Варвара начинает и побеждает (СИ) - Кальк Салма

- Ты удивительная, - рассмеялась женщина. – Просишь о помощи, но не надеешься, что тебе ответят, а надеешься только на себя.

- Так на кого больше-то?

- Зря, ой, зря! Не серди Богиню. Богиня щедра, но не всегда добра. А сейчас она открыла глаза и уши, и готова внимать.

Я поднялась и снова поклонилась. Что ж, продолжим спектакль, раз вдруг оказалось, что это был ещё не финал, а только лишь антракт.

- Благодарю тебя, та, что хранит. Но скажи, чем же ты можешь помочь?

- Я-то мало чем, - её смех звенел в ночи, как хрустальный колокольчик. – Но Богиня поможет. Твои слова дошли до неё, и мысли твои открыты. Ты удивительная – по крови как будто из Либриев, а по духу – я даже и не скажу, кто.

- Я… так вышло, в общем, - какие ещё Либрии?

Или нужно было лучше читать про род паршивки Барбары? Ладно, дадут возможность – почитаем, обещаю.

- Спасибо тебе за то, что уважаешь и чтишь. И за воду спасибо, - гостья (или хозяйка, кто их тут разберёт) изящно повела рукой в сторону бассейна. – Без воды нет жизни, нет урожая, нет богатства.

- Так я того, ещё могу.

- Иди спать. Завтра придёшь, поговорим.

- Если нас не вынесут, ага. И не перебьют.

- Не перебьют. У тебя большая сила, используй с умом.

Улыбнулась напоследок и исчезла.

А у меня уже реально не было ресурса на то, чтобы что-то понимать. Я пошла в большой зал, где спали, и где в углу меня дожидалась постель, камнем упала в ту постель и мгновенно уснула. Без дурных мыслей и сновидений.

Если что-то случится – меня разбудят.

16. На чьей стороне правда

Меня разбудили даже не на рассвете, а незадолго до него – небо серело и алело, но солнце ещё не показалось.

- Госпожа… они зашевелились, - это кто-то из дежурной молодёжи, что пришли с Арнульфо Польо.

- Что, уже под стенами? – пробормотала спросонья я.

- Нет, но что-то там делают, с башни не разобрать.

Эх, поднимаемся. Здравствуй, новый день. Правда, откуда-то взялась Агния и принесла мне воды умыться, а потом ещё и хлеба с сыром и молоком.

- Джемму найди. Целительницу сестру Мышь.

Джемма появилась, зевающая и трущая глаза. Молча выслушала мою надобность и двумя жестами привела моё многострадальное платье в порядок. Хотела и заплатку прирастить, да я не дала.

- Не трогай, пусть остаётся так.

- Зачем?

- Надо, - отрезала я.

Спросонья не до объяснений и сантиментов. Опять же, всем ведь известно, что Барбара Ливарио – дама суровая. Утром – особенно.

Когда я забралась на башню, краешек солнца показался далеко сбоку. Красиво, что. Если выживем – буду ходить сюда поутру и любоваться на рассветы. А пока…

В лагере врагов и впрямь шевелились, но в сторону башни не выдвигались. И кроме бестолковой диверсии с нашей стороны, других взаимодействий ночью не случилось.

Я огляделась, обнаружила, что основная часть вражеских сил расположилась прямо перед воротами. Наверное, это правильно, потому что стена у нас – глухая. Никаких чёрных ходов и потайных калиток. С одной стороны – хорошо, потому что никакого дурака не выманят наружу никакими обещаниями. С другой – плохо, нам тоже не выбраться, чтобы, например, потрепать их с тыла. Может быть – того, пусть сидят, пока им не надоест? Или пока у нас припасы не кончатся? Эх, был бы портал…

Тьфу на тебя, великий стратег Варя. Есть же портал, хоть и увечный. И есть способ привести к нам помощь. Правильно тебя ночью пнули, не умеешь ты просить о помощи, даже когда нужно. Так воспитали – всё сама, всё одна. Здесь же такой способ не сработает, и хуже – будешь виновата, что не использовала все возможности, чтоб спасти подвластное население. Как там – «рыжего кота зовёт княгиня, как не раз уж бывало, к барсам посылает, кот идёт, не дожидаясь утра»? У нас не кот, у нас лев, зато белый. Уж наверное, они тоже поднимаются с восходом?

Я взялась за зеркало и позвала. Потом ещё раз позвала, и ещё. Тихо, глухо, никакого отклика. Что ещё случилось?

Но паниковать мне не дали, потому что от вражеского лагеря послышался звук трубы, и с той стороны, важно ступая, выдвинулись двое конных. Мы пронаблюдали, как они приблизились к башне, и остановились не слишком близко – стрелой, конечно, можно снять, и магическим ударом тоже, но дьявол с ними, послушаем.

- Слушайте, жители Кастель-Аль-Либра! Великий и милосердный Аль-Масуд в последний раз предлагает вам открыть ворота и сложить оружие! Все, кто не окажет сопротивления, получат пощаду! Тот, кто приведёт в шатёр Аль-Масуда Барбару Ливарио, получит награду!

- Ну как, есть желающие получить награду? – глянула я с усмешкой на соратников.

Вокруг стояли Рысь, Ласточка, Самоцвет, Москит, Скорпион, рыцарь Боэмунд, побитый крестоносный рыцарь Роланд и Арнульфо Польо с парой мальчишек.

- Что ж вы так, госпожа, - младший Польо глянул с укоризной. – Среди нас предателей нет, все давно разбежались.

- Это греет душу, - кивнула я. – Только вот что делать-то? Они будут сидеть у нас под стенами, пока не треснут. Или пока мы не треснем, так? Может быть, того, пусть себе сидят? Пока у нас не кончатся припасы?

- А много ли тех припасов, сестрица? – спросил Скорпион.

- Нужно понять. Спущусь с башни, спрошу у Лири.

- Эй, вы, там, на башне! Совсем оглохли, что ли? – спросили снизу.

Так и хотелось сказать – да идите вы, не до вас сейчас.

- Как их послать – грубо или куртуазно? – спросила я.

Варя Лискина не ругалась – почти, она сначала ревела, потом сжимала зубы и шла вперёд. Барбара тоже не ругалась, она сразу била наотмашь. А когда не получала желаемого – то садилась и ревела, как я понимаю. А что буду делать я?

- Можно потребовать с них поединка. Или ещё какое условие, чтоб выполнили лучше нас, - сказала Рысь. – Они Дожди, они не смогут отказаться.

- Почему не смогут? – не поняла я. – Пошлют нас по известному адресу, да и всё.

- Куда пошлют? – заинтересовался мальчик Польо.

- Далеко, - вздохнула я, и глянула на Самоцвета. – И что, мы так можем потянуть время, да?

А потом вдруг удастся дозваться Лео и кого-нибудь ещё с ним?

- Можем, - раздумчиво ответил тот. – Ещё как можем. Ты вправе требовать поединка.

- И что, если я выиграю, они уберутся?

- Скорее всего, Аль-Масуд не согласится на такие условия. Но ты сможешь потребовать с него что-нибудь.

- Чтобы неделю не приближался к воротам ближе, чем на выстрел? – нахмурилась я, ничего другого на ум не пришло.

- Неплохо, - согласился Самоцвет. – Ни он, и никто из его воинства.

- Годится.

- Кто будет биться – маги, простецы?

- Маги, конечно, - выдохнула я быстрее, чем подумала.

- Но госпожа, - взвыл побитый рыцарь Роланд. – А мы?

- Можно предложить так: два поединка, сначала простецы, затем маги. Если выйдет так, что у каждой стороны будет по одной победе и по одному поражению – то понадобится третий поединок, - сказал Самоцвет.

Ну да, он должен понимать в Дождях и их причудах.

- Хорошо. Давай так и поступим.

Дальше мы смотрели, как Арнульфо Польо, Москит и рыцарь Боэмунд выехали и огласили наше предложение. Враги приняли наш ответ и поскакали к себе – доложить.

Ответ пришёл почти сразу же: наше предложение приняли, о чём сообщил юноша-гонец. Поединок простецов, поединок магов, и третий – если понадобится.

Теперь нам предстояло определить поединщиков.

- Госпожа, дозвольте мне, - рыцарь Роланд преклонил колено. – Я должен поквитаться с подлыми неверными за ночное поражение.

- Ты ранен, ты не должен выходить на поединок, - встрял его кузен, рыцарь Раймонд из Бельгарда.

- Ничего подобного! На нашей стороне правда, мы – пострадавшая сторона, нас давят числом! Господь не оставит нас, я пойду! - тощий рыцарь Тибо тоже был готов оспаривать сомнительную, по моему мнению, честь.

- Бросьте жребий, - усмехнулся язва-Москит.

И что вы думаете? Они так и сделали, и право пойти и биться досталось толстому рыцарю Роланду.