Когда сбываются мечты - Алексия Каст

она неладна. Мне было жаль девушку, которая напилась на свадьбе любимого человека. Да, она влюблена в Игната, словно кошка и, несмотря на это, поздравила. Выдавила улыбку и продолжила напиваться дальше.

Я не понимала, почему? Почему я, а не она? Ведь она дочь Назимова, а не какая-нибудь правнучка. Да и вообще, зачем ему мы обе, если Назимов идет на поправку, это же очевидно. Не заметил бы этого лишь слепо-глухо-немой, и Романов, по всей видимости, думал, что я как раз и не замечу ничего.

Время шло, Игнат пропал из вида, и я злилась, откровенно злилась на него, а потом эта странная церемония.

Полянка с наступлением вечера преобразилась: высокие ели, подсвеченные разноцветными маленькими огоньками, старая волчица перед нами и жидкость в чаше, до умопомрачения похожая на кровь. Будто в фэнтези попала.

А Игнат, боже, как же жадно он на меня смотрел, волоски на руках встали дыбом, а разум одну за другой подкидывал пошлые картинки предстоящей ночи.

И вот она!

Наша брачная ночь во всей красе. Я одна, а муж шарится непонятно где.

Почувствовав подступающие слезы, резко поднялась, похлопала себя по щекам. Нет! Так дело совсем не пойдет. Поспешила выйти на улицу, надеясь найти успокоение в прекрасном звездном небе.

Чудесный вид дарил умиротворение, почти полная луна ярко освещала окрестности. Закусив губу, представила, как бы здорово было, сумей я переродиться. Будь у меня четыре лапы и хвост я бы не задумываясь убежала глубоко в лес. Подумав о пушистой пятой конечности, опустила взгляд на свои ноги и ахнула в удивлении.

На мне не было обуви.

Как я могла не заметить? Столько здесь стою, морожусь, и ладно о себе не забочусь, но о ребенке же думать надо, клуша! Развернулась, собираясь вернуться в дом, и почувствовала резкую боль в голове, все начало кружиться перед глазами и в итоге погасло насовсем.

Сознание ко мне вернулось резко, будто от толчка. Я открыла глаза и пару минут пыталась сфокусировать зрение хоть на чем-то.

Было тихо. И темно, потому ни черта и не видно. Прислушалась к своим ощущениям: лежала на чем-то твердом, судя по затрудненному дыханию, была до сих пор в подвенечном платье, шнуровку на котором еще с утрам затянули так, что и корсет не понадобился. Затылок болел, как будто по нему били периодически кувалдой, и в те минуты, когда болезненные ощущения затихали там, они плавно, тягуче перебирались к вискам, вызывая в них бешеную пульсацию. Или именно пульсация и провоцировала собой последующую боль? Господи, кто же разберет. Слава богу, больше ничего не болело, иначе я бы точно сошла с ума.

Инстинктивно протянула ладонь к животу и вовремя себя остановила. Кто бы меня ни похитил, он ни за что не должен узнать о моей беременности, это может дорого мне обойтись. В конце концов, как говорил Игнат, наш с ним ребенок в будущем должен стать главой клана, и найдется много желающих этого предотвратить.

«Так! Тихо! Без паники! Соберись».

Попыталась приподняться на локтях и разглядеть окружающую обстановку. Выходило с трудом. Глаза хоть и начали привыкать к темноте, но пока не настолько. Смогла лишь разобрать, что помещение небольшое. Как будто подвал какой-то, без окон и дверей. Точно! Чуть поодаль разглядела стоящую лестницу, подтверждая свои догадки.

Присела и потерла виски. Просто адская боль! Как же люди терпят мигрень?!

В этот момент раздался непонятный шорох откуда-то сверху, и я поспешила поднять голову.

В аккурат над лестницей открылся потолок, пропуская в помещение лунные лучи. Значит, на дворе по-прежнему ночь. Следом раздался женский голос, что-то недовольно бурчащий себе под нос.

Да ладно? Меня похитила женщина? Знала бы, сразу, возможно, попыталась бы сыграть на неожиданности и оглушить ее так же, как и она меня.

Когда женский силуэт наконец-то спустился на пол, через пару секунд зажегся свет. Глазам стало больно, я поспешила ненадолго зажмуриться и вновь приоткрыла глаза.

В паре шагов от меня стояла Майя, невестка Назимова, у которой умерли муж и дети.

Да уж! Женщина выглядела чем-то жутко недовольной. Она напоминала сейчас ведьму из страшных историй. Большой нос, всклокоченные длинные черные волосы и злой взгляд, время от времени горящий серебром.

И обстановка-то под стать была. То, что я приняла за подвал, им и оказалось, хотя правильнее выразиться погреб. Только большой такой и очень напоминавший избушку на курьих ножках.

Определенно ведьмин дом: на полу солома, деревянный стол со стульями, небольшая горелка на такой же деревянной тумбе и чугунные котелки рядом.

Неужели она здесь еще и варит что-то? Тут же пожароопасная обстановка. Можно запросто сгореть заживо со всем содержимым этого места. По стенам сушились многочисленные пучки разных трав. А с другой стороны от меня стоял шкаф, больше напоминавший стеллаж, заполненный литровыми банками, полными каких-то разноцветных жидкостей.

А может, я чего-то не знаю и в этом мире помимо оборотней существуют и ведьмы?

Театр абсурда, честное слово.

Все то время, пока я разглядывала обстановку, женщина молчала, испепеляя меня взглядом. Видимо, распознав на моем лице проскользнувшие эмоции, она самодовольно хмыкнула, мол, такой эффект она и желала произвести.

Только я открыла рот, чтобы начать разговор, как раздалась трель телефона, женщина судорожно посмотрела на экран и поспешила ответить звонившему.

– Наконец-то. Что?! – Волчица долго слушала, бегая взглядом по помещению. – Это все, что ты можешь мне предложить? Да как ты смеешь, я сына нашего пыталась спасти! Не могу. Не могу. Да не могу же! Она меня видела, – тихо сказала Майя в трубку, при этом пригвождая меня взглядом к месту. Будь она Медузой Горгоной, я, несомненно, была бы уже камнем.

– Ты не можешь бросить меня в такой ситуации. Что значит тебе все равно? А сыну ты то же самое скажешь? Алло? Алло?

Но говоривший, видимо, бросил трубку. Майя поняла это чуть позже меня и заорала как сумасшедшая. Кинула телефон на пол и принялась его топтать.

Все это время меня не покидало стойкое ощущение, что под своими ногами вместо телефона она представляла кости говорившего, как я поняла бывшего мужа. Возможно, чьи то еще… мои, например…

Потому что, закончив уничтожение телефона, она подняла голову и так на меня посмотрела, что затряслись все поджилки.

Я самым натуральным образом испугалась. Молча отодвинулась подальше и, уперевшись спиной в стену, придвинула ноги к груди, обняв их. Я забыла обо всех вопросах, крутившихся в голове, которые пару минут назад чуть было не слетели с языка.

Лучше тихо-мирно пересидеть, пока