Звездные врата. Суд на Янусе. Победа на Янусе - Андрэ Нортон

Кому и зачем это надо? Эти вопросы все еще стояли перед ним, но куда важнее было другое: что ему теперь делать? Вернуться в Ифткан и ждать? Или?..

В этот момент до Нейла дошло, что лес населен не только друзьями, и забывать об этом нельзя.

В нос ему ударила ужасная вонь, и он упал ничком, не в силах освободить правую ногу из клейкой петли. Наконец он повис головой вниз над ямой, откуда доносился этот тошнотворный запах.

Калкрок? Так память Нейла определила врага и метод его нападения. Нейл извивался, пытаясь поднять голову и плечи. Меч болтался в его руке. Ему хотелось упереться локтями в стенку ямы и частично повернуться. Он выставил острие меча лишь за секунду до того, как фосфоресцирующая масса на другой стороне взвилась в воздух.

Калкрок сделал длинный прыжок, чтобы расплющить своим весом качающееся тело жертвы на земляной стене, но со всего размаха напоролся брюхом на меч, выставленный Нейлом.

Нейл вскрикнул, когда когти полоснули по ногам, и отвратительная тяжелая смердящая масса ударилась об него. Затем раздался тонкий визг. Он был так высок, что голова Нейла загудела, пронзенная резкой болью. Калкрок упал, кувыркаясь и визжа, в глубину своей ловушки, унося с собой глубоко вонзившийся в брюхо меч.

Нейл, близкий к беспамятству, опять опустил голову. Но память Айяра подстегивала его усилия. Висеть так — смерть, даже если калкрок тоже получил смертельный удар. Надо пытаться двигаться.

На одной руке кровоточила ссадина, ноги тоже были изранены, но Нейл должен освободиться — должен! Обдирая тело о стенку, он крутился и извивался.

Возможно, сила прыжка калкрока уже ослабила толстую, как шнурок, паутину, что держала Нейла, а может, его попытки освободиться перетерли ее о неровный край ямы — но она поддалась, и Нейл упал вниз, на дно ямы.

Светящаяся глыба, бывшая хозяином этой западни, лежала на спине. Его когтистые лапы еще двигались, рукоятка меча торчала из брюха. Нейл кое-как поднялся на ноги и нагнулся, чтобы вытащить свое запачканное оружие. Он воткнул меч в земляную стенку, очищая его, и испуганно огляделся.

Взобраться по этим стенам было явно невозможно. Они были хитроумно сделаны так, чтобы предупредить побег жертвы из ловушки. Но калкроки должны иметь внизу лаз. Они-то не могут зависеть в своем пропитании только от ловушки.

Но… подобный выход отсюда возможен только через гнездо калкрока, а там могли оказаться еще обитатели. Память Айяра была достаточно отчетлива, чтобы заставить Нейла вздрогнуть. Двигаться нужно было сейчас же, до того, как там кто-нибудь зашевелится! Нейл обошел вокруг, придерживаясь одной рукой стену. Боль в израненных ногах усилилась. Надо идти, пока он вообще не лишился способности двигаться.

Так и есть: отверстие в темноту, откуда исходило зловоние. Поборов страх и отвращение, Нейл заглянул туда с мечом наготове и пополз по тоннелю.

Стенки оказались гладкими, отполированными телом калкрока. Это было давнее, хорошо устроенное логово — тем больше оснований опасаться выводка! И еще там было так темно, что даже ночное зрение Нейла при всей его остроте не могло помочь. Нос? Но можно ли выделить один мерзкий запах из общего зловония в этом дьявольском месте? Уши? Теперь судьба Нейла целиком зависела только от них, поэтому двигался он медленно.

Так он пополз, поводя перед собой мечом, чтобы проверить, нет ли других отверстий с боков или сверху, часто останавливаясь и прислушиваясь. Если поблизости есть обитаемое гнездо, предупредит ли оно его шорохом лап по земле, движением тела?

Острие меча встретило слева пустоту. Нейл застыл, прислушиваясь. Ничего. Может, детеныши чудовища затаились для прыжка? И тут ли они вообще? Задерживаться Нейл боялся. Это было труднейшее испытание для его мужества и воли, когда он медленно полз вперед, не зная, откуда произойдет нападение. Это был такой же бесконечный кошмар, от какого он, бывало, просыпался в поту, дрожа.

Тишина. Никаких звуков позади. Но Нейл все еще не был уверен, что гнездо пусто. Не стоило рассчитывать на такую удачу. Одна неосторожность — и все пропало. Быть начеку, прислушиваться, ползти… Правда, Нейл не представлял себе, как он сможет повернуться в этом узком проходе, если придется сражаться.

Вдруг поверхность под ним стала круто подниматься. Нейл глубоко вздохнул. Выход! Он воткнул меч в землю, чтобы упереться в него и выползти. Его встретил холодный дождь. Неподалеку слышался шум реки. Река… А за ней — Ифткан!

Впоследствии Нейл считал, что в эту минуту Айяр полностью овладел им, как в то время, когда болезнь держала его и обрывки сна заслоняли сознание. Реальны ли были те минуты, когда он лез по мокрым камням, и бурный поток перекатывался над ним, когда он шатался под потоками ливня, и стрелы молний показывали ему мертвую Башню Великого древесного города?

Раздался оглушительный удар грома, молния сверкнула так ослепительно, что почернел весь мир. И о дальнейшем Нейл Уже ничего не помнил.

Ствол Ифтсайги! Нейл лежал и смотрел вверх на мощную древнюю цитадель, на ее серебристо-зеленую крону, поднявшуюся так высоко, что листья казались цветным туманом в небе, почти так же высоко, как и звезды.

Ларши! Нейл сел и схватился за меч, оглядываясь в поисках врага. Все его тело болело от ран, полученных в сражении. Тогда он, Айяр, выжил, проскочив во Второй Круг.

— Джагна Майдар! — позвал он слабым шепотом.

Над его головой пронесся свист. Нейл держал меч наготове. Захлопали широкие белые крылья, и ноги птицы коснулись земли. Кваррин приблизился к Нейлу, в его клюве болтался мешочек.

— Хурурр! — Нейл выпустил рукоять меча и заморгал, снова ощутив то незнакомое, что знал Айяр. — Хурурр!

Птица уронила мешочек в руку Нейла, треща и щелкая в ответ. Затем кваррин медленно обошел вокруг Нейла, как бы осматривая его раны. Нейл вернулся под защиту Ифткана, хотя решительно ничего не помнил с того момента, как выполз из норы калкрока.

ЧУДОВИЩЕ

Когда Нейл вернулся с победой из колодца калкрока, в лесу бушевала буря. С тех пор гроза так и не прекратилась. Нейл лечил свои раны тем же лекарством, каким врачевал обожженное крыло Хурурра. Он лежал на настиле, зарывшись в циновки и укутавшись в плащ, а живое дерево стен комнаты трепетало и пело под яростным ветром.

Однажды раздался грохот сильнее громового раската, и вся Ифтсайга вздрогнула от толчка. Нейл испугался, не угрожает ли землетрясение корням цитадели, но потом понял: в одно из деревьев-Башен попала молния, и оно рухнуло на землю под напором ветра.

В грозу оказалось невозможным точно определить время: не было ни периодов солнечного жара, ни благословенной прохлады ночи. Хурурр сновал из комнаты в комнату, складывая крылья, чтобы подняться или спуститься по лестнице, навестить Нейла и снова уйти. Кваррин был недоволен, что гроза держала его в плену внутри дерева.

Однажды Нейл проснулся в тишине, попробовал вытянуть ноги и почувствовал, что они болят значительно меньше. Значит, он уже может кое-как двигаться. И ветер почти стих, дерево молчало. Гроза оставила свои яростные, но оказавшиеся бесполезными атаки.

Нейл спустился в склад, сменил свою рваную и грязную одежду на чистую, снова поднялся к выходу и посмотрел на лес при бледном водянистом свете солнца. Гроза и вправду наделала бед. Деревья, безжизненными скелетами белевшие в зелени молодой поросли, были теперь разбиты, расщеплены. От обугленных стволов поднимался дымок. На западе, где простиралась опустошенная злом земля, медленно колыхалась темная ’завеса, будто где-то неподалеку горел огонь.

Со своего настила сквозь потрепанную бурей листву Нейл видел другой берег реки. Воздух был по-прежнему холоден. Сколько же времени прошло с тех пор, как он высадился на Янусе? Он попытался подсчитать число прожитых планетарных дней: сначала в уме, а потом по-детски, на пальцах, — и вконец запутался. К Козбергу он попал в середине лета. В конце сезона дни стали холоднее. И на участке ему говорили, что зима здесь бывает сухой и суровой.

Однако — это опять ожила память Айяра — в давние времена зимы были другими. Люди тогда не прятались в убежища от натисков бури, которая не срывала листву с деревьев. Листья лишь становились все более и более серебряными, пока весной не распускались новые почки.

Но так было до смерти Ифткана.

Теперь участки готовятся к холодному сезону. И недавний ураган был первым предвестником конца осени. Когда ветер проворными пальцами добирался до ветки, на которой сидел Нейл, юноша с благодарностью вспоминал сородичей, оставивших ему теплый плащ.

Зима — это опавшие листья, голый лес, и, если случится охота, у беглеца будет куда меньше шансов спастись. Как знать, может, именно приближение зимы и погнало незнакомцев из Ифткана в море? Он снова и снова возвращался к этой мысли, понимая, что лучше всего ему было бы остаться на зиму в Ифтсайге, если бы… Если бы участки не выжигали именно зимой. Чем дальше вгрызется пламя в лесную страну, тем лучше для поселенцев. А здесь одна искра могла бы сделать из всего мертвого города гигантский факел — общий погребальный огонь.