Федеральный сектор - Роберт Кантон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А заключенный как будто слышал все его мысли и, посмотрев ему в глаза, продолжил:
– Ты пытаешься найти долю сомнения в моих словах, но ничего не выходит. Ты стараешься не доверять мне, но доверяешь. И ты хочешь понять, почему так происходит, – помедлив, добавил он.
Александр удивился его речи, ведь все в действительности оказалось именно так. Он изменил позу, переступив с ноги на ногу, но при этом сохраняя сидячее положение. Мужчина еще ближе приблизился к собеседнику и спросил:
– Почему я доверяю тебе?
Заключенный усмехнулся и ответил:
– Я же твоя душа! Как же мне не знать тебя!
Он тихо засмеялся, но потом вдруг закашлялся и затих на пару секунд.
– Я все о тебе знаю, Александр. И то, что матери лжешь и побаиваешься посмотреть ей в глаза, потому что боишься, что, смотря на тебя, она будет видеть убийцу. И то, что подозреваешь Саню в предательстве. И то, что кругом никому не доверяешь.
Александр по мере речи заключенного менялся в лице и удивлялся все больше и больше познаниям своего собеседника о себе. Теперь мужчина, наконец, понял, почему верит незнакомцу. Потому что он разговаривал не с демоном или его последователем. Он разговаривал с самим собой. Со своей душой. Но как это произошло, Александр не знал и не понимал. Да он собственно и не задавался этим вопросом. Его сейчас волновало другое.
– Как видишь, все о тебе знаю, – добавил заключенный, когда увидел почти шокированное лицо мужчины. – Для каждого противника ты стараешься подобрать определенное оружие. Но вот самого главного не имеешь, которое способно победить Дантаниэля, – дополнил он свою речь.
– И что же это? – встрепенулся Александр и взялся одной рукой за ржавые прутья.
– Любовь, – помолчав, ответил ему незнакомец.
Мужчина нахмурил брови, не понимая, о чем он говорит и сказал:
– Не понял.
– Любовь, – вновь повторил заключенный, не отрывая взора от его лица. – Только так его можно победить и никак иначе.
В дали коридора вдруг послышался какой-то шум и все стихло.
– Он идет, – услышав звук, сказал собеседник, посмотрев в потолок. – Раз уж вышел из комнаты – ищи выход. Спасай себя, Александр.
– Вначале я тебя вытащу, – проговорил мужчина и быстро встал.
Он крепко взялся за ручку железной двери и потянул на себя; потом схватился обеими руками. Но как бы Александр не тянул, как бы ни напрягался, дверь не поддавалась. Он вцепился руками за прутья, но и здесь ничего не мог сделать. Они выглядели ржавыми, и ему казалось, что они вот-вот погнуться от его грубой силы, но ничего не выходило.
– Не позволяй ему вырваться наружу, – говорил ему заключенный.
– Что? – воскликнул Александр, вновь напрягая свои мускулы.
– А иначе он станет еще сильнее, – добавил его собеседник.
– О чем ты? – остановился мужчина, поняв, что ему не под силу освободить его.
– Ступай и найди выход. Спаси себя пока еще не поздно. Найди свое оружие.
Впереди опять раздался шум, и Александр на секунду отвлекся. Его собеседник отвернул от него голову и затих.
– Эй! – позвал его мужчина. – У меня ничего не выходит.
Но заключенный молчал и не шевелился, а за его спиной медленно увеличивалась в размерах лужа крови. Александр обратил на нее внимание и потом посмотрел на его лицо. Глаза незнакомца были закрыты, а грудь его не вздымалась, и у мужчины складывалось впечатление, что его собеседник умер. Александру как-то вдруг тоскливо стало от этого тихого одиночества и ему хотелось с кем-то поговорить. Просто так и ни о чем. Лишь бы не угнетала эта тишина. Впервые он, наконец, осознал, что ему надоело одиночество. Ему опротивела его жизнь, и его вдруг охватил какой-то душевный порыв изменить ее. Потому что так жить дальше было уже нельзя, и надо что-то предпринимать, чтобы наступили изменения. Но что именно? С чего начать? Бросать пить? Александр не являлся каким-то заядлым алкоголиком, тем не менее, за последнее время он немало раз прибегал к алкоголю. Чаще всего пил в одиночестве, потому что так было для него лучше. Он оставался наедине со своими мыслями и его никто не беспокоил. Вообще Александр еще с подросткового возраста отрицательно относился к алкоголю. Он старался избегать таких компаний, а с друзьями, которые начинали пить, он переставал общаться. Отец его тоже бывало, напивался и пьяным приходил домой. Маленький Александр запирался у себя в комнате и оставался там до утра, пока мать успокаивала своего мужа и помогала ему раздеться и лечь спать. В такие моменты он в какой-то степени ненавидел его. Что вот он, мол, явился в таком состоянии домой и устраивает здесь скандалы. Но его отец никогда не поднимал руку на мать. И даже тогда, когда являлся домой в нетрезвом состоянии, волоча ноги, он вел себя спокойно при разговоре с женой. Но по мере службы в ФСБ Александр понимал, что без алкоголя ему просто не обойтись. Порой после жесткого захвата преступников или их ликвидации хотелось успокоить нервы. И после какой-нибудь такой операции они с друзьями уходили в заведение и придавались спиртным утехам. Алкоголь помогал ему забыться и выбросить из головы все то, что произошло совсем недавно. Но сейчас все обстояло совсем иначе. Александр стал выпивать чаще и не только после совместных операций с уже новой командой. Мужчина выпивал тогда, когда на душе становилось тяжело, а в памяти всплывали болезненные воспоминания о гибели дочери. Он вдруг понял, что долгое время жил прошлым, зациклившись на смерти Кати и с этим тоже надо было что-то делать. Но больше всего Александр желал убраться из этого гнетущего и не дававшего его душе покоя места, в котором отсутствовал свет и всякое желание жить.
Мужчина встал во весь рост и еще раз глянул на заключенного. Тот находился в прежней позе и так и не пошевелился. Александр двинулся вперед, где вновь послышался какой-то шум. Оставаться здесь он не хотел: кто знает, сколько времени это странное явление будет длиться! Мужчина считал, что он находится в
