Группа крови на плече - Алексей Викторович Вязовский

Незлобин, заржав, начал охлопывать одежду вьетнамцев. Увы, местные гопники вышли на дело без бумажников – трофеев нам не досталось.

Вскоре подъехал Вавилыч. Пару минут он молча рассматривал открывшуюся ему композицию. Зачем глубоко вздохнул и вытащил еще одну сумку.

– Что-то не так?

– Все так, тильки ж вы не журналисты…

– Не, журналисты. У нас и справки есть, – наверное, и в самом деле мы хреновые журналисты, раз и этот раскусил.

– Ну если справка е, тоди добре.

В общем, побалакав еще немного, стороны расстались полностью удовлетворенные друг другом. Прораб укатил по своим прорабским делам, а мы закупили по дороге пива и закусь на оставшиеся донги и аккуратно пробрались в посольство.

Пока мы занимались оборотом донгов, у нас появились соседи. Такие же шкафчики, как мы, поэтому общий язык был найден практически мгновенно. Обменялись номерами подразделений и прочими явками. Оказалось, что они летят с нами на том же самолете и, кто бы мог подумать, тоже в Союз. В общем, после ритуального «ну что, за знакомство» мы перетащили стол на середину комнаты и начали культурно отдыхать.

На звуки и запахи культуры начали несмело подходить посольские. Сначала думали отказать им в обществе (я был еще немного зол за шутку), но люди оказались понимающими ситуацию, поэтому приходили со своими извинениями в бутылках. Короче, получилась неплохая такая отвальная, без излишеств, но в то же время и перед людьми не стыдно было.

Где-то в первом часу ночи пришел лесник, в смысле Алексей Петрович, и всех разогнал. В смысле лишних. В качестве компенсации нам достал еще одну бутылку водки и круг краковской колбасы. После пары тостов немного отмяк и провел нам выходной инструктаж.

– Итак, братцы-акробатцы. Завтра вы в Союз летите. Ваши особисты проведут с вами еще беседы и возьмут еще подписи, но одно вы должны запомнить прямо сейчас. Вы нигде не были, кроме Ханоя. И никого не видели, кроме вьетнамцев. Будут спрашивать, отвечайте, что охраняли посольство, стройки и специалистов на них. А по вечерам бух… культурно посвящались, вот как сейчас. Главное, потом спрашивающих не забывайте передавать органам. Понятно?

– Да чего уж тут непонятного. Не были, не видели, не слышали…

– Ну и хорошо. А теперь давайте, устраивайте темное время суток. Все-таки на режимном объекте находитесь, сильно нарушать не надо…

* * *

На следующий день мы собирались и упаковывались. По зрелому размышлению весь экзотический кофе я отдал Незлобину, у него кто-то в Союзе был готов оторвать все с руками. Огонек же обещал по продаже рассчитаться со мной.

– Есть чего ценного с собой? Если да, давай положим в зерна кофе – ни одна собака не учует.

– А что, были прецеденты? – забеспокоился я.

– Вроде нет, но мало ли… Прилетаем в Чкаловский, но там всем похрен.

– Зачем же тогда в кофе укладывать?

– Ну мало ли… – Незлобин пожал плечами. – Береженого бог бережет.

– А небереженого – конвой стережет.

Я тщательно замотал американский «кольт» с магазинами, мою долю жемчуга, жетон Уолтона. Все это мы разместили в самом центре баула с кофе.

Потом сходили на соседнюю улицу в магазинчик. Там на оставшиеся донги накупили всякой вьетнамской экзотики – национальных шляп нон, водки со змеями, десяток бумажников из крокодиловой кожи. Незлобин взял сладостей для детей, фруктовые чипсы и пару рулонов шелка для жены.

– Сама сошьет, что ей надо, – отмахнулся от моего предложения взять национальное платье-аозай Веня. – Да и с размером можно очень легко не угадать. Супруга у меня… ну, короче, в теле.

– Возьми сумочек! – сообразил я. – Девки жуть как любят.

– Точно. Из крокодиловой кожи.

Пришлось идти в другой магазин искать товар. С трудом, но нашли. Пока перли хабар, заорал ревун воздушной тревоги. Толпа вьетнамцев понесла нас в бомбоубежище.

– Ты же рассказывал, что тут не бомбят? Что за хрень?! – удивился я, втискиваясь на лавку среди потного толстого мужика и Незлобина.

– Это не я, это Антип тебя успокаивал. А точнее, себя. – Вениамин вздохнул. – Американцы пускают «Шрайки» – подавить радиолокационные станции в городе. Их тут придумали на крыши зданий ставить.

Из дальнейшего разговора я узнал, что эти ракеты частенько прилетают не туда, куда надо. А соответственно, ракеты «Двины» могут в эти «Шрайки» не попасть и рухнуть на жилые кварталы. Падающие обломки тоже не сильно радовали вьетнамцев – приходилось прятаться в укрытиях.

– Тоже шкеримся тут, словно гражданские. – Незлобин сжал кулаки, народ начал отодвигаться от него. – Сидим на баулах, словно торговцы какие-то…

Ревун тревоги продолжал надрываться, вьетнамцы перешептывались.

– А мы советские офицеры! – Веня накручивал себя и накручивал.

– …выдали автомат и крутись как хочешь, – попытался перевести в шутку я.

– Нас страна всем обеспечивает, – буркнул Огонек.

– А мы ей за это кровью платим, – пожал плечами я, пнул баул. – А это… Это просто побочный гешефт. Ну у кого убудет, если мы толкнем в Союзе этот кофе и камни?

– Наверное, ни у кого. – Незлобин задумался.

– Ну вот, ты все правильно понял.

* * *

Наблюдая в иллюминатор за раскручивающимися винтами, я вспоминал все свои приключения. Туннели, Иван, Лиен, Чунг, Лена. Джунгли, джунгли… Два месяца в прошлом – а сколько событий, людей. И потерь.

– Ты чего скуксился? – Незлобин ткнул меня локтем в бок. – Сейчас прилетим домой, отчитаемся у начальства… И такое застолье устроим! Все вздрогнут. Или похмелье замучило?

– Я-то прикомандированный у вас в Солнечногорске, – 12-й «АН» натужно заревел, начал выруливать на взлетку, – мне дадут пинка и дуй обратно во Владик!

– Ничего… Зорину ты понравился, полковник у нас отличный мужик, – отмахнулся Огонек. – Подашь рапорт, переведешься к нам. Я за тебя словечко замолвлю, Черного тоже попрошу.

– Они тут остались, – махнул я рукой, стукнувшись ладонью о пластик иллюминатора. Обернулся. Дальше по салону кто как мог разлеглись наши попутчики. Еще дальше стояли какие-то ящики, опутанные веревками. Военно-транспортный самолет, комфорта ноль.

– Я тут у врачихи по радио слушал, что Израиль новую войну начал с арабами. – Незлобин все не успокаивался, старался меня расшевелить. – Расхреначил аэродромы в Сирии и Египте… И еще Синайский полуостров захватил попутно.

– И? Хочешь туда попроситься?

– Неа, поезд уже ушел. Шесть дней провоевали и абзац – подписали соглашение о прекращении огня. – Огонек вздохнул. – А тут во Вьетнаме – конца и края не видно.

– Товарищи офицеры! – По проходу шел молоденький безусый пилот. – Какого хрена вы тут вывалили ваши баулы?

– А чего сразу хамить-то? – Незлобин схватил свою сумку и начал устраивать ее поудобнее с явным намерением превратить в подушку.

– А вам, товарищ, специальная просьба требуется? – Пилот