Бои местного значения - Роман Борисович Грибанов

– Оповещение по ордеру, массированная атака торпедных катеров, не менее 8 единиц, квадрат 21–43, курс 75, скорость 45 узлов!

– Еще цели, сэр! Воздушные, низколетящие, малоразмерные! Высота 200, дальность 10, скорость 600, пеленг – прямо на нас. Предположительно три «Фреско»!

Это уже посерьезнее, хотя атаки истребителей он не особо опасался. Даже если они подвесили на свои крохотные самолетики бомбы, на малой высоте горстка самолетов не пройдет сквозь его две пятидюймовки с полуавтоматическим заряжанием и наведением по радару. А чтобы сбросить бомбы, им надо будет подойти в упор, где вдобавок подключится пара спаренных «бофорсов» и целый десяток 20-миллиметровых «эрликонов» «Лэвиса». Да и что может сделать пара 50-килограммовых бомб его кораблю, даже если попадет? А вот если они наберут высоту, избегая огня зенитной артиллерии, тут их поджидает главный сюрприз, спаренная установка ЗУР «Тартар», которая «подметает» небо от 1 до 17 километров.

– Воздушные цели приближаются, высота и пеленг прежние, дальность 7!

– Ну что же. Красные решили рискнуть и продираться сквозь стену зенитного огня. Сейчас посмотрим, чугунные ли у коммунистов яйца, – засмеялся капитан эсминца.

– Передать на «Лэвис», атака четырех «бандитов» на малой высоте с курса 75, маневрировать самостоятельно. Хотя «бандитов» уже, наверное, видит и их старенький радар. Но на всякий случай положите пару осветительных снарядов по курсу красных, когда до них будет 4 мили, – скомандовал он артиллерийскому офицеру. Но дальше все пошло наперекосяк. Когда до целей осталось 5 миль, артиллерийский радар «Товерса» начал чудить. На самом деле его плохая работа объяснялась просто, ракеты П-15, летевшие на скорости 310 метров в секунду, на высоте всего 100 метров над водой, имели размеры гораздо меньше, чем даже маленький МиГ-17. И луч радара, все время переотражаясь от волн океана, «терял» захват маленькой и быстрой ракеты. Первым опомнился оператор наведения:

– Черт, черт, черт! Захват все время срывается! Сэр, это не «Фреско», сэр, «бандит» гораздо меньше по размерам! Сдается мне, это вообще не самолет!

У командира «Товерса» все благодушные мысли как веником вымело из головы. Если это не самолет, то что это может быть? Только ракета! Значит, его атакуют не торпедные, а ракетные катера! А он, придурок, размечтался, как его корабли сначала собьют истребители красных, а потом расстреляют издали их торпедные катера, до выхода их на дистанцию пуска. А вместо этого сейчас красные так же безнаказанно издалека потопят его корабли, а потом прорвутся к основному ордеру АУГ!

– Передать на «Форрестол», это атака «вампиров», повторяю, атака ракетных…

Его последние слова потонули в грохоте разрыва. Первая ракета попала в корму эсминца, в борт под задний срез площадки размещения установки ЗРК. Вторая ровно через три секунды влетела чуть выше борта, в надстройку под первую дымовую трубу. Сразу с жутким скрежетом стала медленно заваливаться фок-мачта, ракета фактически уничтожила силовой набор в районе одной из опор треноги. Капитан, сбитый с ног ударами взрывной волны, с трудом поднялся на ноги. В ушах стояла звенящая тишина, а в центральном посту эсминца был форменный хаос. В свете тускло горящих ламп аварийного освещения видны были сдвинутые с места и опрокинутые блоки различного оборудования центрального поста, в некоторых из них что-то искрилось, и уже начинал потихоньку валить черный дым от горящей проводки. Люди, его экипаж, лежали на полу и на упавшем оборудовании изломанными неподвижными куклами, у многих текла кровь из ушей. Нет, один из операторов встал и, шатаясь и цепляясь за переборку, подошел к нему. Он беззвучно раскрывал рот, как будто выброшенная на берег рыба. Лишь через некоторое время капитан понял, что его подчиненный что-то ему кричит, вот только он ничего не слышит. Махнув ему рукой, командир «Товерса», протиснувшись через перекошенную дверь в переборке, начал выбираться наружу.

Постепенно начали приходить внешние звуки, и к тому времени, как капитан поднялся на палубу, слух почти к нему вернулся. Увиденная картина его не радовала. Корабль стоял без хода, весь расцвеченный багрово-черными росчерками пожаров. В кормовой части, под площадкой комплекса ЗРК, в борту была здоровенная дыра, навскидку футов восемь в диаметре. Оттуда вырывались длинные языки пламени, а внутри что-то горело и время от времени взрывалось. Судя по расположению, это был погреб боезапаса зенитных ракет RIM-24A. Башня с кормовой пятидюймовкой была повернута на левый борт, ствол орудия почему-то был задран в зенит. «Наверное, взрывом перекосило механизмы орудия», – решил капитан. Но больше всего разрушений «Товерс» получил в центральной части. Рубка была объята пламенем. Тренога фок-мачты лежала на правом боку, ее верхушка терялась в темной воде по правому борту. Все блоки и антенны радиоэлектронного оборудования, которые обычно густо закреплены на ней, были смяты, как картонные или вовсе оторвались. Лишь по обрывкам кабелей можно было смутно определить их прежнее местонахождение. Удар и последующий взрыв двух боеголовок ракет был так силен, что уцелевшие члены команды только сейчас начали приходить в себя. Над центральным постом, в надстройках корабля зияла еще одна дыра, диаметром, на первый взгляд, еще больше первой. Из нее тоже валил дым и время от времени вырывались языки пламени. А первая дымовая труба над пробоиной угрожающе накренилась. Для корабля водоизмещением в четыре с лишним тысячи тонн взрыв двух боеголовок массой почти полтонны каждая это много. Слишком много. Командир «Товерса» окинул взглядом окружающую темноту океана, пытаясь обнаружить хоть какие-то признаки второго корабля своего патруля, эскортного миноносца «Лэвис». Ничего. Только какое-то горящее пятно на поверхности воды, в паре кабельтовых. Внезапно ожила и начала разворачиваться на левый борт носовая артустановка. Командир корабля, еще пошатываясь, пошел в ее сторону. Но не успел он добраться до нее, как из дула пятидюймовки харкнуло огненным цветком, заставив командира обхватить голову руками от боли. Он, качаясь, упрямо брел к артустановке. Раз она стреляет, значит, там есть уцелевший расчет, который выполняет команды. Корабль обесточен, но орудийную установку Мк42 можно разворачивать и наводить вручную. Это значит, можно хоть что-то сделать, то есть, его место там.

Над морем, высоко-высоко вверху, загорелся озаривший, мертвенно белый свет, осветивший почти до самого горизонта ту часть океана, из которой пришли ракеты. Капитан встряхнулся, это же он отдал приказ сначала «повесить» осветительные снаряды по пеленгу атаки красных. Капитан, по въевшемуся в кровь рефлексу, оглядел горизонт и похолодел. Четыре смутные низкие тени стремительно неслись прямо к эсминцу, вздымая высокие, в свой рост белые буруны.

Все-таки торпедные катера у русских тоже участвуют в этой