Клан Белого Волка - Андрей Белянин

Драка вспыхнула быстрее, чем я успел чихнуть. Равнодушных не было, оторвались все!

Пещера Большой Игры от неожиданности даже не дёрнулась, видимо, для неё в новинку было столь вопиющее нарушение правил. Одно дело – индивидуально наказать зарвавшегося игрока или смутьяна, совсем другое, когда одновременно бунтуют все. А никто не остался стоять в сторонке…

Каменные тролли схватили гнор, используя их, как костяные дубинки, и гвоздили ими по головам инеистых великанов. Гномы размахивали во все стороны неизвестно откуда вытащенными молотами, кирками и заступами! Духи растворились в общий туман, мгновенно превратив всю пещеру в подобие русской парной, где никто никого не видел, но все дрались, пинались, кувыркались и орали как сумасшедшие. Дядя Эдик говорил, что разок видел такое, когда подставил ножку санитарке в психушке и та выронила поднос с кучей разноцветных таблеточек…

Я лишь успел поймать Метью за шиворот, прижать парня к стене и отмахиваться во все стороны большим кинжалом. Один раз мне под ноги упала прядь рыжих волос, один раз волчье ухо, дважды сталь высекла искры и каменную крошку, а потом вдруг кто-то потеребил меня за голенище сапога, и я в запале чуть не отрубил руку белого цверга.

– Лорд Белхорст, бежим! На четвереньки и за мной, нас потом папа прикроет…

Примерно в ту же минуту пещера опомнилась и ожила. Камни сыпались с потолка на всех без разбору, словно суровый модератор вернулся на форум, посмотрел, что тут творилось, пока он вышел за кофе, ужаснулся и начал карать репрессиями всех подряд. Пещера наводила порядок на своей территории, игра должна быть честной, никто не смеет повышать голос, любая агрессия выигравшего или проигравшего гасится на корню! Только так, и не иначе!

Десигуаль фактически вытащил нас за минуту до того, как внутри начался уже совершенно неуправляемый ад…

Мы вырвались в тоннель под грохот камнепада, вспышки молний, перепуганный вой и хруст чьих-то костей. Оборачиваться было некогда, спасать некого. Меня тянул вперёд дико визжащий Десигуаль, а я волок за собой кашляющего от пыли и дыма Метью.

Шагов через пятьдесят в темноте замелькали огни факелов – суровое войско цвергов было готово грудью встать на нашу защиту. Но, не доходя буквально двух-трёх метров до первых рядов, белый карлик вдруг резко свернул в какой-то малозаметный узкий проход. Мы так спешили, что я даже не успел толком расспросить его о причинах изменения маршрута.

Десигуаль перешёл с бега на быстрый шаг, наверное, с полчаса мы молча шли за ним, вверив свою жизнь представителю одного из самых предательских народцев скандинавской мифологии.

Он заговорил с нами сам, когда более-менее отдышался:

– К нашим нельзя, папа ни за что не выпустит из лап такую добычу, как вы, лорд Белхорст. За вашу голову можно требовать огромный выкуп как с людей из замка Кость, так и с любого обитателя нашего холодного мира. Инеистые, гноры… да многие только и мечтают о вкусе вашей крови…

– Разве король Эстаф больше не наш союзник? – задал глупый вопрос мой паж.

– Мы цверги, и этим всё сказано, – сплюнул вбок белый карлик. – Я бы тоже с удовольствием вас предал, но ведь миледи Хельга огорчится, а она была по-настоящему добра ко мне. Даже когда я сгрыз у неё каблук с розовых туфель…

– Она простила?! – не поверил я.

– Она ещё не знает, – шмыгнул носом Десигуаль. – Но всё равно не убьёт ведь, верно? Я ещё кучу конфет из холодильника перетаскал, полпачки пельменей съел сырыми, в цветочные горшки на балконе нагадил и даже жидкость для мытья посуды пил, противно, но пил…

– Куда мы сейчас?

– К Граням, мой лорд. Уже рассвет, и волки наверняка привели вашего родственничка со справкой из психушки.

– Он смеет так говорить о благородном сэре Эде?! – вновь вспыхнул Метью.

– Остынь, парень, просто я больше знаю этого благородного сэра. Уж насмотрелся всякого, один раз увидишь, как он в трусах перед телевизором пляшет, так по гроб жизни не забудешь!

– Перед чем?

– Деревня-а… – фыркнул белый принц цвергов, посмотрев на моего пажа с презрением резидента Камеди Клаб. – Уралвагонзавод, ничё не знает о культурной жизни.

– Так, – вмешался я, пока Метью решал, по-рыцарски ли обижаться на слова какого-то карлика или всё-таки стоит ему просто врезать. – Долго там ещё?

– Пришли. Поможете толкнуть?

Мы дружно навалились на холодный камень стены в указанном месте, и он со скрипом начал поворачиваться на оси. В лицо дунул свежий ветер и колючий снег. Солнца над головой не было, но в сравнении с тёмными переходами всё вокруг казалось таким ослепительным, что я невольно зажмурился. Ледяные вершины Граней вздымались совсем рядом, в каких-то ста – ста пятидесяти шагах. Мы выбрались ровно в том же месте, где и заходили.

– Лучше поспешите, – посылая нам воздушный поцелуй, предупредил любимчик моей дочери. – Папа с остальными будет здесь минут через десять, и я честно скажу ему, что вы меня похитили, долго били и пытками заставили показать вам выход.

– Сочтёмся. – Я махнул ему рукой и, не оборачиваясь, зашагал по снежной равнине.

– Но… мой лорд, а… – бросился следом Метью. – Как же мы пройдём сквозь Грани? Разве сэр Эд сможет нас отсюда вытащить?

– Да, он откроет проход.

– Но как он узнает, что мы здесь?

Эд – бывший бог, подумал я, кое-какие штучки он всё ещё в силах проделывать. У нас уже не единожды были такие ситуации, когда я, обычно с отрядом, выходил за Грани, а он преспокойненько знал, когда и в каком месте открыть их нам с той стороны. Не знаю, каким образом он всё это проделывает, даже голову ломать не буду. Так же как его вечные игры со временем, благодаря которым мои долгие отлучки из дома минимизируются по полной.

Но всё, что он умеет, он может только здесь. Увы, в моём мире дядя Эдик действительно просто псих, это больно и страшно, и с этим надо как-то жить.

Хрустальные стены дрогнули, как только мы подобрались на расстояние двух шагов. Вполне вовремя, за нашими спинами раздались боевые вопли преследователей. Хорошо, что луков у цвергов не было – на чистой скатерти снега за сто шагов любой Робин Гуд превратил бы нас в дохлых ёжиков.

– За мной. – Я первый шагнул в узкую расщелину. Метью послушно двинулся следом, пыхтя мне в спину. Через некоторое время пришлось ускорить шаг, Грани начали сходиться.

Выбежать мы, разумеется, успели, никто не пострадал, и мрачный от недосыпа северный бог сурово обнял меня за плечи.

– Ставр, ты решил свести счёты с жизнью или перещеголять меня в сумасшествии?

– Ты был занят.

– Я был пьян!

– А это меняет дело?

– Ещё бы, мухомор тебе в ухо! Ты был просто обязан дождаться, пока я просплюсь, похмелить меня и только тогда собираться в поход, а не скакать неизвестно куда на волках в компании худосочного разгильдяя!

Метью мгновенно вспомнил о своих прямых обязанностях и вновь накинулся начищать рукавом мои сапоги.

– Что это? – Невзирая на возмущённые вопли Эда, я показал пальцем на полный мешок, который мой паж на время отложил в сторону.

– Золото, мой лорд. Конечно, мы его не совсем честно выиграли…

– Не совсем?

– Совсем нечестно, – виновато поправился он. – Но ведь духам оно без надобности. А мне вы потом доскажете эту дивную и поучительную историю о лорде-извращенце?

– Я не всё понял, – вмешался бывший бог, бросаясь на золото, как коршун. – Но если вы с добычей, то какие разговоры? Парень, да ты герой! Будь у меня драккар, я сам предложил бы тебе принять участие в новом походе на датчан или норманнов. Ставр?

Я молча достал из-за пазухи горсть золотых самородков. Странно, но их вес почувствовался только сейчас, когда мы убегали по тёмным переходам и спешили к Граням, всё золото в моих карманах весило не больше пушинки…

– Хм, так ты тоже не посрамил традиции викингов, – с некоторым оттенком зависти пробормотал кудрявый бог. – Ладно, такое дело надо отметить вином и мёдом! Пошли, там за кустами нас ждут сани.

Табурет из Иггдрасиля на торгах в Лондоне, ведь я даже не обратил внимания, что и с этой стороны Граней тоже всё белым-бело! Осень в Закордонье короткая, вот уже первый снег покрыл свежей скатертью землю. Он не продержится долго, ещё будет слякоть и грязь, но сейчас эти северные края воистину прекрасны. Мы поедем, мы помчимся на оленях утром ранним…

– Залезайте и укройтесь потеплее, – бросил Эд, подходя к крепкому рыжему жеребцу, запряжённому в небольшие сани финского образца.

Морозец был не особенно сильным, но из ноздрей коня клубами валил пар. Как ни странно, замёрзнуть в санях проще простого, поэтому на целую гору соломы были брошены ещё две старые медвежьи шкуры. Мы с Метью закутались в них, так чтоб наружу торчал только нос, и Эд с длинным посвистом тронул поводья.