Синева - Элла Чудовская

10. Марта

Я, конечно, терпеть не могу болеть. И даже не помню, когда болела в последний раз.

Почти трое унизительных суток пришлось провести в постели – сердце то неслось вскачь, то еле-еле ворочалось с бока на бок, как жирная ленивая мышь, руки и ноги словно наполнились противным желе, а в голове дрейфовали вязкие тревожные мысли. Терентий заходил, назвал никакуськой и бедняжечкой. Инга отпаивала отварами и бульонами. Горничные перестилали постель каждое утро – я будто очутилась в пятизвездочном отеле. Милана установила надо мной какой-то тотальный контроль. Я думала – она боится, что я коньки откину и ей придется взять на себя все хозяйственные хлопоты. Как я заблуждалась.

Когда я наконец смогла вымыть голову, натянуть костюм и выйти в люди, удивлению моему не было предела. Во-первых, во всем флигеле так же тепло, как и в основном здании. Во-вторых, перекрыта значительная часть комнат – первый этаж представлен лишь кухней, столовой и игровой зоной. В-третьих, я застала Милану среди мужчин в синих комбинезонах.

– Марта! Зачем вы встали? Идите к Инге – у нее куча вопросов накопилась. А ребята сейчас ваши окна посмотрят. Можно?

– Да. У меня прибрано. Как мы без зала будем обходиться?

– Там панорамное остекление и серьезные дефекты в рамах – слишком много тепла уходит. Зиму потерпим, а летом заменим.

Захожу на кухню, плотно прикрываю за собой дверь. Инга занимается нарезкой очищенных овощей. Белый корень сельдерея, зеленые артишоки и кинза, желтый батат, оранжевая морковь, красные томат и перец, бордовая свекла, фиолетовый лук… Цветовая гармония не нарушается, ингредиенты не смешиваются до последнего момента. Однотонные кучки выстроились перед Ингой, как войска на параде.

– Инга, как вы тут?

– Поправилась? Сейчас чай тебе заварю.

– Сама заварю. Не отвлекайся от готовки. Милана сказала, у тебя есть какие-то вопросы.

– Да ничего суперсрочного. Мука заканчивается – в городе ее уже давно нет. Масло тоже, сахар. Наши поставщики иссякли. Надо что-то искать. А в остальном у нас тут новая распорядительница появилась. Видела, как мужиков гоняет?

– Я слышала, что она окнами озадачилась. Так я еще осенью Людовику предлагала это сделать. Отмахнулся.

– Ладно окна! Ты в спортзал зайди. У нас там аттракционы теперь! Не, ну чай-то допей!

Та-а-ак. На крытой террасе перед залом с тренажерами установлены старые велосипеды, и на них восседают Терентий и молоденькая горничная – крутят педали и ведут неспешную светскую беседу.

Романтики!

Наблюдаю. Вот Терентий набирает обороты:

– Догоняй! Мне до десятки еще минут пять крутить!

Девушка пускается за ним.

– Здравствуй, Терентий. Привет, Жанна. До какой десятки вы крутите?

– О! Марта! А нам хозяйка приработок организовала – мы электричество добываем, а она нам платит.

– Генератор, что ли, подключен?

– Ага! Будешь после меня? Я уже заканчиваю.

– Пока воздержусь.

Поднимаюсь в кабинет к Людовику, заглядываю по дороге в библиотеку – тепло, сухо. Ок.

– Что за школа выживания у нас тут организовалась за непродолжительный мой отпуск?

– А… Чем бы дитя не тешилось… Пусть хлопочет. Только занятия забросила… помоги ей установить регламент.

– Я подумала, может, уже и не нужна здесь?

– Шутишь? Не оставляй меня с ней одного!

– То есть вы хотите сказать, что Милана взяла на себя обязанности хозяйки? Теперь она главная?

– Марта, ты же умная женщина: Милана, безусловно, главная, я – главнее, но ты – дельнее. Нащупай баланс. Ты уже в порядке?

– Вполне. Спасибо.

В нашем узком кружке привитых хуже всех пришлось мне. Легче всех вакцину перенесла маленькая Ханна. Ян температурил два дня. Девчонки денек отлежались.

Жалобы Инги заставили меня задуматься и поинтересоваться тем, как живут люди, у которых обосновались Стефания с дочерью – моя родная кровь. Живут они хорошо, мне так и казалось, все у них есть, слава богу, а если закончится уголь, то Прокопий велел им разобрать его дом – какой ужас!

Что ж у нас-то так все трудно?

И меня познакомили с Джиной – королевой теневой экономики. Сразу стало значительно легче.

Между прочим, если хотите подзаработать, приходите к нам погонять на велике – наша хозяйка раздает деньги всем желающим.

11. Камила

И вот Марта везет нас за щенком. Они с Джуниором обсуждают качества, которыми должна обладать идеальная собака для мальчика, и я узнаю много интересного про своего сына. Марта для него малознакомый авторитетный взрослый, с ней он насторожен и внимателен, на вопросы отвечает максимально серьезно и вдумчиво. Слушаю их разговор и думаю, что тоже хотела бы такого друга, верного, доброго, всегда в хорошем настроении и чтобы любил только меня, желательно человеческого.

После болезни Марту будто подменили – она не только снизила обороты активности, но и проявляет ко мне дружелюбное уважение. Я по-прежнему постоянно ощущаю ее присутствие, но оно больше не раздражает, не выводит из себя. Где-то за плечом всегда стоит человек, готовый поддержать, помочь, посоветовать. Я принимаю все, что она может мне дать: ее полезность не требует доказательств. И она продолжает заниматься всем тем, что мне неинтересно. Все еще по какой-то злой инерции мне иногда хочется причинить ей боль своими словами и реакциями, но она только моргает и делает вид, что ничего не заметила. Я чувствую, как мои внутренние иглы, направленные на окружающих, укладываются, формируя не то кокон, не то что-то наподобие экзоскелета. Все сильнее, все могущественнее – могу стать монстром, а могу ведь и супергероем…

Заводчики живут в маленьком домике у подножия горы на бесплодной, каменистой земле. Редкие, низкорослые дикие оливы робко шелестят узкими серебристыми листочками, зажатые валунами. Стайка небольших, черных птичек возбужденно переговаривается между узловатых веток. Наша большая, сияющая глянцевой белизной машина внесла оживленный хаос в царящую здесь рутину.

Дворик маленький, чистенький. Почти никакой растительности. Несколько цитрусовых деревьев под забором, совсем небольшой зеленый газон, тщательно ухоженный. Я представляю, сколько труда вложено в создание этой идеальной травяной площадки: вывернуты и убраны камни, засыпаны ямы, завезена почва, засеяна трава.

Нас встречают очень хорошо. Все внимание направлено на Джуниора – хозяева безошибочно определяют своего клиента. Щенки недавно поели и раздутыми шариками с трогательными лапками и розоватыми лепестками ушек прижались к своей щедрой, теплой маме. Она дымчатая, с белым зигзагом на груди, короткошеяя, широкогрудая, закинула голову на спину, кончик влажного языка торчит между зубов немного скошенной на одну сторону челюсти, полоски белков проглядывают сквозь неплотно закрытые веки. Ее храп – мучительная