Запад-81 (СИ) - Лозицкий Николай Алексеевич

   Таким образом должна получится довольно приличная точность определения частоты принимаемых сигналов. Так, с аппаратурой вроде продумали, какие предложения по антеннам?

   Гелеверя ответил первым: - Мы со Шполянским думали использовать логопериодические антенны.

   - Вещь хорошая в умелых руках, но настраивать замахаешься. Возразил Мошанов. - Надо что-то попроще...

   - Можно сварганить дипольные антенны, на "столбе", и что бы вращались, только неслабое сооружение получается. В идеале что бы размеры уменьшить, а без этого ни как, надо ставить перестраиваемые удлинняющие катушки, но тут время с настройкой вырастает и сложности с изготовлением. Если остановимся на этом варианте, придется ставить дипольные антенны с удлинняющими катушками, но без коррекции. В этом диапазоне, получим размах в 5 ... 10 метров.

   - Шполянский! А ты чего молчишь? Обратился ко мне Мошанов.

   - Я предлагаю сделать 'двойной ромб', что стоят обычно в деревнях для приема телевидения. Если использовать в комбинации со штырем, то подключая-отключая штырь получим однозначное направление, но нужны две или три пелегационные станции на большой базе.

   - Как думаешь отключать-подключать 'штырь'?

   - Используем немецкие вакуумные реле для коммутации антенн в самолетах. И ещё: я предлагаю сделать следующее: допустим используя направленные антенны "двойной ромб" на ИКО выводить четыре канала индикации по секторам - уйдем от проблемы восток-запад и сократим время пеленгации. Сделать три таких радиопоста.

   - Идея про четыре канала - классная, надо делать, но может вместо 'двойного ромба' использовать 'волновой канал'?

   - 'Двойной ромб' намного компактней, чем 'волновой канал', при той же диаграмме направленности, высказал я свой аргумент Мошанову.

   - Мужики! Значит подводим черту: В каждом из трех постов пеленгации ставим панорамный приемник, за которым будет сидеть один боец, и еще один, а лучше два на обычных приемниках с узконаправленной антенной на обычной буссоли будут точно снимать частоту и азимут на источник излучения. Поскольку на трех постах он будет в появляться в разных секторах, то практически сразу с трех точек сможем брать азимуты и вычислять точку выхода в эфир. Так?

   Все остальные закивали головами.

   - Дальше. Антенно-фидерное устройство собираем из четырех 'двойных ромбов', которые ориентированы строго по сторонам света. Каждая антенна подключена к фрицевской станции, у которой убрали входной контур, антенный ввод подан прямо на сетку лампы входного усилителя т.н. активная антенна, в гетеродин вставляем селеновый выпрямитель - 'а ля варикап' и на него подаем пилообразное напряжение усилителя горизонтальной развертки индикатора кругового обзора, взятого из ЗИПа 'Овода', дальше на вход индикатора подаем сигнал с выхода детектора немецкого приемника.

   Вроде все?

   Мы закивали в знак согласия. Капитан тем временем продолжал:

   - Тогда за работу! Шполянский, ты со своими людьми готовишь антенны и спуски к приемникам, ты Чижиков берешь людей и моего ОРиРа и готовишь приемники под переделку, а я после совещания займусь индикаторами. Разойдись!

   Когда я глянул на часы, то обнаружил, что до начала совещания остается чуть более пяти минут.

   Часть 20

   Лейтенант Гелеверя

  Приходить в себя стал из-за тупой ноющей боли в ноге. Прямо в лицо был направлен свет, яркий, раздражающий даже при закрытых глазах. Он был как подсказка, что я еще нахожусь в этом мире. Я каким то чудом зацепился за эту мысль и дальше уже думал более осознанно и логично. Вот сознание отметило что постепенно возвращаются и ощущения. Сначала слух: кто-то постепенно добавлял громкости, уже четко разбирал - где то рядом работал мотор. Чувствую, что лежу на чем то ровном, хотя и не могу, сказать холодное оно или нет, но это оно дрожит. Под мой череп непонятно откуда по одной букве вползает: в-и-б-р-а-ц-и-я. Точно! Наконец у меня хватило сил открыть глаза, постепенно они начинают привыкать к свету. Не такой он и яркий, как казалось вначале - обычный плафон. Он прямо надо мной, кто то аккуратно подкрасил вокруг него. Всё остальное скрыто во тьме, и разглядеть что-то из лежачего положения невозможно. Лежать дальше смысла нет, нужно встать и осмотреться. Опершись руками об пол, пытаюсь перейти в сидячее положение. Сразу бросилось в глаза, что я сижу в луже крови. Точнее, это когда-то была лужа, но сейчас она уже высохла и превратилась в большое, бледно-красное пятно. Также вокруг лежали какие-то тряпки, отдалённо похожие на одежду. Ни паники, ни волнения это зрелище у меня не вызвало. Только лёгкий интерес, да и тот был каким-то вялым. Неожиданно сильно тряхнуло и я упал куда-то вниз. Тело как будто пронзило множество ледяных игл. Это было не так уж и больно, просто неожиданно и жутко неприятно, испытывать подобное ещё раз мне бы не хотелось. И стон у меня получился какой-то странный - больше от испуга, чем от боли.

  То что я принял за кучу тряпок, начало шевелиться и ругаться матом. Знакомый голос произнес:

   - Бля, не картошку у себя в колхозе везешь!

  Внезапная мысль отрекошетила в моем черепе: Сорочан! Помимо моей воли вырвалось:

   - Сорочан где я?

   - Лейтенант, а мы уж думали так и привезем тебя без сознания! Хотя пехотный фельдшер нам сказал, что рана пустяковая.

   - Сержант где мы находимся?

   - Едем в расположение дивизиона, везем Вас к врачу.

   - Какой врач, кто приказал возвращаться в дивизион?

   - Возвращаться приказал подполковник Абросимов, а к врачу - ранили Вас, вспомнили?

   - Помню бой, танки, свист мины, как 'щучкой' прыгнул под БТР, а потом как палкой ударило по бедру, боли не чувствую, вижу только на штанах кровавое пятно расползается и все темнота.

   В наш разговор вступил Мавроди.

   - После того как мина рванула, смотрю вы под БТРом лежите и не двигаетесь, тут сердце у меня и ухнуло вниз. Подполз к Вам, и вижу что между ног кровавое пятно расходится, тут мое сердце упало второй раз, еще ниже чем первый.

  При этих словах я одним местом почувствовал как он хитро улыбнулся.

   - Затянули вместе с еще одним бойцом Вас в десантное отделение, осмотрели, а из ноги осколок торчит, еще был горячий, край раны обожгло немного. Достали из укладки щипцы вытащили его, чувствую ранение сквозное. Спустил штаны, обработал рану, достал пакет, стал перевязывать рану вижу что попал осколок, да еще в такое место, что еще чуть-чуть и все амба, можно мужского достоинства лишиться. Сверху дырка небольшая, а снизу побольше, да еще края обожжены. Но пакет рассчитан на сквозную рану, на бинте две салфетки, разместил одну сверху, другую снизу, замотал туго, вколол из аптечки промедол как учили , и все.

   - Как все?

   - Ах да, еще штаны назад натянули!

   В этом месте все кто был внутри грохнули смехом так, что было слышно как с тревожным криком разлетаются птицы. Смеялись долго. Воспользовавшись остановкой, сходили до ветра. Сделав все дела, и погрузившись на броню мы тронулись в путь. Вечерело, солнце опускалось все ниже и в лесу становилось сумрачно. Все внимательно вглядывались в мелькающий по сторонам лес. На ходу связался со штабом, доложил что пришел в себя и нормально себя чувствую, вышедший на связь нач. штаба Васильев, приказал возвращаться к складу и сказал, что машины сегодня не придут а ночевать мы будем у склада, а поскольку врача не было, обещали прислать фельдшера на 'таблетке'.

   Мы хотели до темноты добраться до склада, но прибыли мы уже в сумерках. Последние полчаса водитель, опасаясь включать даже светомаскировочные фары, надел 'ночник'. При подъезде я связался с нашей рацией на складе и предупредил, что мы скоро подъедем, чтобы нас в темноте не обстреляли. По приезду нас всех ждал горячий ужин из каши с тушенкой и чая, а меня персонально фельдшер, который уже основательно осмотрел и обработал мою рану. Закончив перевязку, подтвердил, что все должно быстро зажить и мы с ним пошли ужинать.