Аристократ на отдыхе - Алекс Рудин

— Можешь привести меня в порядок?

— Сейчас!

Я почувствовал, как часто забилось сердце. Кровь потекла быстрее.

Сначала прошла ломота в висках. Потом прояснилось в голове, она стала легкой и ясной. Последними пропали разноцветные звездочки — они мигнули напоследок и исчезли.

Мир снова стал трезвым и солнечным.

— Неплохо! — одобрительно кивнул я. — Спасибо, Живчик! Слушай, а откуда вообще взялось похмелье?

— Не сердись, Никита, — принялся оправдываться Живчик. — Ксантипп вчера здорово перебрал и собирался петь песни. Это могло тебе помешать.

— Да уж!

Я представил себе поющего пьяного демона.

— Вот и пришлось быстренько его протрезвить.

— Ты перекачал спиртное в меня, что ли?

— Ну, да.

— Живчик! Я понимаю, что демоны должны выручать друг друга. Но не за счет моего здоровья! Иначе я вас всех разгоню, и живите, где хотите! Мы договорились?

— Договорились, хозяин!

— Вот и отлично. А сейчас позови Циклопа!

Я отдернул штору балдахина и поднялся с кровати.

— Тренировка? — деловито прорычал Циклоп.

— Не сегодня, Циклоп. Но держи демонов наготове — я не доверяю барону Тимирязеву. Слишком уж он приветлив.

В дверь комнаты коротко постучали.

— Кто там? — откликнулся я, натягивая штаны.

Это был секретарь барона Тимирязева.

Наверняка, ожидал под дверью, когда я проснусь.

Или в комнате поставлена магическая система наблюдения?

Несмотря на раннее утро, секретарь был свеж, выбрит и одет в светлый летний костюм.

— Доброе утро, ваш милость! Господин барон приглашает вас присоединиться к завтраку в его ложе. Турнир начнется через пятнадцать минут.

— Идем! — кивнул я.

Секретарь бросил на меня короткий внимательный взгляд.

— Как выспались, Никита Васильевич? — коротко спросил он.

— Неплохо, — ответил я, с трудом сдерживая зевок.

— Позволите дать вам один совет?

Это было неожиданно. С чего вдруг секретарь барона решил помочь мне советом?

— Валяй, — кивнул я.

— На турнире присутствует начальник охраны барона. Он очень разозлился на вас из-за вчерашнего происшествия с гвардейцами. Постарайтесь с ним поладить.

— Зачем? — искренне удивился я.

— Марат — человек графа Орлова, — объяснил секретарь. — Неофициально, конечно. Но лучше с ним не ссориться.

Понятно. Секретарь беспокоился не обо мне, а о своем бароне, которому граф Орлов мог устроить неприятности.

Я не стал выдумывать подходящий к случаю пафосный ответ и вместо этого спросил:

— Жандармы допросили официанта?

— Да, — кивнул Зацепин. — Он ничего не знает про жемчужину.

— А что говорит?

— Ничего особенного. Они вместе с Жаком три года назад приехали в Империю из Франции. Пьер сразу устроился официантом. Жак сначала работал у нас в замке, но недолго. Барон быстро отослал его в Котомкино.

— Что так? — поинтересовался я.

— Жак не был магом, — просто объяснил Зацепин. — Даже элементалями управлять не мог. А в Котомкино требовался школьный учитель. Вот господин барон и пристроил Жака.

— Какой добрый барон, — хмыкнул я. — Мог бы выгнать на улицу, и все.

— Ну, что вы! — серьезно возразил секретарь. — Господин барон хорошо относится к людям.

Идя вслед за секретарем по длинному коридору, я услышал мощный далекий гул.

Как будто за стенами замка шумело море.

С каждым шагом гул становился все ближе и сильнее.

Зацепин распахнул передо мной тяжелую дверь. Гул ворвался в нее вместе с солнечным светом и летним теплом. Отразился эхом от стен коридора и оглушил нас. А потом развалился на отдельные голоса, пронзительные звуки дудок, грохот музыки и хлопки магических петард.

— Добро пожаловать на турнир, Никита Васильевич! — улыбнулся Зацепин.

Я вышел на просторную террасу и остановился, привыкая к солнечному свету.

Терраса выходила на огромный задний двор замка.

На нем был устроен настоящий стадион — с желтым песчаным полем, трибунами для зрителей и широкими входными воротами. Через эти ворота вливался нескончаемый поток горожан, стиснутый с боков двумя шеренгами гвардейцев.

Зрители рассаживались на трибунах. Между рядами сновали продавцы пива и закусок. Над головами трепетали воздушные шары и крохотные облачка сладкой сахарной ваты.

Турнир, который устроил в Котомкино Иван Торопов, казался скромными семейными посиделками по сравнению с этим грандиозным мероприятием.

Голову даю на отсечение, здесь собрался весь Куров.

— Размах впечатляет! — сказал я секретарю. — Похоже, барон делает неплохую прибыль только на билетах.

— Ну, что вы, — снова улыбнулся Зацепин. — Деньги уходят прямиком в казну Орловых. А еще у нас есть тотализатор для тех, кто хочет испытать удачу. Прошу сюда!

В глубине террасы я увидел длинный стол, уставленный бутылками и закусками.

Во главе стола, окруженный почетными гостями, восседал барон Тимирязев. Несмотря на раннее утро, перед бароном уже стояла открытая бутылка шампанского.

— Никита! — заорал Тимирязев, увидев меня. — Давай к нам!

— Доброе утро! — поздоровался я с гостями барона.

Ближе всех ко мне на крепком стуле развалился седой толстяк в роскошном белом мундире. Мундир был расшит золотыми нитками, пуговицы ослепительно сверкали на солнце. Рядом с локтем толстяка на столе лежала фуражка с огромной кокардой.

Перед толстяком стояло огромное блюдо с жареным гусем. Гусь интересовал толстяка куда больше, чем все остальное.

На моих глазах толстяк оторвал несчастной птице ногу и моментально обглодал ее, капая жиром на скатерть.

— Знакомься, Никита! — сказал Тимирязев. — Полицмейстер Кудряшов!

— Валентин Григорьевич, — небрежно кивнув мне, пропыхтел толстяк и снова принялся за еду.