Странный приятель. Сокровища Империи - Егор Чекрыгин

Хоть и не напрямую, но в связи с этим делом упоминаются люди, в которых можно с большой долей вероятности опознать оу Готора Готора и оу Ренки Дарээка.

Но даже если это и не так… Исходя из известного факта, что эта парочка работает на Риишлее и пользуется его особым покровительством, и принимая во внимание необычайный интерес оу Готора к древностям, можно сделать вывод, что именно поиском Священных Реликвий данный субъект и занят.

Одивия же Ваксай тут лишь для прикрытия. Хотя можно предположить выполнение данной группой одновременно нескольких задач, что позволит им водить за нос наблюдающие за ними организации.

В пользу этой версии говорит и тот факт, что профессор Йоорг из университета Западной Мооскаа был «прикреплен» к группе незадолго до того, как они смогли взять под контроль Литругу. Помимо всего прочего, подобная пиратская деятельность может прикрывать поиски древних вещей.

Впрочем, полагаю, сам профессор даже не догадывается об истинных целях указанной группы и используется втемную. Об этом свидетельствуют показания агента «Студент», сумевшего незаметно допросить вышеупомянутого профессора Йоорга.

На основании изложенной информации предлагаю провести следующие мероприятия…»

Глава 13

– А что насчет двенадцати дней?! – запальчиво спросил Ренки. – До этого твоего Собачьего храма максимум пара дней пути.

– Ну да, – кивнул Готор, правда, в его голосе не было привычной уверенности. – В таблицах было сказано, что Манаун’дак с ближними учениками отсутствовали двенадцать дней. Но, во-первых, они уже были отнюдь не молодые ребята, а Манаун’дак – так и вовсе глубокий старик. Во-вторых, и сам Амулет, должно быть, весил немало. Судя по описанию деда, его должны были тащить как минимум два человека. А в-третьих, им ведь нужно было потратить время, чтобы хорошенько спрятать эту штуку. В «котловых записях» после слов о том, что мыс укажет направление на холм, стоят подряд три знака: @@@. – Готор изобразил на бумаге какие-то странные загогулины. – Один такой знак обозначает послание, письмо, но называется «собака». Не спрашивайте – почему, это слишком долго объяснять. А три подряд, соответственно, я так думаю, должно означать либо «три собаки», либо просто «собаки». В общем, мыс указывает на север. Это абсолютно однозначно. Я мог, конечно, ошибиться в определении границ озера на сажень-другую-третью или даже на десяток. Но очень характерный холм, далеко выступающий на территорию озера, там только один, и он ясно показывает на север. А дальше… В старых книгах наш профессор нашел эти самые Собачьи чертоги. На мой взгляд, это прямой след!

– Но ведь ты сам сказал, что там указано направление на какой-то холм?

– Ну значит, храм стоял на холме. Это дело обычное. Впрочем, если мы найдем какой-нибудь холм в форме трех собак, я с готовностью изменю свое мнение, а до тех пор буду придерживаться версии храма.

– Да, это понятно, – кивнула Одивия. – Но как вы собираетесь его искать? В конце концов, у нас осталось не так много времени. Максимум через полторы недели нам надо отправляться в Баалашихаа на встречу с Тоодоксом. А ведь, судя по вашим же словам, разрушили этот храм несколько сотен лет назад!

– Признаться… – задумчиво ответил Готор. – Я делаю ставку на человеческую жадность! В моем мире, когда разрушались великие строения, их обломки растаскивал простой народ на постройку собственных домишек или оград. Вот, собственно говоря, я и думал…

– Понятно, – кивнула Одивия. – Надо назначить вознаграждение за камни с изображением собак. Или – частей тела собаки. Не слишком большое, чтобы не решили, что это какая-то невероятная ценность. Но достаточное, чтобы заставить выковырять подобный камень из стены и притащить его куда-нибудь сюда.

– Хм… Хорошая мысль! – одобрил Готор. – Хотя я подозреваю, что нас завалят грудой булыжников с только что нарисованной углем или мелом собакой. Надо бы как-нибудь сформулировать объявление, чтобы… Вот только, – внезапно спохватился он, – как его распространить? Что-то я сильно сомневаюсь, что местные крестьяне достаточно часто покупают газету.

– Зато почти каждый день кто-нибудь из деревенских заходит в кабачок при дороге или большом селе, – продолжила Одивия. – Надо договориться с тем, кто поставляет в подобные кабачки вино, чтобы пустил слух среди владельцев. А уж они сами раззвонят эти сведения по всей округе. Кабаки в подобных местах заменяют и газету, и театр, и биржу.

– Кстати, о кабаках, – заметил Ренки и, кивнув в сторону придорожной харчевни, которую они недавно покинули, спросил: – Думаешь, Гаарз с этими справится?

– Хотелось бы надеяться, – улыбнувшись, ответил Готор. – Я его в принципе учил, да и сам он детинушка не из мелких. Так что если будет заранее брюхо изнутри жирным смазывать и в процессе хорошенько закусывать, то он этих мооскаавских задохликов перепьет! Надеюсь только, что сам в это дело не втянется. А так самое главное уже произошло – ребята дали себя уговорить на «угощение». Дальше уже – дело техники. Одивия, с кем, вы полагаете, нам стоит поговорить насчет объявления?

С кем там говорила Одивия, Ренки так и не выяснил, поскольку они с Готором плавно подключились к процессу «нейтрализации» людей оу Лоодиига, дав Гаарзу возможность немного прийти в себя. Уже спустя пару дней появились первые результаты. Как и предполагал Готор, это были наглые и весьма незамысловатые подделки, причем несколько образцов явно были выполнены одной рукой словно под копирку.

Шесть подобных булыжников Готор безжалостно забраковал, а еще один принял, заплатив пару мелких серебряных монеток.

– Довольно искусная работа. Посмотри – песик как живой. Судя по тому, что сделано с душой, – рисовал ребенок. Надо поощрять развитие детских талантов, – пояснил он свой выбор, оставшись наедине с друзьями. – Опять же пусть народ удостоверится, что мы и правда платим за такие камни.

Его щедрость была вознаграждена уже на следующий день – среди невзрачных обломков, которые робко продемонстрировала довольно бедно одетая женщина, один выглядел очень старым, и полустертое изображение задней собачьей лапы и части хвоста было не намалевано по поверхности, а явно вырезано рукой опытного художника.

– Где вы его взяли, сударыня? – спросил Готор, доставая из кошелька золоту монету.

– Дык, ваша милость… У нас такие часто встречаются, – ответила ему женщина, не сводя завороженного взгляда с золотой искорки в пальцах явно благородного господина. – Вы не подумайте чего, это честно мое. Из ограды вокруг огорода нашего вынула. Ограда там у нас из камней. Чтобы волы да овцы не лезли.

– Беру! – решительно кивнул Готор, и монета переместилась в ладонь женщины. – А если вы нам покажете, где находится ваша деревня, получите еще одну такую!

Две золотые монеты даже для зажиточного крестьянского хозяйства – немалое богатство, а для бедной вдовы с тремя детьми – и вовсе сказочное состояние. Надо ли говорить, что оу Готор в ее глазах стал равен богам и любая его просьба становилась законом?

И потому вся компания «храмоискателей» переехала в крохотную деревеньку, состоящую всего из десятка домов, уже к вечеру того же дня. Увы, но стояла деревенька на отшибе, собственного постоялого двора не имела, так что остановиться пришлось в доме все той же вдовы.

Дом, правда, был не таким уж и маленьким и явно носил следы некогда зажиточной жизни, которая, видимо, ушла вместе со смертью кормильца.

Одивия Ваксай поселилась в закутке хозяйки. Профессор Йоорг занял «основные палаты», а хозяева и остальные участники экспедиции разместились в пустых сараях и в хлеву. Никто не жаловался, благо погода стояла жаркая и сухая.

Хотя нет. Одивия Ваксай начала жаловаться довольно быстро. Сразу же после того, как к гостям деревни потянулся ручеек местных жителей, желающих обогатиться на продаже старых камней. Ее купеческая душа люто протестовала против необходимости отдавать деньги зазря. Но Готор сказал: «Надо!»

– И нам польза, на случай если понадобиться какая-то помощь от деревенских. Да и хозяйке нашей попроще жить будет. Деревенские ведь выскочек не любят. Могут и подпалить.

Общение с местным населением Готор опять переложил на плечи своей предприимчивой спутницы, а сам с Ренки и детьми вдовы в качестве проводников отправился в поля, искать заветный холм. Профессор Йоорг, несмотря на уговоры, тоже увязался с ними, заявив, что не настолько он уж и стар. Бедолага Гаарз уже привычно остался при Одивии в качестве телохранителя, а заодно приглядывал за людьми оу Лоодига, чтобы те пребывали в «правильном» градусе опьянения. Пришлось брать в аренду лишнего верблюда только для того, чтобы увезти на нем запасы дешевого вина.

Увы, но эта часть степи вообще была известна как холмистая, и обнаружить среди множества холмов один конкретный было весьма непросто.