на живых людей, это скорее легкие призраки, готовые исчезнуть при малейшем дуновении ветерка («Две дамы на террасе», 1896, Русский музей, Санкт-Петербург; «Дама у пруда», 1896, Третьяковская галерея, Москва).

К. А. Сомов. «Дама в голубом» (портрет Е. М. Мартыновой), 1897–1900, Третьяковская галерея, Москва

Большинство работ Сомова этого времени выполнено акварелью. Такая техника позволяла ему передать самые тонкие цветовые градации и прозрачность света. Фигуры на картинах кажутся необыкновенно грациозными, а предметы — изящными и воздушными. Краски акварелей свежи и звучны, именно с помощью цвета художник создает объемы. Иногда, чтобы добиться большей художественной выразительности и красочности, наряду с акварелью, Сомов использовал белила, гуашь, бронзу. Наставник Сомова, И. Репин, увидел несомненный талант молодого художника. Но знаменитого передвижника, твердого приверженца реализма не могло обрадовать выбранное учеником направление, и Сомову пришлось оставить Академию художеств. В 1897 году он уехал в Париж, где уже жили А. Бенуа, Е. Лансере, Л. Бакст. Вместе с ними он посещал Лувр, Люксембургский музей и Карнавале, бродил по окрестностям Парижа и ездил в театры.

Большое удовольствие Сомову доставляли поиски старинных вещей и книг в антикварных и букинистических магазинах. В академии Коларосси он рисовал обнаженную натуру.

К. А. Сомов. «Поцелуй». Заставка для журнала «Jugend», 1904, частное собрание, Москва

В 1898 году вместе со своими единомышленниками Сомов вошел в новое объединение «Мир искусства», главной целью которого стала организация выставок и издание художественного журнала. Главную роль в создании «Мира искусства» сыграли С. П. Дягилев и А. Н. Бенуа.

Кроме Сомова, в работе объединения приняли участие Л. С. Бакст, М. В. Добужинский, Е. Е. Лансере, А. П. Остроумова-Лебедева, Я. И. Билибин, А. Я. Головин, И. Э. Грабарь, К. А. Коровин, Б. М. Кустодиев, В. А. Серов, Н. К. Рерих и др.

Вместе с А. Бенуа, Е. Лансере, Л. Бакстом Сомов принимал участие в оформлении журнала «Мир искусства». Его рисунки украшали обложки, титульные листы, он создавал виньетки, занимался разработкой шрифтов. Работал художник и для других изданий. Эти рисунки отличаются совершенством линий, изяществом, в них переплетаются причудливые узоры из фруктов, цветов, листьев («Поцелуй». Заставка для журнала «Jugend», 1904, частное собрание, Москва).

К. А. Сомов. «Итальянская комедия», 1914, частное собрание, Москва

Наряду с книжным оформительством, Сомов занимался декоративно-прикладным искусством. Он создавал эскизы для ювелирных украшений, вееров, табакерок. Увлекала художника и скульптура. По моделям, выполненным мастером, Императорский фарфоровый завод сделал несколько статуэток («Влюбленные», «Влюбленный», «Дама, снимающая маску» — все 1905).

Важное место в творчестве Сомова занимают портреты. Один из лучших — «Дама в голубом» (портрет Е. М. Мартыновой, 1897–1900, Третьяковская галерея, Москва). На полотне изображена молодая женщина, которую художник знал с юных лет, — Елизавета Мартынова. Хотя и здесь художник обращается к мотивам прошлого (за спиной модели, одетой в платье 1840-х годов, расположились отдыхающие — дама и кавалеры в костюмах первой половины XIX века), эта картина не похожа на прежние акварели. Женщина задумчиво смотрит на зрителя, ее взгляд полон глубокой печали. Поразительно точно сумел Сомов передать душевное состояние модели, чувства горечи и тоски. Неудавшаяся художница, страдавшая туберкулезом, Мартынова прожила недолгую жизнь, полную разочарований.

Многие портреты Сомова, как и его пейзажи, отличаются большой реалистичностью. В то же время особое своеобразие творчеству художника придают произведения с мотивами прошлого. Но теперь это уже не легкие и изящные, а более сложные, полные таинственной притягательности образы. Такова картина «Эхо прошедшего времени» (1903, Третьяковская галерея, Москва).

На фоне интерьера дворянского дома изображена юная девушка в бальном платье. Она неподвижно застыла перед зрителем, опустив худые руки и вытянув обнаженную тонкую шею. На ее губах играет насмешливая улыбка. Во всем облике грациозной девушки-подростка ощущается чувственное очарование. Такой же загадочной кажется и сидящая на диване женщина в старинном платье на картине «Дама в розовом» (1903, Третьяковская галерея, Москва). В этих женских образах художнику удалось выразить внутреннюю надломленность, свойственную многим его современницам, жившим на рубеже веков.

К. А. Сомов. «Зима. Каток», 1915, Русский музей, Санкт-Петербург

Главным мотивом творчества Сомова в первые десятилетия XX века становятся любовные сцены на фоне пейзажа или интерьера. Кавалеры в атласных камзолах и дамы в кринолинах сидят в беседках и на скамейках в парке, прогуливаются по аллеям. Изображая своих персонажей в забавных ситуациях, автор как будто смеется над ними. Критик В. Дмитриев писал в 1913 году: «Сомов как никто проник в интимную сущность эпохи фижм и пудры, он связан с этим временем духовными узами. Но вместе с тем сомовские произведения — едкий разрушительный анализ нашего XVIII века. Его „ретроспективные мечтания“ — не возрождение художественной культуры екатерининских времен, но осуждение ее (здесь ирония истории!), и сказанное так решительно, как не сказали бы сотни книг… Сомовские люди — призраки, играющие в людей, мертвецы, пытающиеся вновь двигать застывшими членами, вновь думать и любить, потревоженные злой властью художника».

В годы революции 1905 года Сомов работал в журнале политической сатиры «Жупел». Он сочувствовал революции. После ее поражения в живописи мастера появились скептические настроения. Картины этого периода откровенно насмешливы и эротичны («Осмеянный поцелуй», 1908, Русский музей, Санкт-Петербург). В 1910-х годах в произведениях Сомова появляются образы героев комедии дель арте — Арлекин, Коломбина, Полишинель, Пьеро («Арлекин и дама», 1912, Третьяковская галерея; «Итальянская комедия», 1914, частное собрание, Москва). Актеры стараются развеселить зрителей, и невозможно понять, реальная ли это жизнь или спектакль, который скоро закончится, а его герои исчезнут. В такой же манере выполнена и картина «Зима. Каток» (1915, Русский музей, Санкт-Петербург). Катающиеся на катке дама и кавалер кажутся актерами, разыгрывающими перед зрителем комедию.

Сомов получил большую известность не только на родине, но и за рубежом. В 1903 году его выставки были организованы в Петербурге, Берлине, Гамбурге, Лейпциге. Музеи и частные коллекционеры охотно покупали картины художника, а издатели заказывали ему оформление и иллюстрирование книг.

В 1913 году Сомову присвоили звание академика, а в 1918 году он стал профессором Высшего художественного училища по живописному отделению. Последние четырнадцать лет своей жизни Сомов провел во Франции. Тоскуя по родине, он писал уже не одетых в изысканные наряды дам, а крестьянских девушек.

К этому периоду относятся также многочисленные натюрморты с цветами и портреты («Портрет С. В. Рахманинова», 1925, Русский музей, Санкт-Петербург).

Николай Константинович Рерих

(1874–1947)

Николаем Рерихом, картины которого хранятся в Лувре, в музеях и галереях Москвы, Рима, Нью-Йорка, Сан-Франциско и других городов мира, восхищались многие известные люди: политики, ученые, писатели. Живопись Рериха можно охарактеризовать словами космонавта Юрия Гагарина: «…Лучи просвечивали через земную атмосферу, горизонт стал ярко-оранжевым, постепенно переходящим во все цвета радуги: к голубому, синему, фиолетовому, черному. Неописуемая цветовая гамма! Как на полотнах художника Николая Рериха».