Игра со Зверем. Ход пешкой - Алёна Алексина

Риэль подошел к огромному раскидистому вязу, провел рукой по шершавой коре. Вилора едва сдержала изумленный вздох, когда увидела, как ветви могучего дерева дрогнули и ласково скользнули по лицу ангела, будто погладили.

– А раньше меня в лучшем случае закидывали сухими ветками, – усмехнулся Андриэль. – Но спасибо другу – научил, помог. А я в свою очередь помогу тебе.

– Ты хочешь заманить его в лес? – севшим голосом спросила девушка. – Думаешь, я поверю, будто один ангел поможет извести другого? Ты что, считаешь меня совсем бестолковой?

– Нет, колючка. Ты очень толковая. Поэтому я тебе и помогу, – ответил он, поглаживая мягкие зубчатые листья. – У нас с Мизраэлем свои счеты.

Спутница озадачилась – хлопала глазами и молчала.

Мужчина вопросительно поднял бровь:

– Ты же не думаешь, что я строю из себя дурака потому, что мне это нравится?

Вампирша выпалила:

– А что если я скажу левхойту о том, что ты далеко не такой тюфяк, каким тебя все здесь считают? – В ее голосе звенел страх.

– Что если я скажу левхойту, что ты выехала за пределы столицы? – поинтересовался Андриэль.

– Все равно я не понимаю, зачем ты мне помогаешь!

– Не мучайся. Тебе и не нужно понимать. Пользуйся тем, что наши цели совпадают. Я не люблю Мизру, да и тебе он не очень нравится, так что…

– Ты хочешь заманить его в лес? – снова спросила претендентка.

– Нет. В лес его заманишь ты. А я лишь сделаю так, чтобы он из него не вышел. Что касается причин моей помощи – я очень… – ангел мягко притянул к себе вампиршу, – очень хорошо знаю Мизраэля. И не хочу, чтобы такую милую колючку сломали.

– А что взамен? – уже не пытаясь вырваться, спросила она.

– Когда придет время – поможешь мне. Ничего страшного, может, тебя даже и просить не придется. – Заговорщик осторожно убрал со лба сообщницы выбившуюся прядь волос. – Согласна? Вот и прекрасно!

С этими словами он отпустил ее и спросил, как ни в чем не бывало:

– Спать хочешь?

– Да, – растерянно ответила девушка.

Да что с ней такое? Почему?..

Веки отяжелели, вампирша мягко осела в траву.

– Поспи, я покараулю. Завтра соревнование. – Риэль присел рядом, опершись спиной о ствол вяза. – Ты должна выиграть.

Глядя на спящую девушку, он мечтательно улыбнулся, предвкушая скорую встречу с Мизраэлем.

Девять соперниц стояли на арене, залитой ослепительным утренним солнцем. Зрители расположились на трибунах, в благословенной тени.

Амон сидел рядом с Рорком, который вполголоса рассказывал ему все столичные новости и сплетни за минувший месяц. Демон едва сдерживался, чтобы не смотреть на Поприще. Там на белом песке стояла девушка с волосами, пылающими огнем. Она была слишком тоненькая, слишком уязвимая, слишком бледная… И зачем-то постоянно терла виски, словно одолеваемая жгучей болью. Зверь хрипел и рвался к ней, чувствуя, страдание, но хозяин не давал ему воли. Получалось плохо.

– Квардинг Ада дает разрешение привлечь своих воинов? – раздался за спинами беседующих мужчин тихий голос, лишенный каких-либо эмоций.

Тот, к кому был обращен этот вопрос, замер и, не оборачиваясь, уточнил:

– Это просьба?

– Да.

Голос говорившего остался так же ровен, однако в нем угадывались неудовольствие и досада. Ничего, в данном случае право на стороне Амона.

– Тогда не дает. – Взгляд желтых глаз скользнул на прячущего улыбку Рорка. – Берите из числа плененных. Так интереснее.

В другое время оракул не проигнорировал бы столь явное пренебрежение, но предложение пришлось ему по вкусу. Оно и впрямь могло сделать соревнование увлекательнее.

– Благодарю.

Квардинг обернулся. Динас редко кого благодарил, так что момент был во всех смыслах исторический.

Оракул стоял, безмятежно глядя на арену. Он был очень-очень стар. Так, как может быть стар только демон. Громады тысячелетий, осевшие у него за плечами, привели к тому, что с возрастом человеческие черты утратили четкость и характерность, стали словно бы смазанными, какими-то обобщенными, невыразительными, бескровными.

Темное лицо покрывала сетка глубоких морщин и тусклых старых шрамов, а в волосах изредка проблескивали серебряные нити седины. Коричневые тонкие губы всегда были плотно сжаты, но оранжевые глаза блестели ярко и смотрели остро. Динас уже много столетий не принимал истинного демонического облика: лишенный эмоций старец – таким знали его многие поколения жителей Ада и Антара. Длинное темно-фиолетовое одеяние с широкими, ниспадающими почти до пола рукавами, делало высокого и худого оракула еще более усохшим и зловещим.

Амон отвел глаза. Разглядывать еще его не хватало.

Динас же повернулся к Поприщу, жадно осмотрел претенденток. На внутренней стороне коричневой сухой ладони мелькнула татуировка: солнце, наполовину скрытое затмением. Знак провидца. Самого сильного колдуна этого мира. Оракул втянул воздух. Тонкие ноздри хищно затрепетали, обоняя запахи страха, возбуждения и тоски. Он чувствовал ЕЕ присутствие. Хитрая бестия. Умная. Она пряталась в одной из этих ничтожных рабынь. Стихия, необходимая для ритуала и… еще для одного действа, находилась здесь, совсем рядом.

Скоро. Очень скоро.

– Рорк.

Старому демону доставляло удовольствие называть левхойта по имени и видеть, как тот каждый раз сдерживает недовольство, не смея ничего противопоставить. А ведь хотел. Страстно хотел осадить. По тонкому лицу грияна пробежала тень раздражения, но он вежливо склонил голову.

– Да, оракул?

– Не забудь, претенденток будет обучать предводитель воинства Ада. Надеюсь, больше ты его не отошлешь.

– Нет, оракул. – Квардинг положил руку на плечо друга. – Не отошлет.

– Прекрасно. Что же еще я хотел спросить? – Он сделал вид, будто рассеянно вспоминает. – Ах да! Амон.

Тот вопросительно вскинул бровь.

– Скажи мне, мой квардинг, – с усмешкой спросил оракул, – по какому праву ты лишил жизни Ариану? Ее отец расстроен и требует объяснений.

– Она обратилась, – пожал плечами убийца. – И пыталась убить претендентку. А ведь вы давно запретили обращаться не на поле боя и дали приказ охранять девок, ставя их интересы превыше прочего.

– Значит, свою рабыню ты сделал ниидой по той же причине? – с прищуром взглянул на него колдун.

– Так Кэсс принадлежит тебе? – вмешался в разговор Рорк. – Ты же говорил…

– Я обезопасил ее на время отсутствия, – коротко объяснил демон. – На ангела рассчитывать не приходится – сам знаешь.

– Да уж, – ухмыльнулся левхойт. – Риэль…

– Квардинг. Я могу рассчитывать на то, что девушка станет свободной? – бесцеремонно перебил грияна оракул.

– Конечно. Вы всегда можете на меня рассчитывать, – последовал равнодушный ответ. – Что-то еще?

– Да. Хватит хранителям насиловать рабынь, Рорк. И тебе тоже. Ангелы жалуются, что слишком часто их лечат.

И, не ожидая ответа, старец отошел.

– Разорвать бы его на куски, – сквозь зубы прошипел левхойт.

– Успокойся. Ничего особенного он не потребовал. – Его друг вновь перевел взгляд на девушек. – Хотя хранители со мной не согласятся.

– Ну… он же не запретил их брать, если сами придут? – медленно произнес левхойт. – Я еще не всех попробовал. А ты? Кого из них хочешь?

– Вампиршу, – задумчиво сказал Амон. – Они всегда сопротивляются до последнего.

– Хм… не пробовал пока. – Гриян хлопнул квардинга по плечу. – Ну что ж, все впереди, а сейчас пойду к нашим дамам.

Едва он отошел, сознание демона, словно вспышка, пронзила острая чужая боль. Кэсс.

«Что с тобой? Почему тебе больно?»

Голос Амона ворвался в ее мысли, неся успокоение.

«Вернусь – убью!»

Девушка вложила в эту мысль всю ярость, какую только испытывала. Час от часу не легче: стоило ей расположиться на арене, как голову словно стиснули раскаленными тисками, и чем сильнее накатывала острая мука, тем отчетливее она слышала разговор, происходивший наверху. И каждое новое слово отзывалось страданием и… непониманием. Но стоило нииде «услышать» про Вилору, как в душе вспыхнула ревность.

«За что?»

Недоумение в таком родном голосе заставило ее забыть и о головной боли, и о том, что в этом мире она существо бесправное. Ниида словно стала девой Ада, перенимая привычки квардинга.

«Значит, вампиршу хочешь? Убью!»

Но хозяин в ответ промолчал, что было еще более обидно. Вот ведь… демон!

«Как ты услышала?»

«НЕ ЗНАЮ!»

– Кассандра. Как ты себя чувствуешь? Ты бледная.

Мягкий голос Рорка раздался так близко, что негодующая ревнивица вздрогнула. Сильные пальцы нежно удержали ее подбородок и подняли голову вверх. Взгляд разноцветных глаз, теплый, безмятежный, будто лаская, пробежался по лицу и остановился на губах.

Ревнивый рык Амона улучшил Кэсс настроение. Ее губы дрогнули в улыбке, и лицо левхойта просветлело.

– Страшновато немного. И солнце припекает, – ответила девушка.