Культивируй. Побеждай - Макс Крынов

Если бы не отец, я бы даже не вспомнил про учебу. Зачем вообще учиться, если у меня на съемной квартире лежит горка золотых монет, и я все еще не знаю, как безопасно их сбыть? Ну не пойду я в ломбард, продавать монеты по цене лома. Со скупщиками еще сложнее — там и слежка наверняка будет, как в прошлый раз, и сопутствующие проблемы. А может, там уже и полиция дежурит.

Забавно, что я продолжал таскать золотые монеты в этот мир, не зная, как реализовать все это золото. Без шуток, еще немного, и я буду, как тот самый полковник из новостей, который купил для денег квартиру.

Благо, сейчас у меня денег хватает.

С помощью автозагара я более-менее привел свой внешний вид в порядок. Меня не останавливали на улице, когда я выходил без неприметности, так что в группе я выделяться не буду. По крайней мере, надеюсь на это.

А сейчас я ехал на набережную — хотел пройтись по берегу Енисея, попытаться отыскать других искателей и закрыться уже от их поиска. Как я понял, незаметность качалась бешеными темпами в толпе, или когда на тебя обращает внимание наделенный силой человек или монстр.

День был солнечным. По дороге от остановки я встретил парочку мамочек с колясками, весело щебечущих о чем-то своем. Женщины будто не замечали оборотной стороны этого города.

А оборотная сторона была повсюду. Глаз цеплялся за опущенные жестяные «шторки» на окнах магазинов, за многочисленные таблички «мы закрыты». Двухэтажный кирпичный магазин с туристическим снаряжением, похожий на миниатюрный замок, красовался разбитым стеклом на втором этаже.

Стало больше ППС-ников с автоматами. Пару раз видел патрули с собаками, но на месте патрульных, я оставил бы собак в вольерах. Облики и «бессонницу» они не найдут, искателей не вычислят, и против тварей не выстоят ни минуты.

Я спокойно доехал до нужной остановки, дошел до набережной.

Людей хватало, несмотря на нападения монстров и забитые трассы, ведущие за город. Кто-то вел себя спокойно, но некоторые люди явно нервничали, поглядывая по сторонам.

Я заметил ППС-ников с автоматами наперевес. Мужчины лет тридцати выглядели спокойными и собранными.

Вспоминаю, что видел новую охрану и в паре торговых центров. Похоже, кое-какие изменения прошли мимо моего внимания.

Когда спускался по ступенькам, мне навстречу поднималась девушка. Мы разошлись в полуметре друг от друга, и в этот момент я ощутил, что от незнакомки веет легкой опасностью.

Я оглянулся и встретился со столь же внимательным взглядом. Девушка была в серой толстовке с капюшоном. Ее лицо было бледным, как и кисти рук, но ее голубые глаза будто светились изнутри — в них было столько красок, что они изрядно компенсировали ее бледность.

Девушка была удивлена чем-то. Мы смотрели друг на друга не дольше секунды, а потом она отвернулась и побежала дальше.

Я заметил нечто странное. Когда она пробиралась мимо людей, никто не обращал на неё внимания. Хотя это могло быть совпадением, но вкупе с ощущением, которое я испытал, когда она прошла в шаге от меня, я знал более вероятный ответ. Она была искателем, который использует свой облик, либо способность.

Пора и мне использовать свою.

Я окружил себя Ци, будто бы намотал вокруг себя одеяло из незаметности, и пошел по набережной, стараясь уплотнить оболочку. Погулял с часик, так никем не обнаруженный, и потопал обратно на остановку.

А вот когда встал под крышу и принялся ждать автобус, почувствовал, что кто-то смотрит мне в спину.

Это был не тот взгляд, которым смотрят Кошмары, желающие убить. На меня смотрели скорее с любопытством, но меня слегка напрягло, что мной вообще заинтересовались.

После короткого размышления я решил проигнорировать внимание, однако оно не ослабевало. У меня будто зудела кожа на затылке — было сложно стоять, делая вид, что ничего не замечаешь, но если бы я стал крутить головой, я бы точно выдал, что заметил слежку.

Спустя пару минут подошел пустой автобус. Я сел на свободное сидение, но секунду спустя рядом со мной уселась та девушка в толстовке.

— Кто ты? — спросила она. Ее голос был тих и невыразителен.

— Что?

Я уставился на нее, она посмотрела на меня в ответ.

— Кто ты? — произнесла она еще тише. — Как ты видишь сквозь невидимость?

— Сквозь какую невидимость? Слушай, просто пересядь на другое место. Оставь меня в покое, и на этом закончим.

— Я — искатель. Мы ведь не случайно пересеклись с тобой, верно? — ухмыляясь, спросила она. — Ты хотел завербовать меня в свою группу или проследить, где я живу. Но я обнаружила твою слежку раньше.

— Извини, что пинаю твое эго, но я обычный человек. Мне все равно на ваших искателей, и я хотел бы оказаться подальше от ваших разборок. У тебя всё? Тогда уйди.

— Уйду, как только ты скажешь, как увидел меня.

— Тебя увидит любой, у кого есть глаза! — тихо прорычал я. — Если ты являешься сноходцем и хочешь избежать внимания, тебе не следует одеваться, как убийца из ужастика, и подсаживаться к незнакомым людям, выкладывая им всю подноготную!

Я поднялся, чтобы выйти из автобуса пораньше. Чего я точно не хотел, так это показывать назойливой занозе в капюшоне, где живу.

К сожалению, это не сработало. Когда я расплачивался, девчонка вышла из автобуса, и водитель даже не посмотрел на нее.

— Ты действительно обычный человек? — спросила она, будто я не просил оставить меня в покое.

— Да.

— Тогда как ты видел сквозь мою невидимость? Такое происходит впервые.

— Прости, что расстрою, но ходить с натянутым капюшоном и опущенной головой — это еще не невидимость. Попробуй что-нибудь другое. Я рекомендую тебе посетить психиатра и пропить выписанные таблетки.

Кто знал, что я наткнусь на другого скрытника⁈ Черт!

Я быстро шагал по тротуару. Девушка была ниже, и ей приходилось переходить на бег, чтобы не отстать, но она не переставала преследовать меня.

— Прежде меня не обнаруживали до тех пор, пока я не сниму облик, или не нападу на кого-то. По крайней мере, до сих пор.

— Тогда ты можешь внести меня в исключения.

— Да легко. Только скажи, как тебя зовут?

У меня не так много терпения, и сейчас эта девчонка потратила все, что было.

Я остановился, обернулся.

Эта мелочь едва доставала мне до груди, была узкоплечей и серенькой. В ней не было ничего интересного и яркого,