Когда боги спали - Аллан Коул

— Кто это такой? — услыхал он вопрос мага.

— Сафар Тимур, господин. Сафар Тимур. Новый прислужник. Новый.

Умурхан перевел взгляд на Сафара. Оглядел сверху вниз, оценивая. Затем спросил:

— Почему никому не говорил о своих способностях, прислужник Тимур?

— Это пустяки, господин, — сказал Сафар. — Мои способности ничтожны.

— Об этом мне судить, прислужник, — ответил Умурхан.

Он обратился к жрецу-повторителю.

— Завтра же прислужник Тимур начнет учиться, — распорядился он.

Затем, не говоря ни слова и не посмотрев больше на Сафара, он удалился.

Все вновь загомонили, студенты обступили Сафара, хлопая его по спине и поздравляя с тем, что он зачислен в ряды университетской элиты.

Сафар торопливо шагал по длинному главному коридору первого этажа. Навстречу никто не попадался — большинство студентов и жрецов, должно быть, собрались на молитву в этот час в главном актовом зале. Пустыми стояли кабинеты и классные комнаты, и он ощущал застоявшийся запах заклинаний, которые совсем недавно на занятиях творили его товарищи-студенты.

В конце коридора он вышел к огромному лестничному колодцу, который пронизывал все этажи. Одна часть ступеней спускалась вниз, в недра университета. Другая вела на второй этаж, где проживали Умурхан и жрецы. Сафар замешкался, разрываясь между намеченной целью и внезапно посетившей его мыслью, что те знания, которые он искал в библиотеке Умурхана, сейчас остались без охраны. До конца ежедневной церемонии в актовом зале оставалось еще около получаса, и только потом Умурхан и жрецы вернутся на второй этаж.

— Выбирай любой путь, — прошептал с плеча Гундара. — Оба безопасны.

— Может быть, попозже, — пробормотал Сафар и рванулся по ступеням вниз, пока последнее желание не отвлекло его окончательно от выполнения намеченного плана.

Хотя Сафар после инцидента со львицей не раз встречался с Умурханом, маг никогда не благодарил его и вообще не затрагивал эту тему. По мере получения образования вскоре всем стало ясно, что Сафар является замечательным учеником. Умурхан же не только не приближал его к себе, но, казалось, становился еще холоднее. Сафар же, во время занятий случайно поднимая голову, ловил на себе изучающий взгляд Умурхана. Губадан еще до отъезда Сафара из Кирании предупреждал об Умурхане. Юноша не рассказывал старому хрену о своих способностях, но, судя по всему, Губадан догадывался, что дело не обходится без магии.

— У Умурхана репутация человека ревнивого, — рассказывал ему Губадан. — Он не любит студентов и жрецов, блещущих умом и способностями. Так что будь осторожнее, парень. Не каждый наставник радуется тому, что ученик превзошел его. В присутствии Умурхана веди себя осторожно, вот мой тебе лучший совет. Никогда не выделяйся.

Сафар со вниманием отнесся к совету Губадана. Овладевая знаниями и совершенствуясь в сотворении заклинаний, он соблюдал осторожность, не стараясь в чем-то затмевать Умурхана. Хотя достаточно ясно было, что он мог бы и преуспеть в этом, особенно после того, как сам погрузился в тайные искусства магии. Он даже специально совершал ошибки в присутствии Умурхана, когда чувствовал, что тот что-то подозревает. А Умурхан всегда испытывал удовольствие при виде запинающегося и бормочущего Сафара, громко его поддразнивал, называл тупицей с гор и прочими унизительными прозвищами.

Умурхан любовно относился к своему верховенству среди прислужников. При этом неохотно делился познаниями. Когда же ученики настолько продвинулись вперед, что стали заступать на его территорию, Умурхан принял меры, начав подавлять студентов объемом знаний, но не качеством. Когда доходило дело до особенно мощного заклинания, Умурхан так его объяснял, что никто ничего понять не мог, не говоря уж о том, чтобы повторить заклинание на практике. Также находил он различные возможности уходить от ответов на сложные вопросы. Он тут же нервно упоминал о других делах, скрывался на короткое время, затем возвращался и отвечал на поставленный вопрос с уверенностью, которая никак не вязалась с его предыдущим поведением.

Куда он исчезал на это время, ни для кого из студентов секретом не являлось. Все они были в том циничном возрасте, когда детали, которые пропускают люди пожилого возраста, для молодых очевидны. Так и открылся секрет, что Умурхан скрывается в своей личной библиотеке и там обдирает старых мастеров, дабы заштукатурить собственный фасад. Никому, кроме Умурхана, не дозволялось пользоваться книгами из этой библиотеки. Отговорка состояла в том, что хранящиеся здесь книги и свитки со знаниями о черной магии столь зловредны, что только верховный жрец Валарии может их читать — и то в случае крайней необходимости и для предотвращения наслания на город черного заклятия.

Неодолимое любопытство Сафара погнало его на изучение секретов библиотеки. И в библиотеке действительно содержались материалы по черной магии. Но в основном они представляли собой массивные фолианты знаний, собранных предшественниками Умурхана, — редкие рукописи, книги забытых мастеров, тома на причудливых языках с рукописными словарями этих языков, с магическими символами, добавленными позднее на полях страниц. Пользуясь книгами «Трясины для дураков», Сафар постепенно расшифровал эти языки. А последующие ночные занятия с тайными посещениями библиотеки навели его на след Аспера, древнего мага из магов, который, как подозревал Сафар, был к тому же и демоном. Судя по намеку, оставленному на полях одной книги, похоже было, что сочинения Аспера находились где-то здесь, в личной библиотеке Умурхана.

Именно этими поисками он и занимался, когда его застукали.

Сафар, скрючившись в темноте библиотеки, при помощи лишь свечного огарка торопливо перебирал покрытые паутиной рукописи и книги в потрескавшихся переплетах, отыскивая странный символ — четырехглавую змею — личный знак Аспера.

Внезапно позади вспыхнул свет масляной лампы. Сафар резко повернулся и увидел нависшего над собою Умурхана. Глаза мага сверкали наконечниками копий, только что выкованных в кузнице.

— Что ты тут делаешь, прислужник? — загремел тот.

Сафар, извиняясь, забормотал:

— Простите, господин. Я переживал из-за экзаменов и… я… э… э… Я думал… я… э…

— Так ты, стало быть, мошенник, Сафар Тимур? — взревел Умурхан. — И по этой ничтожной причине вламываешься в мою личную библиотеку?

— Д-да, господин, д-д-да, — пробормотал Сафар.

— Но тогда почему ты лезешь в запрещенные книги? — вскричал Умурхан. Он указал на узкий проход к началу библиотеки. — Почему же я нахожу твою ничтожную жуликоватую персону здесь? Почему ты не ищешь необходимые тебе ответы там, среди разрешенных работ?