Знакомые незнакомцы. Мир в прорези маски - Осинская Олеся

Мне новости совершенно не понравились.

— Ты хочешь сказать… наши враги собираются убить всю королевскую семью, а затем, воспользовавшись беспорядками, захватить власть, причем не глядя на Королевский Дар?

— Надеюсь, я ошибся. Однако версия очень правдоподобна…

— Ты поэтому хотел позвать Сорби?

— Да, герцог уже лет двадцать ведет это дело — с тех пор как его начальница погибла. Не поставить его в известность… даже не знаю, как назвать такой поступок. Впрочем, Кир — человек разумный. Думаю, за день остынет и все-таки обратится в Исталию. Более того, если бы не я, а кто-то другой посоветовал принцу позвать его светлость, подозреваю, он сразу бы согласился.

Продолжить нам не дали. Вернулся Кир с Милли. Я уловила нотки страха и отчаяния, идущие от девушки. Наверное, плакала в туалете — что еще там полчаса делать можно.

Действующие лица заняли свои места. «Прям спектакль какой-то», — отстраненно подумала я.

— Кто дал тебе доступ к рейтингу?

— Пауль…

— Какой Пауль?

— Сын главного жреца.

— Сын?! — не вытерпела я и снова ощутила, как сильные пальцы сжали плечо, не позволяя вскочить… да, никакой выдержки. — Тот чернявый мальчик с большим потенциалом — сын жреца?

— Ну не знаю. Может, и не сын, — сварливо отозвалась девушка, — просто они так похожи, да и вертится все время в храме, я и подумала…

Мы с Джокером переглянулись. А если и правда… Мало ли — где-то по пьяни и на женщин потянуло. Может, как раз в том же Ашене, где жрец когда-то побывал. Не Пауля ли пытался он выгородить? Тогда становится ясно, почему слежка ничего не дала…

— Не наказывайте его строго, — торопливо прошептала Милли. — Он не со зла. Он меня любит, а я ему соврала, что сильно больна. И что скоро умру. А Дар Королевской Спутницы меня вылечит.

М-да… чему только люди не верят… Особенно влюбленные…

Дальнейшие показания мне стали неинтересны. Выясняли множество деталей: кто принес тени и прочие предметы, зачем было покушаться на «нерейтинговых» девушек? Откуда брались карточки? И так далее. Ответы один за другим оказывались предсказуемыми, и я слегка заскучала…

— А можно еще чаю… Здесь так холодно. Горло уже болит… — прервав очередной вопрос, попросила Милли.

«Сейчас чай, потом опять туалет, потом снова чай…» — раздраженно подумала я. Допрос начал надоедать, и я с большим удовольствием вернулась бы к себе в комнату. То, что я один день отлежалась, — еще не повод сильно переутомляться.

Вдруг в голове тренькнула неясная догадка, моментально подтвержденная интуицией.

— Кир, прости, что вмешиваюсь. — Я подошла к подозреваемой и обратилась приторно-вежливым тоном: — Милли… ты не можешь говорить неправду, правильно?

Утвердительный кивок.

— Ты ведь не так сильно хочешь чаю, как пытаешься нам показать?

Повисла звенящая тишина, девушка не проронила ни звука. Мой голос, резко сорвавшийся на крик, прозвучал неестественно громко, эхом отражаясь от стен:

— Ты сразу поняла, что не обязательно врать, можно умолчать о чем-нибудь. Ты просто тянешь время! — По привычке я ткнула в девушку пальцем. — Ведь так?! Зачем? Что должно произойти?!

С подозреваемой мигом слетело все хладнокровие. Лицо исказилось в ярости.

— Да! Да! Да! Да, я тяну время! Для вас я преступница, так?! А что я сделала?! Почему это свалилось на меня? Мне всего шестнадцать! Почему я должна решать? Почему я должна выбирать между чужими жизнями и жизнью дорогих мне людей?! — Выдержка Милли разлетелась на части. Девушка зашлась в истерике, лицо покрылось красными пятнами, в глазах заблестели слезы, а в голосе пробились визгливые ноты. — А вы знаете, каково это? Каждое мгновение оглядываться, беспокоиться за родных, бояться за себя и одновременно презирать за то, что делаешь?! И при этом вести себя как ни в чем не бывало. Улыба-а-аться! Коке-е-етни-чать! Продолжать эти дурацкие соревнова-а-ания! Словно ничего не происходит! А-а-а?! — приподнявшись, кричала она в лицо Киру. — За что мне это? Я виновата?! Это вы виноваты! Вы виноваты, что допустили такое! Слышите?! Слышите меня?! Вы! Вы все виноваты!

«Пора прекращать истерику». Не выдержав, я влепила девице пощечину, потом еще одну. Визг моментально прервался. Обняв себя руками, девушка закачалась из стороны в сторону и тоненько заскулила. Из глаз полились слезы. Мне стало на секунду стыдно — ей ведь и правда не позавидуешь.

— И да, — выдавила она, — вы правы, я не все сказала. Можете думать как пожелаете. Сознательно я бы никогда не причинила никому зла, но жизнь родных для меня важнее жизни какой-то безродной выскочки. — Выправка взяла верх, и Милли снова гордо выпрямилась. А я в который раз поразилась ее самообладанию. — Уже поздно. Вряд ли вы ее спасете. Да, я жалею о том, что натворила. Жалею. Но не раскаиваюсь. Если бы все повторилось, я поступила бы так же.

— Что ты имеешь в виду? — подскочил Кир.

Милли молчала.

— Ну?! — рявкнул Кир, встряхивая ее за плечо.

— Мне дали указание отправить Тали в храм. Все так удачно сложилось, у нее есть разрешение на выход. Сразу после сегодняшнего выступления она отправилась в госпиталь навещать Лессу. Я попросила ее по дороге отнести мое пожертвование.

— Зачем?! — потухшим голосом спросил принц.

— Я не знаю! И не хочу знать! Я не хочу знать, что с ней будет… Думаете, я совсем бесчувственная, да?! Думаете, мне от этого знания лучше станет? А я хочу увидеть маму! И сестренку! Живыми!

Кир вскочил, наклоняясь к Милли и чуть приподнимая руку. Мне показалось, что он сейчас ее ударит. Но нет, принц сдержался, лишь громко стукнул ребром ладони об стол.

— Уведите! — рявкнул он, провел дрожащей рукой по волосам, сел обратно на стул и уже спокойнее добавил: — Позже подумаем, что с ней делать.

ГЛАВА 12

Что бы я сделала, окажись на месте Кира? Трудно сказать. Вероятно, тут же сорвалась бы с места и помчалась спасать, ловить, мстить — по ситуации… «И полегла бы смертью храбрых», — едко подсказал внутренний голос. Поэтому если реакция принца и удивила меня поначалу, то, стоит признать, он действовал умнее.

Кир не вскочил, не начал бегать, кричать и суетиться. Только быстро, по-деловому поднялся и совершенно спокойным голосом принялся раздавать указания:

— Отправьте три человека в госпиталь — есть шанс, что Тали оставила пожертвование на обратный путь. И группу к храму. Не заходить. Пусть со стороны незаметно понаблюдают. Еще патруль — обычный, чтобы внимания не привлекали, — проверит дороги между общежитием, храмом и госпиталем. Ленси дежурных оперативников уже увел? Ладно, тогда срочно собирайте остальных и готовьте порталы. Бурлаш, пошли кого-то в мой кабинет за документами по лабиринту. Пусть принесут те остатки карт, что еще сохранились, — мы их как раз на днях смотрели.

Да, удобно, что из участка ведут стационарные порталы во все районы города.

Джокер, так и не покинувший свой пост наблюдателя, с мнимым спокойствием взирал на происходящее. Наконец дело дошло и до нас.

— Джокер, Гейша, — обратился к нам принц, — у вас есть пять минут на сборы.

Предваряя мои расспросы, Джокер схватил меня за руку и потащил к порталу.

— Не отвлекай его сейчас.

— Но… неужели он разрешил мне идти с вами? — на ходу спросила я.

— А что делать? Конечно, лучше бы ты сидела у себя в комнате и никуда не высовывалась. Но ты же все равно помчишься помогать. Такая болезнь, как желание помочь ближнему во что бы то ни стало, в таком возрасте не лечится. А за тобой легче присматривать, пока ты рядом.

— А почему именно храм? Там же полно народу всегда…

— В нем есть вход в лабиринт. Один из старых, заброшенных. Его запечатали, но не взорвали, как большинство городских, чтобы не повредить здание. Посчитали это достаточной защитой, чтобы никто по глупости не сунулся. О том, что кто-то может попытаться выйти с другой стороны, даже не думали… Все, марш к себе. Через две минуты встречаемся здесь же.