Без алиби - Андрей Михайлович Дышев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Снял рацию с пояса, откашлялся, щелкнул тумблером включения и обернул рацию подолом рубашки – так голос будет казаться приглушенным и невнятным.
Клим уже не рвался к машине. Он стоял почти вплотную к Анне, опустив одну руку ей на бедро. Анна подбоченилась, выставила грудь вперед, слегка откинула голову назад, демонстрируя нежную шею.
– Джо! – сказал я в микрофон, почти не двигая губами, чтобы было похоже на голос Клима. – Это я! Ты слышишь? Прием!
Щелчок. Эфир шипел, потрескивал, и в первое мгновение я подумал, что Джо не ответит, что он на другой волне или вообще не собирается выходить на связь. Но тотчас услышал отчетливый голос:
– Да, Клим, я слушаю. Ты выполнил то, что я тебе сказал?
Откуда мне знать, что Джо поручил Климу! Но надо что-то ответить!
– Конечно!
– И когда же?
Задает, сволочь, провокационные вопросы! Что значит "когда же"?
– Ну-у, сегодня, – наудачу ответил я.
– Сегодня? – несколько удивленным голосом переспросил Джо, и я понял, что сказал что-то не то. Он выждал паузу, потом, как ни в чем не бывало, сказал: – Хорошо! Завтра, как договаривались, на том же месте в то же время. Отбой!
Я отключил радиостанцию и посмотрел на парочку. Клим начал наглеть и уже пытался повалить Анну на землю. Она увернулась, отбежала в сторону. Я пристегнул рацию к поясу, испытывая непреодолимое желание высморкаться и набить Климу рожу. Подонок, сказал я вслух, глядя на него. Сволочь, ничтожество, мерзавец.
На душе было пусто и грязно. Мне хотелось утопится в море и никогда не всплывать. Для этого надо просто привязать себя к большому камню, подумал я, причем стальной проволокой. А перед этим нажраться сырого бетона. И сделать клизму из ртути.
Первый раз в жизни меня предал друг.
* * *– Что ты думаешь делать дальше? – спросила Анна.
Была полночь. Мы сидели на крыше под огромным звездным небом и смотрели на луну, серебряным светильником повисшей над черной зубчатой каймой крепости. Кофе, который Анна сварила полчаса назад, давно остыл, но мы так и не притронулись к чашечкам, стоящим на кирпичном "столике". Не было необходимости прогонять сон и взбадриваться – после всего, что нам стало известно сегодня, ни мне, ни ей спать не хотелось. Анна сочувствовала мне, хотя ни единым словом не высказала своих чувств. Не знаю, приходилось ли ей в жизни испытать то же, что и мне, но, кажется, она хорошо понимала, что творится в моей душе.
– Можно было бы прижать к стенке этого дегенерата и заставить показать нам место встречи, – ответил я, – не мне что-то не хочется марать о него руки. К тому же Джо достаточно хитрый и осторожный, в разговоре со мной он почувствовал – что-то не то, и если Клим припрется на место встречи с перепуганной и напряженной рожей, то Джо попросту не выйдет к нему.
– Тогда, может быть, сдать Клима в милицию? Пусть они сами с ним разбираются.
– А что это даст? На Климе нет никакого криминала. Его тут же отпустят. А Джо мы уже навсегда потеряем.
Анна встала, ухватилась за арматурный каркас, потянулась рукой к большим ягодам, тяжелыми гроздьями свисающим с ветки.
– Вот ответь мне, Кирилл, почему так бывает? – спросила Анна, протягивая мне горсть черешни. Ягоды были прохладные и влажные от росы. – Нам все ясно, как днем. Задача, можно сказать, решена. Но мы не можем доказать это милиции, и сейчас ломаем голову, как сделать так, чтобы и волки были сыты, и овцы целы. – Она запустила косточку в звездное небо, и та исчезла, будто растворилась в нем или превратилась в звезду. – Ты говоришь, что на Климе нет никакого криминала и его тотчас отпустят. Предположим, что мы высчитаем место встречи, скрутим Джо и приволочем его к ментам. И что мы скажем? Вот особо опасный преступник? А Джо обложит нас матом, скажет, что мы психи, что он мирный отдыхающий и приведет массу доказательств в пользу своих слов. А мы, как идиоты, будем хлопать глазами.
– Ты права. Вину Джо еще надо доказать. И это задачка посложнее, чем его выловить. Нам ее, откровенно говоря, не решить… И все-таки выход есть.
– Привлечь частное сыскное агентство?
– Дорого. К тому же на это уйдет слишком много времени, а Джо может уже в ближайшее время уехать в Чечню.
– Где же выход?
– А выход в том, – медленно проговорил я, – что все мы станем свидетелями еще одного убийства, которое совершит Джо.
Анна оторвалась от черешни и подсела ближе ко мне.
– Ты что? Откуда ты знаешь, что Джо намерен совершить еще одно убийство?
– Пока не намерен. Но он пойдет на это.
Анна всматривалась в мои глаза, которые, должно быть, призрачно блестели в холодном свете луны.
– Кирилл, ты меня пугаешь.
Я обнял ее и почувствовал, что плечи Анны дрожат от озноба.
– И как ты все это время не боялась ночевать здесь одна?
– А разве я говорила, что не боялась?
– Что же делать?
– Надо искать мужчину, с которым было бы не страшно.
– Вот как, искать мужчину? – переспросил я и неожиданно подхватил Анну на руки.
– Лестница не выдержит двоих, – обреченным голосом сказала Анна, крепко обхватывая меня за шею.
– На все воля Господня, – ответил я и стал спускаться во дворик. Прогнившие ступеньки прогибались подо мной, скрипели, но все-таки выдержали. Я подошел к распахнутому окну комнаты Анны и посадил ее на подоконник.
– А почему не через дверь? – прошептала она.
– Так романтичнее…
За все надо расплачиваться. Я намеревался встать в шесть утра, а проснулся лишь в восемь, когда солнце стояло уже высоко, и толпы отдыхающих с ластами,
