XIV принцип - Иван Охлобыстин

— Попытаюсь, — пообещал Второй, располагаясь в кресле напротив.

— Несмотря на то что это, как уже тебе сказала Иши, компьютер­ная игра, в нее никто не играет. Нет, само собой, поначалу играли, но вот уже семь тысяч лет по местному времени игра живет самостоятель­ной жизнью. Как это получилось, непонятно. Может быть, наш покой­ный друг Магнификус — твой предтеча — и предполагал такое разви­тие событий, но остальные игроки нет. Теперь мы существуем в усло­виях тех правил, которые определил Магнификус. А он был необыч­ный человек. Очень необычный.

— Необычный в чем? — уточнил Сергей.

— Иногда создавалось впечатление, что в своей увлеченности соз­данием этого мира он забывал, что он просто человек, а не бог. Знаешь, сколько вариантов дополнения способностей игрока, или возможно­стей, или так называемого сафери он запрограммировал? Ты же сам игрок. Сколько может быть дополнений, максимум?

Второй подумал и ответил:

— Около сотни, чуть меньше.

— На сегодняшний день мы насчитали около 7 миллионов, но их значительно больше! Значительно! — торжественно сообщил Древней­ший и продолжил: — Размеры игральной карты в десятки раз превы­шают размеры Земли. Но и это пустяки...

— Подождите, — прервал его Сергей. — Нельзя ли все по порядку?

— Пусть будет так, — согласился Таал и начал повествование: — В один прекрасный день меня вышвырнули из аспирантуры, Корина, ну,

Магнификуса Первого, или, так будет удобно, — просто Первого — из конструкторского бюро. Я, Иши и он познакомились по сети. Мы играли в ту же стратегию «в реальном времени», что и ты.

— Фэнтези? — спросил Второй.

— Именно, — подтвердил Древнейший. — Играли ночами полго­да, потом начали переписываться, потом встретились. Хорошие ребята оказались. Потерянное поколение — романтика советской юности, сек­суальный идеализм, высшее образование и зарождающийся капита­лизм вокруг. Гремучая смесь. Игрушки спасали от депрессивных запо­ев. Так вот, началось, как я уже говорил, с того, что мы с Кориным ока­зались на нуле. Иши иногда подкидывала нам на хлеб, она работала в какой-то риэлтерской фирме. Единственное, что у нас с Кориным, с Первым, было, — это два компьютера и четыре старых зубоврачебных кресла, которые мне оставил сосед-дантист перед своей эмиграцией в Израиль. Меня посетила идея — сделать игровой кабинет и поставить его в одном из крупных торговых центров. Что может быть проще — родители отовариваются, а их детишки, сидя в креслах с джойстиками в руках плюс с «виртуальными очками» на голове, сражаются в ком­пьютерную игрушку. О, эти «виртуальные очки»! Помнишь, как их три года назад рекламировали?!

— Помню, — подтвердил Второй. — Но они не прижились. От них очень глаза уставали и голова гудела. Только не пойму, в какую игру должны были играть дети буржуинов?

— Это тоже должно было стать своего рода «ноу хау», — хитро со­щурился Таал. — К тому времени у Магнификуса окончательно кончи­лись деньги, он не смог оплачивать съемную квартиру, а своей у него не было, и он переехал ко мне. Парень он был спокойный, помешанный на электронике и коллекционировании оловянных миниатюр, не так давно развелся с женой, которой, собственно, и оставил свою жилплощадь. Отличный парень — золотая голова. Короче говоря, я поставил перед ним задание переделать нашу любимую компьютерную игрушку. Вер­нее, доделать ее. Она сохраняла привычную форму стратегии, но играющие в нее получали возможность играть не только как сторонние наблюдатели, но и как действующие персонажи в режиме «первого ли­ца». То есть и планируешь, и сам в облике избранного героя принима­ешь непосредственное участие. Ходишь, машешь мечом, насылаешь бурю. И все от первого лица. Игра богов! Согласись — гениально?

— Интересно, — согласился Сергей, припоминая про себя, что ему приходилось уже сталкиваться с прототипами таких игрушек.

— Сказано — сделано. Я занял у Иши денег на дополнительное оборудование, Корин засел за клавиатуру. Через полтора месяца он написал необходимую программу. В один прекрасный день, когда все было сделано, мы в паре с ним сыграли несколько раундов, и он уе­хал на три дня к своей сестре в Подмосковье. Признаться, я был не совсем доволен; графика простовата, гул в ушах раздражал. Но в це­лом — сойдет для начала. Корин дополнил количество персонажей, использовал образы из своей оловянной коллекции. Так я просидел до вечера, с бутылкой пива в руках, любуясь нашим детищем. Вечером мне позвонила Иши и предложила встретиться. Она плакала. Есте­ственно, я тут же помчался к ней на встречу. У Иши тот день был один из самых плохих в жизни — в клинике ей поставили окончатель­ный диагноз — бесплодие, а за неделю до этого от нее сбежал ухажер. Бедная девушка наглоталась успокоительных таблеток и разбавила это все полбутылкой водки. Я нонимал, что в таком состоянии ее оставлять нельзя, и предложил заехать ко мне, чтобы оценить нашу с Первым работу. Она согласилась, мы купили по дороге еще пару бу­тылок водки и поехали. Дома я похвалился собранным аппаратом. Иши захотела немедленно его опробовать. Почему бы и нет? Сели в кресла, выбрали карту и персонажей, запустили игру. Через десять минут я понял, что игры не получится — противница уснула. Что по­делаешь?! Я решил ее не будить, постелил ей кровать, сам лег в дру­гой комнате. Утром обнаружил, что Иши еще спит. Будить не стал. Написал записку, оставил ключи и поехал встречаться с потенциаль­ным клиентом. Был у меня один знакомый, у которого еще один зна­комый служил директором крупного торгового центра. Директор ока­зался отличным парнем, и мы всей компанией уехали к нему на два

дня за город. Когда я вернулся домой, меня постиг шок — Иши лежа­ла там же, в той же позе, в которой я ее оставил. «Отравилась нас­мерть, сердце не выдержало», — испугался я. Потрогал руку — пульс есть. Прислушался — дышит. Но рисковать не хотелось, и я позвонил одному знакомому врачу. Сейчас этого врача здешний мир знает как Моора, тогда он работал онкологом. Гак, на вторых ролях. Моор прие­хал через два часа. Осмотрел девушку, спросил, чего пила, чего глота­ла, и хотел уже вызывать реанимацию, как я отключил электропитание на своем агрегате, и спящая тут же проснулась сама. Ты не представля­ешь, как она возмущалась. Она несла какой-то бред, что ее оставили на несколько месяцев в игрушке, что ее сотню раз убили монстры, что это все свинство — так экспериментировать на своих. Не перескажешь. Моор еще раз осмотрел ее, потом все-таки сделал укол, правда, на этот раз успокаивающий, и девушка пришла в себя. Иши дала Моору день­жат за хлопоты и отказалась ехать обследоваться. Врач пожурил де­вушку и уехал. А мы решили пойти перекусить. По дороге мы много разговаривали. Она рассказывала о своих приключениях во сне, о би­твах, которые выиграла, о том, как, кто и где ее убивал, о заработанных ста девяти тысячах золотых и еще много всякого. У кафе мы поняли, что ни у нее, ни у меня нет наличных. Иши пошла к банкомату и суну­ла туда свою карточку. На счете девушки оставались от зарплаты дол­ларов двести с копейками. Я, не дожидаясь ее, двинулся в кафе делать заказ. Когда Иши вернулась, то у нее было такое выражение лица, словно она только что увидела ядерный взрыв. Не успел я и рта от­крыть, как она мне сунула под нос выданную банкоматом выписку с ос­татком на счете. Сначала я ничего не понял, но она молча ткнула мне пальцем в цифру.