Онлайн Ведьма (СИ) - Дарья Шатил
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Несколько секунд стояла гробовая тишина. Психчинский, очевидно, пытался понять, как я дошла до такой мысли, и осознать, кого он только что добровольно целовал. Наконец, отмерев, он произнес:
— Саш, ну погромче же надо, — в голосе мужчины слышался смех. — А то наши зрители слишком далеко, они тебя не слышат.
Поняв, что мне начали подыгрывать, я только сильнее ухватилась за спасительные в данной ситуации шутки.
— Чёрт, не быть мне диктором. Или комментатором? Или и тем, и тем?
— Тебе просто нужен хороший микрофон.
— И правда. Я теперь даже думаю выписать вам ещё одну медальку.
— Да? Какую же?
— За самый нелепый диалог после поцелуя? — предложила я.
— Диалог подразумевает участие двух сторон, поэтому эту медальку нам с тобой придётся делить пополам. Ну а если вы, мадам, хотите поговорить о чем-то возвышенном, то вполне можем поговорить о высшей математике. Я её, между прочим, сдал на отлично. Правда, с третьей попытки.
Я наконец отняла голову от плеча Психа, и, надо сказать, лицо у меня горело знатно. Сергей смотрел на меня сверху вниз, а в его глазах так и плясали чёртики, возможно поклоняясь богу хорошего настроения.
— Почему с третьей? Мне казалось, у вас неплохо с точными науками.
— Конфликт с преподавателем. Он кричал, что сдать я смогу только через его труп, а я отвечал, что мне его, конечно, жаль, но сдавать то как-то надо.
Представив эту ситуацию, я снова прыснула со смеху.
— В итоге высшую математику я сдал независимой комиссии под злобное тарахтение профессора. Зато и он живой, и я с заслуженной оценкой.
— И после этого вы ещё будете говорить, что у меня проблемы с головой?
— Буду, — кивнул Сергей и нагнулся, чтобы поднять нашу безвозвратно испорченную обувь. — Я вообще мужчина честный и всегда говорю только правду.
Захотелось ударить его. Чем-то тяжёлым и желательно посильнее. Всё-таки иронизировать надо мной нужно в меру. Один раз — смешно, два — терпимо, три — готовь себе гробик, товарищ.
Психчинский, похоже, понял всё по моему взгляду, потому что сразу же припустил в сторону глиняного берега, сжимая в руках нашу обувь. Я бы, может, тоже припустила вслед за ним, но пришлось нагибаться и подбирать чудом не разбившуюся кружку. Моя меркантильная душонка в этот момент возликовала: платить за чужую кружку не хотелось, а если бы я её разбила, то пришлось бы.
Догонять Психчинского по солёной воде было, мягко говоря, неприятненько. Это, конечно, не стояние на гвоздях, но массаж знатный. А Сергей, зараза, ещё и шёл быстро, не оборачиваясь. В какой-то момент его слегка гаденький смех долетел и до меня.
— Вы даже не подумали о том, чтобы донести меня до берега на руках! — пыхтела я, топая за ним. — Вот так вот сначала устраиваете красивую романтику, за которую медальки не жалко, а потом — всё, конец сказки...
Психчинский наконец остановился и посмотрел на меня.
— Во-первых, я не Никита, чтобы обещать тебе луну, звёзды и небо в алмазах. Во-вторых, у меня сорвана спина, и, если я в порыве романтических чувств возьму тебя на руки, есть шанс того, что я согнусь и больше не разогнусь. Да и к тому же, Саша, мы всего лишь поцеловались. У нас не было даже первого свидания. Потерпи немного, прежде чем начнёшь вгрызаться в мой мозг своими остозубными придирками, — тупоумно скаламбурил Псих.
При этом мужчина говорил с какой-то иронией, словно бы получая удовольствие от собственной речи. Так и хотелось передразнить. Отказывать себе в таком удовольствии я не стала.
— Ну, раз уж мы говорим о насущных вещах, то я сжигала носки своего бывшего, когда он их разбрасывал, — копируя его манеру, выдала я.
Психчинский усмехнулся.
— Пару лет назад меня бросила девушка, потому что я требовал от неё складывать полотенца в ванной исключительно рулончиками. И, кстати, я не разбрасываю носки. Ты когда-нибудь пробовала разобрать тридцать пар чёрных носков, которые очень похожи, но при этом дико отличаются?
— Не доводилось, у меня все носки разные, — ответила я и потрясла ступнёй над водой. Мои грязные носочки когда-то — ещё сегодня утром — вообще-то были розовыми в горошек.
— Рад за тебя. Мой отец, например, всю жизнь страдает двумя проблемами: у него вечно протираются штаны и постоянно теряются носки. Мама однажды решила купить ему много пар чёрных носков, руководствуясь идеей того, что, если у него потеряется один носок, он сможет заменить его другим, но не заметила одну вещь: носки были слегка разными. Какие-то длиннее, какие-то короче, какие-то с резинкой, какие-то без. В итоге каждый раз после стирки собирался огромный пакет с носками, которые нужно было перебрать по парам. А так как папа любил разбрасывать носки, то паззл получалось собрать редко. И вот за каждую мою провинность мама всучила мне этот пакет со словами: «Серёженька, перебери носки, а то гулять не пущу».
В моей голове сразу же нарисовался неповторимый образ Серёжи-Золушки, который денно и нощно перебирает носки. Интересно, он такой злой, потому что его не пустили на бал к принцу? И поэтому он теперь ходит и отравляет своей педантичностью весь мир?
— У вас детская травма, Сергей Павлович, — отсмеявшись, констатировала я. — А со спиной-то что?
— Тоже детская травма, — пожал плечами он. — Решил подработать грузчиком, будучи подростком, и так перенапрягся, что моя спина решила мне отомстить.
— Я надеюсь, вам хотя бы заплатили? — с ненаигранной долей сострадания спросила я.
В свою бытность подростком я никогда не работала, от меня этого не требовалось. Родители всегда давали денег на погулять, хотя я не особо их просила. А мама всегда шутила над тем, что я чересчур дотошно отношусь к деньгам: трачу их на что-то глобальное, а не на всякие хотелки. Единственным, на что я просила деньги, были книги. Правда, начав зарабатывать сама, я стала покупать их не в пример больше.
Дар же, наоборот, стремился быть финансово независимым с раннего возраста. И лет в четырнадцать умудрился устроиться на летнюю подработку: красил лавочки в парке в аномальную жару. А работодатель попался нечистый на руку
