Почувствуй меня - София Александровна Ларина

— Сейчас, любимая! — шире улыбается. — Только руки помою.

Провожаю его фигуру натянутой улыбкой, саму же, чуть не выворачивает от слова «люимая».

— Так, а теперь соберись и слушай! — тараторит Багира. — Накрой на стол и стремительно покинь кухню — мне нужно, с тобой поговорить.

Хватаю первую попавшуюся чашку и быстро наполняю ее едой. Наливаю сок, нарезаю хлеб и быстро накрываю на стол.

Слышу позади шаги Макара. Напрягаюсь. Не дай бог, он снова коснется меня. Не дай бог!

— А ты что, обедать не будешь? — интересуется сходу.

С тобой ублюдок, боюсь кусок в горло не полезет…

— Я не особо хочу! — плечами пожимаю. — Я вот, себе фруктов нарезала…

— Ясно… — садится за стол. — Вкусно пахнет! — хвалит нечисть.

— Приятного аппетита! — улыбаюсь, разворачиваясь на месте.

— Ты куда? — спрашивает обиженно. Фу, как противно…

— В туалет! — кидаю через плечо и стремительно покидаю кухню.

— Рассказывай! — прошу Багиру, закрывая за собой дверь.

— Скажу сразу — это попытка номер три…

— Что? — задыхаться начинаю.

— Тише! — просит львица. — Без паники. Это в основном моя вина… — признается отчаянно. — Это я, в ненужный момент, пыталась донести до тебя суть…

— Блин, Багира! — кулаки подгребаю. — Рассказывай! — пищу не выдерживая.

— В общем. Под гипнозом, ты уже больше месяца… — начинает львица и мое сердце обрывается. — Первый раз я достучалась до тебя — неделю назад. Второй — три дня назад. Ну а сегодня, третий. И как ты уже догадалась, каждым разом гипноз рассеивается быстрей. Теперь, главная задача — это не дать понять…

— Что я снова в сознании… — заканчиваю за нее.

— Да! — подтверждает тут же. — Иначе, его папаша, снова с тобой поработает…

— Папаша? — трястись начинаю. — Это тот Костя? — рот рукой закрываю, вспоминая его темные глаза.

— Да! — снова подтверждает. — Поэтому, пожалуйста, не наделай глупостей, как в прошлые разы… — умоляет Багира.

— Что я делала в прошлые разы? — интересуюсь тут же. Мне нужно знать, чего определенно делать нельзя.

— Ну, первое и самое главное — не пытайся убить Макара. Второе — поведение. Веди себя дружелюбно и не выдавай признаков агрессии. На этом ты и ловишься…

— И что происходит, когда я попадаюсь?

— Он вызывает папашу…

— А сам он не внушает?

— Пока не умеет, но усердно учится… Причем на тебе…

— Что? — возмущением давлюсь.

— Так, это не главное… — перебивает львица. — Сейчас самое важное, вытащить маму. На ней кольцо и убедительное внушение.

Подскакиваю с унитаза и кипишевать начинаю.

Мама. Мамочка…

— Соберись и возвращайся! — требует Багира. — Что бы он не говорил, не ведись. Иногда он специально провоцирует — проверяет. Боится, что ты в себя придешь.

— Черт, Багира! — кулаки сжимаю… — Я блядь убью его сейчас же…

— Успокойся! — просит настоятельно. — Иди, не вызывай подозрение. Позже, нам нужно сварганить план побега, а пока держись…

Иду. Прямиком в кухню иду. Напряженная, как раскаленный кабель. Меня сейчас только тронь и 220 долбанет.

— Мир, посиди со мной! — просит Макар, пережевывая во рту пищу. Боже, как это терпеть?

— Чем сегодня займемся? — спрашиваю, присаживаясь напротив.

— Оу! — улыбается искренне. Больной ублюдок. — У кого-то хорошее настроение?

Ну и как на это реагировать?

— Я что, постоянно во мраке хожу? — спрашиваю Багиру.

— Не всегда, — отвечает быстро. — Но, не переигрывай. Ты хоть и под гипнозом, но характер то, не отобьешь…

— Просто хочется немного развлечься, давай в кино сходим, или к моим родителям сгоняем… — предлагаю сходу.

— Что ты делаешь? — шипит Багира.

Молчу.

— О, а давай к родителям! — поддерживает тут же. — Твоя мама очень скучат.

— Да, я тоже… — мило улыбаюсь.

Капец! Поверить не могу, что столько времени в долбанную счастливую семью играла. Им как самим, не смешно было, за всем этим спектаклем наблюдать? Больные бляяя…

— Вот и хорошо! — сияет во все 32.

Отвожу свой взгляд, сдерживая рвотный рефлекс, от его улыбки и в тарелку с фруктами упираюсь.

Нарезала ведь, значит хотела. Беру ломтик груши, откусываю начиная тщательно пережевывать. Очень вкусно. Вот прям то, чего не хватало.

— Расскажи, над чем он глумится? Как обучается гипнозу? — спрашиваю львицу, пока рот занят едой. Я так поняла, она в курсе всех событий.

— Ну вот например — плов, — спокойно рассказывает она. — Ты ничего не хотела готовить — он применил гипноз, и раза с третьего ты все же согласилась.

— А с чего ты взяла, что это гипноз? Может мне просто надоели его упрашивания, — выдвигаю свою теорию.

— Ну, дай бог! Дай бог!

— Что еще я пропустила? — продолжаю расспрос. — Где мы вообще? Не помню эту квартиру.

— Мы в другом городе. Точно сказать не могу. Но тут есть интернет, а у тебя телефон, поэтому погугли…

— Почему он перевез меня?

— Видимо, узнал, что Влад во всю ивановскую тебя ищет.

Сердце вдруг затрепетало от услышанного имени. Боже мой! Как он там? Нервничать начинаю. Неужели ищет? Зачем? Я ведь дала понять, что не его пара. Он должен был отступить…

— Видимо, твоя надпись, его не вдохновила! — смеется львица.

— Да, обхохочешься…

В случае, сели бы я его укусила, наша связь бы укрепилась. Сущности бы слились воедино… и сейчас, я бы так спокойно не сидела, напротив ведьмака, который шантажом, заставил меня отвернуться от собственной пары.

— Что думаешь о проклятии? — интересуюсь, вспоминая последние события.

— Пока не пойму… — признается честно. — Но если судить по твоей маме — она полностью в нем. Вроде и улыбается, а внутрии пустота… — сообщает поникшим голосом.

— Не говори мне о ней, пока я нахожусь напротив этого гада, — прошу ее убедительно.

У меня уже автоматом кулаки подгребаются под столом, от дикой злости к нему. Понимаю, что она там, с этим Костей, и на ней кольцо, которое скрывает не только ее зверя, но и меняет ее привычное состояние.

Чувствую себя от этого отвратительно.

Прибегая к экстренным мерам, вспоминаю все, что ощущала, нося это кольцо на своем пальце. На кадре, вот он — мой Влад, а я его не чувствую.

Передергивает все тело разом.

Задумываться о том, что было бы, действуй кто-то из нас иначе — дополнительный стресс для психики. Но одно я понимаю точно — это все Макар и его долбанутое проклятье. И надо же, он пытается еще и мой род во всем винить…

Как стихотворение помню эту проклятую историю. Она ж в мозгу засела и не выходит никак. Разрывающие мою душу эмоции, такие разные, такие сильные, такие сокрушительные… Убийственные. В момент рассказа, я раз за разом умирала. Казалось, все плохое, что только могло случиться со мной — случилось.

Поднимаю на него глаза и улыбаюсь сквозь ненависть.

Ты заплатишь