Лилит - Саша Калина

— Чего вы пристали ко мне? Я не знаю, зачем она мне все про Машу говорила.

— А почему ты ей сразу поверил? — Вот сейчас до меня только дошло, что Сережка верил ей, а он не должен верить ничему плохому, когда кто-то такое ему обо мне говорит. — Как ты мог верить кому-то? Ну, в крайнем случае ты мог бы со мной поговорить и спросить у меня, правда все это или нет?

— Маша, а много женщин, которые ответят на этот вопрос честно?

— Да мне плевать, кто как ответит, главное, как я бы ответила, а я бы тебе честно сказала. Я же ведь тебе честно говорю, что я тебе изменила с этим «голубым» Вадиком.

Витька хмыкнул, но постарался, чтобы я этого не заметила. А вот Сережкина реакция была совсем противоположной.

— Машенька, — он вскочил с дивана, — ты об этом так спокойно говоришь, как будто ты с ним по чашке чаю выпила с тортом.

Ну, началось, подумала я. И была права, но не долго.

— Кто он такой, этот Вадик? Мне его очень хотелось бы увидеть. Я понимаю, что он ни в чем не виноват передо мной, хотя бы потому, что он меня даже не знает, но все равно, мне хочется поговорить с ним.

— Сережа, ты чем слушал? — спросила я его. — Я тебе уже сказала, его убили.

Он подошел ко мне и спросил:

— А тебя почему не убили?

Едва ли кто может представить себе, как мне понравился его вопрос, для этого нужно сначала пережить все, что я пережила, тогда может быть смутное представление.

А Витя внимательно посмотрел на Сережку и спросил:

— Серег, ты извини, но скажи, у тебя с головой как?

Может, она у тебя болит сильно?

Только и я, и Витька были не правы, потому что Сережка обнял меня", прижал к себе, и я сразу поняла, почему он задал такой глупый вопрос.. Потому что этот вопрос совсем не был глупым. И Сережка подтвердил это. Он сказал:

— Я этого только боялся. Очень.

Тогда я сама тоже обняла его и во второй раз сегодня расплакалась.

А Витька сказал:

— Ладно, я поехал. Я вам завтра утром позвоню.

Он уже собрался выходить, как зазвонил телефон. Я стояла ближе к телефону, и я первая взяла трубку.

Это была Леночка.

— Привет, — заговорила она, — а я тебя везде ищу. Случайно позвонила Сережке, а ты, оказывается, там.

— Ленок, привет, — обрадовалась я. — Ты откуда?

— Из дома. Мне сказали, что ты была на работе. Я тебе сразу стала звонить, а тебя все нет и нет. Сейчас только догадалась позвонить Сережке. Как у тебя дела, скажи?

— Угадай?

— Мура, у тебя такой голос, — заговорила Леночка радостно. — Сережка нашелся, да? Я угадала?

— Да! — чуть не закричала я.

— С ним все в порядке?

— Да, — снова ответила я.

— Что он говорит, где был?

— Ничего не говорит, молчит и молится, как арабский террорист.

— Скажи ему, что я рада, что он нашелся. Он знает, что это я звоню?

— Ну, конечно, уже понял.

— Мура, я сейчас к вам приеду. Или уже поздно? Да?

— Нет, нормально. Давай приезжай скорей.

— Только у меня знаешь что, у меня Витька куда-то пропал, — пожаловалась Леночка.

— Я тебе его найду, — пообещала я.

— Маш, мне соседка сказала, что к нам «скорая» приезжала. Вдруг с Витькой случилось что-то?

— С ним все нормально, приезжай скорее, он здесь, у нас, живой и здоровый. — Мне хотелось сделать ей сюрприз и не говорить, что Витька здесь, но я не стала ее мучить, потому что по себе знаю, как болезненна неизвестность.

— Он на машине? — спросила Леночка.

— Да.

— Тогда я свою не буду брать, приеду на такси.

Леночка приехала через полчаса. Она сразу бросилась обнимать и целовать Сережку, а только потом уже принялась за своего Витю.

Потом снова переключилась на Сережку и стала ругать его и расспрашивать одновременно, где он пропадал, и говорить мне, чтобы я не очень на него сердилась. Говорила она так, потому что ничего не знала, мы не стали ей пересказывать, что здесь было и что было вообще сегодня. К тому же, когда я думала, что могло случиться с нами и ее Витей в частности, мне становилось как-то не по себе.

И все остальное время, пока мы сидели у Сережки, Леночка была самой веселой по той же самой причине — потому что почти ничего не знала. А вот нам троим веселиться было не с чего.

Они, Витька с Леночкой, уехали примерно через час.

Мы остались с Сережкой вдвоем. Я думала, что он, может быть, теперь мне что-то расскажет. Нет, легче было бы Кощея Бессмертного уговорить рассказать тебе какую-нибудь сказку, чем вытянуть хоть что-то из Сережки, да Кощей как раз с удовольствием рассказал бы что-нибудь о себе, а Сережка — хоть бы слово.

И тогда я взяла и ото всей такой жизни напилась. Я пошла в магазин, купила большую бутылку вина и напилась. Мне, правда, для этого хватило двух бокалов. Я напилась первый раз в жизни и знаю, что больше этого никогда не повторится, потому что я такое стала от обиды и всего остального вытворять, что легче застрелиться, чем все это вспомнить, а уж пересказывать — это ни за что.

А потом, пьяная, я уснула.

Когда я проснулась, было уже не раннее утро. Сережка спал рядом. На мне были трусики и больше нечего. Сережка был одет полностью, то есть он был и в рубашке, и в брюках.

Он, наверное, сильно измучился за все те дни, сидел, сидел рядом со мной спящей и тоже уснул, даже не сумев раздеться.

Мне было обидно. Я наконец его нашла, а все плохое не прошло. И ночью мы просто спали, и больше ничего, но это я сама виновата, потому что не надо было напиваться.

Я, стараясь не разбудить Сережку, перебралась через него и пошла в ванную. А когда я вышла оттуда, то он был уже на кухне и готовил завтрак.

Я надела халатик, села за стол и стала ждать, когда он начнет меня кормить. Правда, есть мне совсем не хотелось.

Я только выпила кофе. А Сережка сидел и молчал и не спеша ел. Оказывается, он был такой голодный, что так, не спеша, он и съел все, что приготовил и для себя, и для меня.

Эта стерва Лилит, она что, она совсем не кормила его там?

— Сережа, — спросила я, — а ты, может быть, в нее, правда, влюбился?

— В кого? — спросил он.

— В нее, в Лилит.

— Я не знаю никакой Лилит, — сказал он.

— Хорошо, в ту девушку, которая тебя там держала.

Он промолчал, и я испугалась: а вдруг я угадала?

— Сережа, — сказала я, — а может быть, тогда мы станем хорошими друзьями?

— Ты с ней? — удивился он.

— Нет, мы с тобой. Ну, так всегда говорят, когда расстаются.

— Ты хочешь со мной расстаться?

— Не знаю, когда ты ответишь на мой вопрос, тогда я буду знать.

— Какой вопрос?

— Ты любишь ее?

— Кого, Маша?

— Хватит притворяться, ты прекрасно понимаешь, о ком я спрашиваю, — не выдержала я.

В это время зазвонил телефон. Сережка пошел в комнату и взял трубку.

— Да, — сказал он. — Да, это я.

И потом он почти минуту молчал и слушал. А потом сказал:

— Хорошо, я сейчас приеду.

— Кто это звонил? — спросила я, потому что мне стало очень тревожно.

— Ты раньше не задавала таких вопросов, — ответил Сережка.

— Это было раньше.

— Маша, мне бы хотелось, чтобы между нами ничего не изменилось. — И он нежно провел рукой по моим волосам.

— Куда ты собираешься ехать?

— Я ненадолго.

— Скажи куда?

— Маша, я скоро вернусь.

— Ты едешь к ней? Ты опять едешь встречаться с ней?!

Он ничего не ответил и быстро вышел.

Я хотела побежать за ним. Нет, не остановить его, я хотела узнать, куда он едет, я бы, наверное, смогла, если бы очень постаралась, потому что он не знает, что у меня сейчас другая машина, и не думал бы, что я еду за ним. И я уже подбежала к двери, но тут вспомнила, что я в одном только халатике.

Я быстро натянула на себя первое попавшееся, что было — джинсы и кофточку, — и выскочила на улицу.

Его машины около дома уже не было. Я подбежала к «Ниве». Я подбежала к ней и остановилась.

Я все равно уже не догоню его, да и на этой машине я не смогу за ним угнаться. Нужно забрать свою обратно. Только если бы я была и на своей, толку никакого не было бы, потому что мою «БМВ» он сразу узнал бы.

Но я все равно бессознательно полезла в карман за ключами. Ну вот, в придачу ко всему я и ключи забыла дома. А вместо ключей я вынула из кармана плоскую заколку.

Я смотрела на нее и не понимала, откуда она у меня взялась. И вдруг я вспомнила — и я все поняла. Я поняла все, все. Чего-то, может, я не знала, но главное я поняла, потому что я видела уже точно такую же заколку. И дело было даже не в заколке, она была просто толчком к моему пониманию.

Ну, вот, например, проснулся человек в темной комнате и сам не знает, где он находится (не сомневаюсь, с мужчинами такое может быть). И он понятия не имеет, что это за комната — начинает ее обходить, ощупывать мебель, и ему уже кажется, что место это какое-то знакомое, был он здесь.

Но до конца не может еще понять, к кому именно он попал в гости так неожиданно, но еще немного — и догадается. И вдруг он спотыкается о диван, падает на него, чувствует рядом с собой нежное женское тело и запах очень знакомых духов, и он догадывается наконец — он в комнате своей любовницы, потому что эти духи он сам ей дарил.