Истинная легкого поведения (СИ) - Белых Любовь

— Ты не мой враг, Виктория. — усмехнулся он.

— Ты так думаешь только потому что меня им не посчитал. И еще потому, что не удосужился узнать обо мне хоть паспортные данные.

— И чтобы мне это дало?

— Страх! — уверено заявила я.

— Страх? — мужчина откровенно рассмеялся, чуть ли не брызжа в меня слюной. — И чего же мне бояться?

— Того, что я заберу своё по праву рождения. Я Белова Виктория Леонидовна, и я отниму у тебя всё…

В гробовой тишине мы простояли минут пять. Я с интересом подметила, что у нашего разговора нашлось с десятка три слушателей и зрителей. И все сейчас молчали.

— Хорошо. — опомнившись, Зальцман быстро взял себя в руки, нацепив на лицо пренебрежительное выражение. — Я принимаю твой вызов. Бой состоится через месяц. Довольна?

— Как он будет происходить?

— В полнолуние. Один на один. Ты даже этого не знаешь, куда ты лезешь?! — зло, рыча, бормотал он.

— Без свидетелей? — насторожилась я.

— В ближайшем километре. И, да, девочка, бой насмерть, хоть об этом ты в курсе?

— Нет!

— Нет что?!

— С тобой, без свидетелей, один на один, — принялась перечислять я. — Нет, я не согласна на эти условия. Ты не играешь по правилам, не держишь свое данное слово, пренебрегаешь законами… И это только за сегодня… — улыбка вышла сама собой.

— Такие законы! — почти искренне возмутился он.

— Значит пора их менять!!! — прорычала я, придвинувшись к мужчине. — Какое там голосование? Дом-2, блядь, какой-то, а не оборотни! Вотум недоверия в ваших законах есть? Я тебе не доверяю! Я с тобой в одном поле с…. Короче!!! Через месяц, в полнолуние, но со свидетелями, я надеру тебе зад и отправлю на свалку, где тебе самое место. Как к этому всему добавить свидетелей, чтобы ты снова не присвоил себе чужое незаслужено и нечестно, я найду, уж поверь мне! — я специально повысила голос, чтобы как можно больше оборотней услышали брошенные мною обвинения. Не зная наверняка, но я была уверена, что Зальцман не победил моего отца в честном бою, схватке, драке, поединке, у меня теплилась надежда, что в ком-то проснется сомнение.

— Сука!

— Спасибо, я знаю!

До сих пор не верилось, что этот безумный день кончился… И мы живы, почти все…

Глава 5

Погребальные костры не угасали почти до рассвета. Я сдерживал свою злость лишь из-за той, которая сейчас стояла рядом, упрямо глядя в огонь. Она вернулась… Пусть не ко мне, а к детям, это стало понятным по мотору ее машины в первые секунды, но все же… Она вернулась, и она все еще рядом. Да чего уже лирику разводить, она спасла не только мой зад. Малыш-Зак жив только благодаря ей. А я… Все, что я вынес из сегодняшнего дня, это только то, что я не только херовый Альфа, но и то, что я чуть не лишился главного — своей семьи. Всех тех, кто сейчас стояли полукругом у костров, с решительностью и ненавистью на лицах. Другой семьи мне и не нужно, да я ее и не помню уже… И Вика… Только Вика, одна она вбирает в себя весь мой мир, одна она мне нужна… Даже если бы на кону стоял статус Альфы и она, я бы не колебался. Только Вика…

— Пойдем в дом, — взглянув на меня своими светло-голубыми глазами, почти прозрачными, она перехватила мою руку, переплетая наши пальцы, и подтолкнула в сторону дома.

В дом… Сейчас это больше похоже на какие-то развалины, хоть он и до этого не отличался ухоженностью и презентабельностью. Большинство стекол в окнах выбиты, торец дома справа зиял темным провалом дыры, двери сорваны с петель. Внутри творилось все еще хуже, чем снаружи. Но переборов себя, я последовал за ней. Хоть на край света, лишь бы она так же крепко держала мою руку в своей всю жизнь.

— Белый волк? Кто он? — я с отвисшей челюстью наблюдал, как моя хрупкая девочка собственноручно подняла холодильник и вернула его в вертикальное положение, захлопав дверцами. Я предполагал, что в ней скрыта большая сила, не зря ей выпало столько испытаний в жизни, они ни могут не закалять… Но, чтобы настолько. Захотелось положить холодильник и поднять, примерно сопоставив нашу физическую силу. — Ты меня слышишь? — заботливо спросила она, обеспокоенно заглядывая в моё лицо. — а все думал о холодильнике… Пришлось собраться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Мэт.

— И как он оказался в твоей стае? — с задором и любопытством спросила она.

— Мы давно знаем друг друга, — я пожал плечами, и смахнул со стола осколки, рассыпанные крупы и сахар на пол, чтобы добраться до чудом уцелевший кофеварки. Вика тут же, оценив мои рвения, отыскала на полу чашки, передавая их мне. — Он стал членом моей стаи только сегодня. Не то чтобы я ему не предлагал… — смешок вырвался непроизвольно. Я спрятал его, отвернувшись к раковине и включая воду. Тяжело говорить о другом Альфе, пусть и бывшем, своей истинной, осознавая, что она Альфа-самка и ей вровень никак не ниже в иерархии оборотней. Словно я рекламирую конкурента. Волк был недоволен этим вопросом, он ощущал исходивший интерес от своей пары к этому самцу, и ему это не нравилось. — Он полярный Волк. Его стая всегда жила обособленно и на другой территории.

— Я Альфа полярных Волков, хоть и бывший. — внес уточнения Мэт, появившись с бутылкой домашнего вина и…. метлой.

— Ну, давай тогда рассказывай ты. — скрежетнул я зубами, домывая чашки.

— Отойди. — слишком бережно он отодвинул за талию Вику в сторону, чтобы протиснуться вперед к столу и взмахнул метлой. Должен признать, метлой он орудовал очень умело. — Не кипятись, я чту традиции и ее метка красноречивее твоего гневного и ревностного сопения. — не глядя на меня, усмехнулся он, а после, как ни в чем ни бывало, повернувшись к Вике, которая копалась в свалке на полу, в попытках отыскать нужное и уцелевшее, наигранно радостно произнес: — Нечего особо рассказывать. Оборотень, по праву рождения ставший Альфой, теперь уже не существующей стаи. Познакомился с этим засранцем лет десять назад. Он очень хотел заполучить меня в свою стаю, — врет же! Ну врет же! А Вика вон, какие заинтересованные взгляды на него бросает. — Я был непреклонен, у меня были другие планы и цели. Сегодня… Сегодня мне пришлось выбрать сторону. И пока что я об этом не жалею. — как бы меня не раздражал интерес мой пары к этому оборотню, но его слова для меня многое значили. Это Вике он рассказывает краткие сухие факты из своей биографии, но я же знаю…

— Почему несуществующей стаи? — грусть просочилась в ее голос, и она обеспокоенно взглянула на него, держа большой осколок в руке.

— Потому что я остался один. Альфа без стаи та еще ирония, не находишь?

— Теперь у тебя есть стая. — вмешался я, все еще взвинченный.

— Да, и это радует. Не скучно.

— Что стало… С твоей… Семьей? — спросила она и стушевалась, отводя взгляд, — Прости. Можешь не отвечать. Мне жаль.

— Ну почему же, я скажу. — он оперся о древко метлы и холодно отчеканил: — Их истребили. Чистильщики. Более десяти лет назад, так что пустить слезу не могу, прости. — этим он только подтвердил мои догадки. Никто не забыт и ничто не забыто. Я сам часто прячусь за такой же маской, прикрываясь равнодушием и напускной веселостью, когда в груди вот-вот разверзнется дыра. Да и, не зря же он столько лет кочевал по свету, как шавка, вынюхивая все о чистильщиках и других стая.

Два года назад, когда наши пути пересеклись случайным образом, он с фанатизмом доказывал мне, что за чистильщиками стоит кто-то из Альф, или высшей иерархии. Разумеется, я ему не поверил. А вчера он, как нельзя вовремя, хоть и с плохими новостями объявился на моем пороге.

— Чистильщики? Кто это? — закатив глаза, спросила Вика. Мне стало ее жаль. В один день, скопом, на нее столько всего свалилось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Люди. Хорошо вооруженные и обученные люди, которые знают против кого сражаются.

— Люди… Эээ… Охотятся на оборотней? — прошептала она. — Это же странно. Вы сильнее.

— Мы-сильнее! — поправил ее Мэт, делая вид, что очень увлечен подметанием. — Дело в том, что у них особенное оружие, особенные методы, особенные цели и особенные разработки.