Дети Судного Дня - Тимофей Ермолаев

Пламя жадно пожирало дрова, Джадж следил, чтобы мясо не подгорело. Энди, не отрывая взгляда от потрескивающих в костре поленьев, поднёс раскрытую ладонь к огню.

— Градусов шестьсот, — заявил он; Алекс ухмыльнулся.

Жаркое было готово. Пока крысник занимался дележом, Алекс помахал в воздухе невесть откуда взявшимися чёрными очками и нацепил их на нос.

— Похож я на дига? — осклабившись, спросил он.

Огонь плясал на непрозрачных стёклах. Теперь настал черёд смеяться Энди.

— Ты похож на идиота в чёрных очках.

Алекс кинул очки в костёр, и они с Энди долго с удовлетворением смотрели, как пламя плавит корчащийся пластик.

— Жрите! — приказал Джадж.

Наевшись до отвала, обжигаясь и облизывая пальцы, они распили бутылку вина, прихваченную заботливым Джаджем у Какуса.

— И жизнь хороша, и жить хорошо! — с чувством высказался Алекс, откинувшись на пожухлую траву и поглаживая приятно потяжелевший живот.

— Знаете, что поведал мне Люпен про Диктатора, Биг-Тага? — спросил Энди.

— Нет. Расскажи!

— На одном из правительственных совещаний Биг-Таг сказал: «В нашей стране будет царить справедливость» — и добавил: «Как я её понимаю».

— Хм, — нахмурился Алекс.

— Что — «хм»?

— Это может означать то, что Люпен состоит в его ближайшем окружении, и, следовательно, является одним из трёх Биг-Таговских дигов. Никто не помнит, как их зовут?

Обычно всё всегда запоминал Энди, но сейчас на помощь пришёл Джадж:

— Кейн, Чеймус и Джудас. Посмотрите, какие красивые облака!

Алекс приоткрыл один глаз, взглянул вверх и от злости аж плюнул:

— Говно! — но тут он вспомнил, что работает над окультуриванием своей речи. — Облака, конечно, что надо, но мне от их вида почему-то хочется блевать…

— Кейн, Чеймус и Джудас… — задумчиво повторил Энди. — Как знать, не меняют ли диги своих имён с такой же лёгкостью, с которой красивая девушка выскакивает замуж… И тогда Джизус Люпен вполне может оказаться Джудасом Икс…

— И всё-таки облака очень красивые, — сказал Джадж.

Алекс с ненавистью вперился в небо, но не увидел в нём ничего прекрасного. Он хотел выругаться, но не стал делать этого. Энди смахнул со щеки комара, глотнул из бутылки и полным сочувствия голосом сказал:

— Можешь засунуть эти облака себе в задницу, Джадж.

Крысник жутко обиделся, поднялся с земли и побрёл в сторону — отлить скопившуюся в мочевом пузыре жидкость.

— Как ты думаешь, Энди, не завербован ли Джадж следить за нами?

Белокурый вамп выплюнул изо рта травинку и отрицательно покачал головой.

— Вообще-то я тоже так думаю, — Алекс допил остатки вина. — Я просто так спросил.

Алекс привстал и зашвырнул пустую бутылку подальше в кусты. Оттуда раздалась глухая неразборчивая брань Джаджа — крысник сделал круг в поисках укромного местечка.

Вечером они наткнулись на колючую проволоку, кое-как натянутую между сгнившими столбами. Местами проволока проржавела и рассыпалась в пыль, так что это было чисто эфемерное препятствие. Здесь, на этой границе заканчивались лесные девственные заросли. За колючей проволокой начинался громадный пустырь, покрытый лишь полумёртвой травой.

— Эй, смотрите, что я здесь нашёл! — подал голос Алекс.

Джадж и Энди подошли ближе и увидели большой жестяной щит, покачивающийся на провисших проводах. На щите кто-то умело намалевал красной краской профиль тигра, оскалившего пасть. Джадж потрогал рукой рисунок, он был очень старым, краска успела в нескольких местах отвалиться. Крысник приподнял щит и прочитал на обратной его стороне почти стёртую надпись:

— «Химический завод Стю Пайна… Государственная собственность… Запрещено…»

— Этот Пайн не родственник ли нашего специалиста по искусственному интеллекту, профессора Бэзила Пайна? — улыбнулся воспоминаниям Алекс.

Энди взглянул на радиометр и перешагнул через колючую проволоку в том месте, где она спускалась чуть ли не до земли. Начинало темнеть, и неплохо было бы найти место для ночлега. Минут через пятнадцать они подошли к постиндустриальным пирамидам — заброшенным химическим цистернам восьмиметровой высоты. Каждая из них вмещала не менее пятисот баррелей.

— Советую упасть здесь, — сказал Энди, но Алекс подозрительно посмотрел по сторонам:

— Не нравится мне здесь. Идёмте дальше…

С каждой минутой темнело всё сильнее, но Алексу почему-то не хотелось оставаться рядом с цистернами.

— Я слышу шум… — Энди остановился.

— Да, это шум трайков, — Алекс повернул голову в сторону источника звука. — Три трайка. Нет, четыре. Движутся прямо к нам.

— Тогда нам нечего бояться. Трайкеры — мирные ребята, если только не попасть им под колёса. Они не любят только законников.

— Как знаете… так сказать, — процедил Джадж.

— Прошу тебя, только не стреляй!

Они отошли к ближайшей цистерне, чтобы по чистой случайности не превратиться в кучу фарша. Вскоре вокруг них с диким рёвом кружились три трайка, извергая тучи чёрного дыма, а четвёртый, видимо, предводитель, остановился, ослепив их мощнейшим прожектором-фарой.

— Эй, кто вы такие? — гаркнул он, пересыпая свою речь самыми грязными ругательствами, какие мог придумать только воспалённый человеческий мозг.

— Мы всего лишь странники! — крикнул Энди, безуспешно стараясь перекричать грохот четырёх работающих на всю мощность двигателей. Алекс закашлялся от окружившего их смрада. Трайки перестали выделывать круги и резко остановились, хотя и не заглушили двигатели. Они посовещались о чём-то между собой (Энди пробовал почитать по губам, но у него ничего не вышло) и крикнули, что отвезут их в штаб, там уж решат, что делать с нарушителями священной границы.

— Мы ничего не нарушали! — возмутился Алекс, и за это был облит сквернейшими оскорблениями.

Их самым бесцеремонным образом посадили на трайки, и четыре монстрообразные трёхколёсные машины рванули с места. Они ехали приблизительно на юго-восток и через семь минут были на месте.

Глава 7. Трайкеры. Акт первый

Штаб трайкеров находился, естественно, в единственном уцелевшем цеху старого, заброшенного химического завода. Трайкеров там было — не сосчитать. Они сновали повсюду, как тараканы, и занимались всем, чем только можно было: ругались по-чёрному, жрали из консервных банок голыми руками и запивали прямо из бутылок, чинили или перекрашивали свои трайки, играли в карты и другие азартные игры, дрались, кололи наркотики себе и друзьям, курили по несколько сигарет одновременно, жадно целовались (причём в этом участвовали лица как разных, так и одного пола, вторых даже было больше), наносили татуировки на самые немыслимые части тела и так далее. У Алекса и Джаджа прямо глаза разбегались, Энди шепнул им: «Не беспокойтесь, всё будет хорошо». Однако спокойствия на душе у всех троих не было.