Лес на той стороне. Книга 2: Зеркало и чаша - Елизавета Дворецкая

– Здоров будь, князь Сечеслав! – не вставая, приветствовал его Зимобор. – Садись к столу, поешь с нами. Не кормили тебя еще сегодня?

– С тобой, князь Зимобор, я бы сел за стол, – ответил Сечеслав. Он встал посреди истобки, не подходя ближе, скрестил руки на груди и упер в сидящую девушку напряженный и враждебный взгляд. – А вот с этой тварью я ни за столом сидеть, ни говорить не буду!

Лютава обиженно поджала губы: дескать, очень надо! Потом оглянулась на Ждана и сделала знак: помоги. Было видно, что она привыкла всегда иметь под рукой кого-нибудь, кто исполнит все ее желания.

Ждан тут же подскочил, поднял ее и перенес на лавку, даже подстелил чей-то полушубок и помог ей устроиться поудобнее.

– Садись, – еще раз пригласил Зимобор, и тогда Сечеслав сел к столу напротив него.

Теперь Зимобор мог его разглядеть как следует. Угренскому князю было лет двадцать, не больше, и он был очень красив непривычной, неславянской, утонченной, но вполне мужественной красотой. Он был невысок, но крепок, черные волосы и черные брови блестели, как соболий мех, большие темные глаза были окружены тенями, но от этого казались еще более выразительными. Губы его были плотно сжаты, что придавало ему замкнутый и решительный вид.

– Передали, что ты хотел со мной говорить, – напомнил Зимобор. – Вот он я. Говори.

Сечеслав еще раз оглянулся на Лютаву, словно хотел удостовериться, что она достаточно далеко и не достанет его.

– Ты понял, кто это? – спросил он, кивнув в ее сторону.

– Вроде говорят, что это дочь вашего князя Вершины. То есть как вроде твоя сестра.

– Волку лесному она сестра! – резко ответил Сечеслав. – Ее мать была чародейка, ее брат – оборотень, и она тоже оборотень! И напрасно ты ее с собой в одном доме держишь! Она еще никому счастья не приносила! Нрав у них подлый и лживый. Отвернешься – она и тебе в горло вцепится. Связать бы тебе ее да в воду спустить – вот тогда было бы хорошо!

– Ну, ты уже слишком! – Зимобор опять подумал об Избране. Неужели она могла бы до такой степени его озлобить, что он желал бы ее утопить! – Она же твоя сестра!

– А ты не понял, зачем она приходила? – Сечеслав поднял свои угольные брови. Видимо, он так ненавидел Лютаву, что даже смоленский князь рядом с ней казался чуть ли не другом. – Она ведь приходила убить меня! Она приходила волчицей, она раскопала крышу и пролезла ко мне, чтобы перегрызть мне горло, пока я связан и не могу за себя постоять, а все твои люди выбежали наружу. Я уверен, все это нападение затеял ее брат Лютомир. Он рассчитывал, что ты прикажешь убить меня, когда подумаешь, что на вас напала моя мать и хочет меня освободить. Но не вышло, и тогда он с дружиной стал отвлекать вас, а ее послал, чтобы она убила меня! Они, эта пара волков, все делают вместе! Где она, там и он! Ты видел его, он пришел за ней! Я не понял, каким оберегом ты заслонился от его чар, но будь уверен: если ты не убьешь ее, он не сегодня-завтра явится за ней снова, за своей волчицей!

– Вот как… А если убью, он ведь мстить будет, так?

– Если оставишь ее в живых, он все равно от тебя не отвяжется и не даст покоя. Он же волк, и душа у него волчья.

Зимобор положил руки на стол и искоса глянул на Лютаву. Она смотрела куда-то в сторону и молчала.

– Это правда? – спросил у нее Зимобор.

– Спроси у него, где наша мать, – так же не глядя, отозвалась она. – И где ее брат Беломир.

– Откуда я знаю! – яростно закричал Сечеслав. – Что я, нанимался в пастухи к вашему роду! Ваш дядька сгинул где-то в лесу, мне что, идти искать его? Где твоя мать, спроси у ваших жрецов, у вашего Доброчина, который только и знает, что требовать жертв, а все беды валит на нас!

– Хватит, хватит! – Зимобор отмахнулся. В роду угренских князей было много запутанных счетов, в которых ему было незачем разбираться. Они же не на суд к нему пришли. – Ты все сказал?

– А этого мало?

– Я понял. Отведите его. – Зимобор кивнул кметям.

Сечеслав молча вышел, ни с кем не прощаясь.

Лютава сбросила полушубок на пол и сползла сама, села по-другому, подтянула к себе здоровую ногу и обняла колено. При этом она задумчиво смотрела перед собой, словно ей ни до чего не было дела. Зимобор встал, подошел поближе и сел на корточки перед ней, так чтобы видеть ее лицо.

– Так сколько детей у князя Вершины было раньше? – спросил он.

– Что? – Лютава вздрогнула и перевела на него недоуменный взгляд. – Когда это – раньше?

– Ну, первоначально. От роду.

– Одиннадцать выросло, а там какие-то еще маленькими умирали, я не знаю. Они были не от нашей матери.

– Маленькими, это понятно. Я говорю, сколько ты уже загрызла? Или вы – с братцем на двоих.

– Никого мы не грызли! – сердито ответила Лютава и опять отвернулась.

– Значит, врет персиянин? И ты его просто проведать зашла? Горшочек меду и пирожок от матушки принесла?

– Да что ты знаешь о нашей матушке! – запальчиво закричала Лютава и осеклась. – Я и сама о ней уж сколько времени ничего не знаю… – почти прошептала она.

– Так он все-таки врет? – Зимобор гнул свое.

– Нет, – Лютава коротко мотнула головой.

– И ты собиралась его загрызть?

Зимобор поглядел на ее рот, весьма привлекательные свежие губы, и его продрал мороз.

– А что? – равнодушно отозвалась Лютава, не глядя на него. – Когда волком – не страшно. Это просто добыча, вот и все.

– Ты уже…

– Нет. Но его бы, гада, я загрызла, если бы ты не помешал. – Она таки повернулась и бросила на Зимобора сердитый взгляд. – Ну зачем ты влез в это дело? Кто он тебе – брат, сват, друг сердешный? Что тебе до нас?

– А то мне до вас, что он у меня в плену, я за него отвечаю. Раз я ему руки связал и он сам за себя постоять не может, я теперь его защищать должен. Да! Его мать говорила, это ты Сечеслава на нас навела. Ты ему разболтала, что его невесту в Смоленск везут?

– Я.

– А зачем? Натравить его на нас хотела?

– Конечно. Или вы его убьете – это хорошо. Или он вас ограбит – тогда ведь… его самого кто-нибудь другой ограбить может. – Девушка бросила на Зимобора быстрый лукавый взгляд и снова отвернулась. – А нам по-всякому хорошо. А вышло хуже. Он жив, ты его матери отдать обещал, а берешь только выкуп. Она сейчас все свое серебро отдаст, а с князя будет новые украшения тянуть. Только хуже вышло…

– Вот… – начал было Зимобор, намереваясь сказать что-нибудь обыденно-поучительное, вроде «не рой другому яму», но устыдился и промолчал. Кто он такой, чтобы ее учить? И понимает ли он хоть что-нибудь в ее делах?

– Съедят они нас, – пробормотала Лютава, глядя в темный угол. – Нас только двое, я и Лют. Ни матери, ни дядьки – никого больше нет. Дед – далеко, да и не поможет. Не любят они нас.