Марк Дарков в Долине Желаний - Алиса Лемешева

Вместо небольшой зеленой полянки Марк по непонятным ему законам очутился на бескрайнем стадионе. Но винтовка, к счастью, по-прежнему оставалась у него в руках.

Ноги по самую щиколотку утопали в снегу, отчего успели промокнуть насквозь. Марк пожалел, что вместо своих родных кожаных кроссовок, он надел матерчатые кеды, которые были дарованы ему в честь загаданного желания, вместе с остальным реквизитом «неуловимого преступника».

Чертово желание!

Примяв снег под ногами, Марк огляделся по сторонам. И сразу все понял. То, что он поначалу принял за шум в голове, оказалось гулом болельщиков, заполнявших невиданный по вместительности стадион. Странно, но правая сторона трибун периодически выкрикивала фамилию «Дарков».

Прислушавшись к крикам, доносившимся с противоположных трибун, Марк обомлел. Ему хотелось думать, что он ослышался, однако слова кричалки, которую скандировали болельщики, звучали с каждым разом все напористее и громче. Прослушав клич трибун три раза подряд, Марк понял, что ошибки быть не может.

Худшее невозможно было даже представить. Марку оставалось надеяться только на то, что он неправильно понял клич болельщиков. Но произошедшие далее события в корне уничтожили последнюю надежду.

Глава 74. Цена перемирия

Крики с ожидавшего игру стадиона не доносились до собравшихся на квадратной площадке Глав Стихий. Место проведения собрания было полностью изолировано от внешнего мира. Ни один звук не мог преодолеть незримую преграду, отделявшую квадратную площадку от остальной части Долины Желаний.

Взгляды собравшихся Глав Стихий были сосредоточены на парящей над площадкой капсулой. В ней на воздухе, будто на пышной перине, лежала женщина в голубом одеянии. Несмотря на безветренный день, длинные светлые волосы пленницы развевались, будто бы в капсуле существовал свой собственный микроклимат.

Хэнсам узнал женщину, как только переступил порог площадки. Это была мама Марка. Невероятно красивая и столь же беззащитная. Глаза Людмилы были закрыты, в то время как мышцы лица напряжены. Руки и ноги содрогались, как у человека, находящегося в фазе беспокойного сна.

– Что это с ней? – спросил он шепотом у Голда, когда братья заняли предназначенные им места на пушистом газоне в верхнем правом углу квадрата.

Вместо ответа Голд пнул Хэнсама локтем. В отличие от брата, Голд понимал всю торжественность момента: сегодня Золото впервые находилось вместе с остальными Стихиями на одной небольшой территории, не развязывая при этом военных действий. К тому же, в качестве представителей народа Золота направили именно их с Хэнсамом, а это означало ни больше, ни меньше то, что Мстислав им полностью доверяет. Они, можно сказать, являются его правой и левой рукой, поэтому должны вести себя достойно или, по крайней мере, не привлекать к себе лишнего внимания. Сидящий рядом Вождь Земли, тем не менее, услышал вопрос Хэнсама.

– Еще одно изобретение Мстислава – Бронекапсула. Дочь Неба всегда могла наблюдать за своим сыном, читать его мысли на расстоянии. Капсула же на время Кубка по Радужному биатлону, делает телекинетическую связь с сыном более сильной. Голубоглазая получает возможность смотреть на процесс игры глазами сына. Однако она не может вмешаться в ход событий.

– А если ему понадобится медицинская помощь, Дочь Неба все равно не сможет помочь?

– Даже если Марк будет умирать, она ничего не сможет сделать, – выдохнул вождь Земли, и растущие на площадке деревья печально зашуршали листвой. – Все ее попытки разобьются о стены капсулы. Капсула препятствует любым сознательным и бессознательным движениям. Таким было условие мирового соглашения. Голубоглазая не может вмешиваться, что бы ни происходило на стадионе.

– Но почему Дочь Неба согласилась закрыть себя в Бронекапсуле? – на этот раз не удержался от вопроса Голд.

– Если бы Дочь Неба отказалась, Мстислав не пошел бы на перемирие. Тогда у Марка не было бы ни малейшего шанса выиграть в Турнире, а у нас не осталось бы надежды одержать победу в этой войне.

– Кому вы все это рассказываете?! – одернул вождя Земли суровый вождь Гор. – Дети Золота на стороне Мстислава. Они здесь, чтобы контролировать наши действия, а если быть более точным – наше бездействие. Не стоит с ними откровенничать!

Братьям нечего было возразить. В словах опытного вождя Гор не было ни капли лжи.

Глава 75. Стихийные способности

Гул стадиона нарастал. Напряжение становилось более ощутимым. Стася никогда раньше не присутствовала на спортивных мероприятиях и только сейчас поняла, почему на стадионах обычно собирается столь небывалое количество зрителей, в то время как, свернувшись калачиком на диване перед телевизором, да еще и укутавшись в шерстяной плед с чашкой горячего чая, смотреть биатлонные соревнования, казалось бы, намного приятнее. Но нет! Энергетика стадиона настолько захватывала дух, что сейчас Стася ни за что бы не согласилась променять ее на тепло родного дома.

Мысли Доминики были не столь воодушевляющими. Смелько настолько сильно вцепилась руками в железные ремни, что костяшки ее пальцев побелели. Она с ужасом ожидала того момента, когда их ряд присоединится к остальным. И этот момент настал. Сначала Доминика заметила, как ноги теряют опору. Затем почувствовала легкое головокружение. Плавно, словно воздушный шар, ряд стал двигаться к центру стадиона. Доминика вжалась в сидение.

В отличие от Слантика, весело болтавшего в воздухе ногами, она боялась сделать любое лишнее движение. Воспоминания вернули ее в раннее детство. Доминике было пять лет, когда произошел тот странный случай, о котором она не рассказывала даже Стасе. Стояло лето. Доминике очень хотелось гулять весь день напролет. Тем более, ей подарили красивое голубое платьице, в котором она еще ни разу не выходила на улицу. Мама была чем-то занята, но Доминике удалось уговорить папу сопроводить ее на детскую площадку.

Все, что случилось далее, Доминика помнила в убыстренном темпе.

Маленькая Доминика бежит к качелям, к которым ей раньше никогда не разрешалось подходить. Она взбирается на сидение. Отец что-то кричит ей вслед, пытаясь остановить. Но поздно. Как только ее крошечные ножки в голубых туфельках оторвались от махрового газона… Как только качели взмыли высоко над землей… Доминика впервые ощутила сильный, всепоглощающий страх. И страх ее не был похож на тот, который обычно испытывают маленькие дети, катаясь на качелях. Нет! Страх Доминики был из разряда тех чувств, которые переполняют маленьких детей, когда от них внезапно уходят родители. Доминика вспомнила, как в то мгновение ужаса она бросила взгляд на папу, но тот стоял на другом конце детской площадки – слишком далеко, чтобы прийти на помощь. Затем было легкое головокружение, а потом, словно мираж: дальняя часть площадки приподнялась таким образом, что стала напоминать горку, на вершине которой находился отец. Не в силах устоять на ногах, в считанные секунды отец скатился с горы и выхватил Доминику с качелей. Потом было полное небытие. Когда девочка пришла в себя, она уже лежала на своей кроватке. Сидящий на корточках, обеспокоенный папа сжимал руку дочери. Заметив, что Доминика пришла в себя, Константин предостерегающим тоном произнес:

– Доминика, запомни: твоя сила – в Земле. Старайся больше никогда намеренно не терять почвы под ногами. Никогда больше не удаляйся далеко от земли.

С тех пор Доминика никогда больше не каталась на качелях и держалась как можно дальше от аттракционов и самолетов. Она причисляла связанный с ними страх к одной из своих многочисленных фобий.

Но сейчас Доминика заподозрила, что с ней происходит нечто из ряда вон выходящее…

– Уважаемые желдоны и жители Долины Желаний! Дорогие болельщики и любопытные зеваки! Любимые зрители и слушатели Радио Желаний! Меня зовут Вафл. Я, как вы уже, наверное, поняли, желдон – комментатор сегодняшнего невероятного по напряжению спортивного мероприятия – Кубка по Радужному биатлону, который, кстати говоря, начинается прямо сейчас!

Под гул аплодисментов, криков и радостных свистов, поддерживающих последние слова комментатора, радуга, на вершине которой стоял Вафл, стала медленно опускаться вниз, к центру стадиона. Она была похожа на пружину, которая разгибается под давлением тяжелого предмета.

Вафл вскинул руки в знак того, что он ждет тишины. И когда трибуны немного угомонились, продолжил:

– Как вы уже, должно быть, успели заметить, в честь сегодняшнего турнира военные действия были приостановлены. Поэтому вы можете отбросить страхи и наслаждаться игрой!

Трибуны вновь взорвались эмоциями. Но Доминика не разделяла всеобщего восторга.

Страх не только не оставлял ее, а, напротив, усиливался. Когда ряд оказался в самой верхней точке, страх достиг своего предела. Доминика взглянула на землю, от которой ее разделяли десятки метров.