Кодекс Охотника XXXI - Юрий Винокуров

чуть в левом крыле башню не снес, — пояснил ей. — Кажется, придется отдать его Одину, пусть тренирует его, пока тот вес не сбросит.

Змей Горыныч… Падла… Кажется, он стал еще больше… Сильная зараза, но прожорливая. Наверное, Вселенная так решила обезопасить себя от этих Горынычей, чтобы они не сожрали вообще все.

А самое смешное, что в них влазит тоже дохрена, но если сильно его раскормить, то там происходит такая вещь, как деформация, и могут крылья тупо отпасть, и будет он не десантурой, а пехотинцем до конца жизни. Не помню, говорил ли я это Астахову.

— В общем, на чем я остановился, — повернулся снова к жене. — Ах да… Новый родственник. Проверь его еще раз и узнай, какие у него есть враги и недоброжелатели. Также я в свою очередь отправлю людей присмотреть за ним и не только людей. Не хочу, чтобы он пострадал, если кто-то узнает о нем.

— Сделаю, дорогой, — снова получаю поцелуй. — Кстати, мы сегодня спим вместе или снова работа?

— А вот фиг знает, — честно ответил я. — Если что, обещаю сразу домой. Вроде у меня не намечалось коллапсов каких-то в жизни.

И только, блин, мне это стоило сказать, как я что-то ощутил на энергетическом уровне, как большой всплеск такой мощи, что даже сюда до меня долетел его отголосок.

— Дорогой, — заволновалась Анна. — Что-то случилось?

— Не знаю… — честно отвечаю ей и пытаюсь разобраться, что случилось. — Ночевать точно не буду…

* * *

Северное Королевство

Ульрих

Возвращение было эпическим… И не только потому, что Ульрих так мчался назад, а еще потому, что назад его не пускало. Он слишком долго пробыл в состоянии оторванности от этой планеты, и она стала его забывать и вычеркивать отсюда. Если бы не Беллатриса, то, пожалуй, у него ничего могло и не получиться. Эта безумная особа практически всю свою энергию отдала, чтобы раздвинуть таки небольшое пространство и втиснуть его туда.

Это было унижение… Мало того, что он, как червяк, пытался протиснуться и при этом давил всей своей мощью, чтобы это сделать. Защита упорно не поддавалась. Получилось только тогда, когда ему выписали не самую легкую путевку в его жизни — в прямом смысле пинок под зад от девушки.

Вылетел в этот мир, словно пуля, и снес собой несколько ледников, расположенных неподалеку. В одном из них, кстати, обитали ледяные разломные твари, которые облюбовали это место, но им не повезло — на них обрушился гнев того, кого здесь знали, как Ульриха. А гнев его был велик… Если не сказать… ярость.

Его мысли метались, а в голове по-прежнему не было ясности.

Почему это произошло? Как они могли такое сотворить со мной? Он был уверен, что у него есть защита от подмены сознания, но это оказалось иллюзией. Магические технологии Асгадра за это время ушли значительно дальше, чем он мог предположить. А его силы… Их становилось всё меньше. Душа обрела структурированность и плотность, но вот сила… Когда-то её у него было больше. Хотя теперь он чувствовал, насколько легче её восстанавливать с такой плотной душой. На миг он даже улыбнулся, вспомнив плотность души Сандра — и это только то, что ему позволили увидеть. В иной ситуации он, возможно, даже позавидовал бы ему или начал опасаться. Однако не тогда, когда его дочь является женой самого Сандра.

Эти мысли быстро ушли на второй план, и Ульрих упал на колени, схватившись за голову от боли. Ему было плевать, что вокруг полно крови тварей, которых он убил, и что сам он весь изранен от такого жесткого перехода. Он едва понимал, кто он и что он.

Это все пройдет, он знал, тут вопросов нет. Куда больше его интересовал вопрос: как защититься от таких действий в будущем и что делать с влиянием мира. В Асгарде он впитал слишком много родной энергии, которая начала менять структуру его тела. Сейчас он остановил этот процесс и буквально выдавил из себя энергию. Но мир уже не хотел принимать его нормально. А оставаться здесь в качестве бога он не собирался. И не мог.

Ему этот мир нужен был, чтобы быть здесь мужем, отцом и правителем. А самое страшное — он не знал, как сейчас взглянуть в глаза Лагерте и сообщить ей новости, которых он опасался. Может статься так, что он не сможет восстановиться до прежней стабильности в этом мире, и ему придется уйти… Эти мысли больно врезались в его душу.

Уйти и оставить свою Лагерту… Тут он понял, что за дочь не переживает. Когда-нибудь они встретятся, это было без сомнений. Зная Сандра, он сохранит ее. Но вот жена… Его любимая, прекрасная Лагерта… Женщина, которая подарила ему дочь и счастливые годы жизни… Её не мог оставить её одну.

Возможно, если придется, она уйдет с ним. Но тогда… Хельга, внуки… Когда они смогут увидеть их снова? Вот что значит боль… А говорят, боги не плачут. А ему сейчас очень хотелось бы не быть богом и пустить, пусть маленькую, но слезу.

Слабость разрушила всё. А ведь первое правило Асгарда — не быть слабым, а второе — не быть трусом. И во всем этом виноват, в первую очередь, он сам. А уже потом — дядя и отец…

От мыслей про этих двоих в его груди забился в агонии гнев. Они умудрились испортить всё. Даже здесь… Всё. Испортить. Они не изменились. Если бы не мать и Сандр, который послал это маленькое чудовище в девичьем обличии. Как бы ему сейчас ни хотелось броситься к жене, он не мог. Отсюда ему было прекрасно видно, что происходит с местом, через которое он пришел. Там бушевала энергия, грозившая создать небольшую белую воронку, которая будет поглощать всё на своём пути.

Метод, которым они сюда проникли, был грязным и жестким. А самое неприятное, что воронка может начать двигаться в его сторону, пока не найдет. И тут есть несколько вариантов. Либо она сама рассосётся, когда мир окончательно примет его обратно и безоговорочно, что, увы, не факт. Либо попробовать закрыть её самому.

Вот только это вряд ли получится. Что-то действительно сильное должно пройти через эту воронку, и вопрос в том, где взять это «что-то», чтобы самому не идти на такую жертву. Конечно, у него были сильные враги в темницах, но явно не того уровня.

Попросить Сандра создать