Против течения судьбы - Татьяна Андреевна Зинина

   Первое письмо было написано вместе с первым письмом Мардж, через пару дней после моего отъезда, и гласило следующее:

   “Кери, прости... Я знаю, что это сложно, но очень прошу тебя хотя бы попытаться. Мне безумно больно от того, что я тебя обидел. Знай одно, что если бы я видел, с кем говорю в тот злополучный вечер, ты бы не услышала от меня ни одного грубого или обидного слова. Я понимаю, что это не оправдание, но всё же, прошу тебя меня понять.

   Я помирился с Мардж, как ты и просила. Вообще, давно было нужно это сделать, но меня всё время что-то останавливало. Ты перевернула мою жизнь, дала ей правильное направление, но теперь, я полностью и окончательно запутался в себе. Я очень хочу, чтобы ты вернулась.

   Нам нужно поговорить... Мне очень много нужно тебе сказать... Кери... прошу... прости меня... Я идиот.

   Э.С.

   P.S.: Я пообещал тебя найти, и себе и Марджери. И я найду, знай это”.

   Я осторожно сложила исписанный листок в конверт и добавила его к остальной стопке писем. Что ж, Лео, то есть, Тони, всегда был джентльменом, и писал мне исключительно потому, что чувствовал свою вину. Да, он меня обидел, и это обстоятельство его мучило. Но мне не нужно было его “Прости”, пусть даже самое искреннее. Дела обстояли так, что простого “прости” мне было мало. Он либо ничего не понял, либо просто не хотел этого понимать. Хотя я довольно ясно показала, что именно послужило причиной моего ухода. То же было написано в моём прощальном письме к Мардж. А он, видимо и вправду идиот, если не понимает. Но я больше не поддамся ему! И не позволю опять втянуть в игру по его правилам! Он сделал свой выбор, единственно верный для Маркиза – жениться на Кетрин Освит. И официально объявил об этом уже после нашей поездки в его “укромное место”. А я-то, дура, думала, что значу для него что-то. Но, видимо нет. Я была для него просто взбалмошным, решительным, но, в то же время здравомыслящим человеком. То есть, идеальным вариантом компаньонки Марджери.

   Я рассмеялась сама себе. Как же интересно получается, сначала он всеми силами старался меня выгнать, а потом прикладывает столько усилий, чтобы вернуть?! Но я не вернусь. Для нас с ним игра закончилась! Навсегда!

   А за прошедшую неделю, меня догнала ещё одна гениальная мысль. Ведь, чего я, собственно, хотела от Тони? На что надеялась? Если сама вернусь домой при первом же удобном случае.

   Даже если бы мир перевернулся и Тони расторг помолвку с Кетрин и приполз бы ко мне просить руку и сердце, я была бы вынуждена ему отказать... Дура я дура! И истеричка, плюс ко всему. Знала же, что нельзя этого допускать. И допустила... Ненавижу себя за это.

   Получается, что всё вышло гораздо лучше, чем могло было быть. Если бы наши с Тони отношения зашли дальше, я могла бы просто испортить ему жизнь. Мне пришлось бы его оставить, чтобы вернуться домой. Так что хватит убиваться!

   Но и он хорош! Я же просила его не переходить порог дружеских отношений. Причём просила не один раз. Мне казалось, что он даже со мной соглашался. Но, тем не менее, дружбы у нас так и не получилось. Самое обидное, что я для него была игрушкой. Куклой. А может зверушкой диковинной. А он для меня стал самым близким человеком. И в этом целиком и полностью моя вина.

   Я эту игру начала – я же от неё и пострадала.

   Я взяла последнее письмо. Теперь самой сильной моей эмоцией была злость на себя и немного на Энтони. В этот раз, когда я открывала конверт, руки совсем не дрожали. Конечно! А что я ожидала там увидеть?! Признания в вечной любви?! Глупая дура! Этого не будет! Никогда!!!!

   С таким настроением я принялась читать последнее письмо. И судя по дате, написано оно было вчера.

   “Кери, я в отчаянье! Где ты? Что с тобой? Я перевернул весь Лондон, но про тебя никто даже не слышал. Миссис Коул говорит, что ты к ней так ни разу и не зашла. Я не нахожу себе места, срываюсь на людей. В голову постоянно лезут самые страшные мысли. Нет! Кери, умоляю, если ты это читаешь, дай знать, что с тобой всё в порядке. Этого будет для меня, больше чем достаточно... Я не могу тебя потерять! Я не хочу тебя терять! Ты даже не представляешь, как много для меня значишь! Кери, прошу, прости меня. Или, если хочешь, можешь меня избить, застрелить, заколоть... Само осознание того, что ты жива и здорова, что ты ходишь по той же земле, что и я, дышишь тем же воздухом, будет для меня больше чем достаточно.

   Если я тебя не найду, то наверно, окончательно тронусь умом. Прошу, не доводи до предела. Я и так на грани. Кажется, я нанял всех кого только можно, для твоих поисков. Но всё безрезультатно.

   Прошу вернись....”

   Письмо было без подписи. Это было даже не письмо, а настоящий крик души. Мне даже стало стыдно, за моё поведение. Но, я не могла действовать иначе.

   Я ему не пара, это факт. И не стану рушить его жизнь, зная, что при первой же представившейся возможности вернусь домой. В своё время...

   От этой мысли мне стало невыносимо больно. Кто вообще придумал фразу: “С глаз долой – из сердца вон”. Это грязная лож. Ничего в этом случае не поможет. Только время. Да и оно лечит далеко не всегда...

   Я опять посмотрела на письмо. Нужно было ему что-то ответить... И разыгравшаяся совесть заставила меня взять карандаш и написать ответ.

   Я всегда писала карандашом, потому что писать пером было для меня настоящей мукой. В этом случае, любые мои записи превращались в череду клякс. Так что карандаш был мне ближе....

   Закончив писать ответ, я быстро пробежала глазами по тексту.

   “Ваше высочество, спешу сообщить вам, что Вы волновались напрасно. Я жива, здорова и крыша над головой у меня есть. Искать меня не нужно. Не нужно ни вам, ни мне. Сейчас в Вас играет эгоизм, но, я прошу Вас, проявить к моей раненой душе хоть каплю сострадания и