Короли рая - Ричард Нелл
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В разуме Кейла осталась лишь мысль: «У него был отец, он сказал мне об этом», но она осталась не озвученной. Где-то в отдалении болтались такие вопросы, как «с какой стати Квал это сделал» и «почему он так сильно меня ненавидел», но в любом случае Фарахи ему не сказал бы, и ему требовалось больше времени, чтобы подумать.
– Да, отец, – сказал он, а потом вспомнил, зачем вообще пришел. – Я… хотел извиниться. За наш прошлый разговор. Я был…
Король пренебрежительно отмахнулся с легкой улыбкой на лице.
– Когда-то я тоже был юношей. Я знаю, что между тем днем и этим для тебя прошла вечность. Другая жизнь. Не так ли это?
Кейл закрыл рот. Это было совершенно верно. Он хотел извиниться без ненависти или стыда, не чувствуя почти никакой связи с мальчиком, который закатил истерику. Отец кивнул.
– Я обращался с тобой как с мальчиком, но ты практически мужчина. Теперь ступай, сиди и ешь и пей с мужчинами. Не забывай эту ночь или то, что привело нас сюда, – он указал на аккуратно завернутый труп, – но помни, кто ты есть. Помни свои обязанности. Вот почему я послал и за тобой, и за Квалом. Завтра мы обсудим твое будущее.
* * *
Кейл в оцепенении вышел от родителя. Мне ужасаться или ликовать? Можно ли чувствовать и то и другое?
Зная теперь, что сделал сержант, он не испытывал жалости к этому человеку. Но бедный Ютани, он должен был прийти ко мне.
Мотивы офицера по-прежнему имели мало смысла, кроме разве что королевской неприязни. Могут ли жестокость и мелочность оказаться прологом к убийству? Простая, накапливающаяся горечь мужчины, чья жизнь пошла не по плану? Кейл задумался, посулили что-то юнге за его предательство или же хватило угроз.
Он нахмурился, так как считал, что, проведя всю жизнь среди королевских подхалимов, хорошо разбирается в людях и научен распознавать ложь и лжецов. Но и Квал, и Ютани сумели его одурачить. Урок, который тебе лучше запомнить, подумал он, и какого черта Эка убивает людей ножом так, будто закуски подает?
Прогулка обратно в обеденный зал помогла ему прочистить мозги, прохладный ночной ветерок высушил пот со лба. Кожаные ботинки шлепали по мощеным дорожкам вдоль дворца, и осознание смерти офицера напомнило Кейлу, что сам он молод, жив и он – принц.
Его будущее словно простиралось перед ним теперь, как открытое поле, тогда как раньше оно воспринималось тюремной камерой. Ему еще многое предстоит узнать о себе и своем отце – о том, каково быть принцем, и о мире в целом, но сейчас ему не терпелось действовать. Он обрел внезапно благосклонность короля; он, как всегда, обожает своего брата, молодого щедрого наследника, который в ответ обожает его; казалось, вековому миру и процветанию Пью ровным счетом ничего не угрожает, а это значило, жизни Кейла не коснется война. И еще – он влюблен.
Он улыбнулся, подумав о Лани, – а затем вспомнил, что сказал ему брат при дворе: Ты, наверное, достаточно незначим, чтобы самому выбрать себе жену. Это правда? Теперь, когда отец доволен, думает о его будущем, настало время?
Его сердце заколотилось в груди, и он ускорил шаг; несколько слуг поклонились, затем отскочили в стороны, когда он почти бежал по садовой дорожке. Какого черта я не могу жениться на ней? Она тоже хочет меня, разве нет?
Король Капуле имел около двадцати детей, и Лани была далеко не самой старшей – наверняка столь же маловажная, как и сам Кейл. Наверняка этот союз поможет сохранить мир в их семье и никак ни на кого не повлияет.
Обеденный зал жужжал, как пчелиный рой, – гул множества разговоров, который обычно Кейл находил утомительным, но сейчас тянул его вперед. Тяжело дыша, он прислонился к холодному камню внешней стены и высунул голову наружу, чтобы увидеть Лани. Она смотрела в его сторону, без умолку болтая с тетей Кикай: осанка прямая, платье… обтягивающее, внешность – само совершенство, кроме нескольких непослушных прядей волос, которые она то и дело смахивала с лица.
Он выждал, пока она не заметила его. Удивленно моргнув, она поглядела на Кикай, похоже, не обратившую внимания, затем выгнула бровь, как бы спросив: «Ты что делаешь?»
Кейл поманил рукой и спрятался обратно за стену, постукивая ногой и отталкиваясь от камня, борясь с желанием выглянуть снова. К тому времени, как послышались шаги, он вовсю лыбился как идиот, затем она cвернула за угол и скрылась из виду зала. Повернув голову в сторону, она проверила, не смотрит ли кто, затем повернулась к Кейлу и сказала:
– Что происхо…
Одной ладонью он обхватил ее лицо, а другой рукой обнял ее, прижимая спиной к стене. Он остановился в дюйме от ее губ, желая, чтобы она удивилась, но догадалась.
– Я скучал по тебе, – сказал он и встал вплотную, когда ее губы приоткрылись. Она не сопротивлялась и на вкус была как вино, которое пила этим вечером; ее сладкий аромат глубоко проник ему в разум, как воспоминание о юности.
– Я тоже по тебе скучала, – сказала она, когда он дал ей минутку отдышаться, а затем снова к ней прижался.
Это напоминало погружение в теплую ванну; ее кожа скользила о его собственную, такая же гладкая, как и тонкое платье. Он поднял ее, чтобы усадить на каменный выступ стены, затем протиснулся меж ее ног и развел их в стороны своими руками. Она ахнула, и он увидел ее выпуклые соски сквозь тонкую завесу шелка. Он поцеловал ее шею, скользя ладонями вверх по бедрам, остро сознавая, что теперь ее платье задралось. Он отодвинулся достаточно, чтобы просунуть одну руку внутрь.
– Не здесь, – сказала, тяжело дыша, Лани; ее груди поднимались и опускались с каждым вдохом.
Его мысли заметались в поисках уединенного места.
– Идем со мной. – Он помог ей спрыгнуть с выступа и протянул руку, но Лани не приняла ее. – Я просто хочу поговорить, – пообещал он, и она приподняла бровь с безошибочно недоверчивым видом. – Ну ладно, сначала я хочу поговорить, а потом ты можешь делать, что захочешь.
Она взяла паузу, но также взяла его руку.
Он вывел ее в залитый лунным светом двор,
