Мальчик, который уничтожил мир - Дженни Росса

не учил, но наверняка там такого нет. Вот так полиция бдит (опечатка была «бздит»). Наша полиция СЕБЯ бережёт. Наказали злостного нарушителя!

Позвонил Ксюше, спросил: «Что делать?». Её же машина. Обозвала дибилом, и посоветовала забить на это корыто. Обидно, конечно, но делать нечего. Оставил машину ждать эвакуатор, а сам с протоколом отправился в отделение. На входе кинул ключи в урну. Незаметно, чтоб не упрощать эвакуацию.

* * *

В отделении пришлось сидеть, ждать, когда соизволят принять. Ещё полчаса потом искали моё дело. Вот не знал, что на меня даже дело есть. Очень удивился.

Но когда увидел, то понял, что больше напридумывать успел, чем на самом деле было. Там всего пара страничек. Одна за употребление наркотиков, которыми меня Маша накачала. А я как дурак к доблестной полиции за справедливостью отправился. Сам им эту справку с анализами принёс.

— Вы знакомы с Самойловой Жизель Дмитриевной? — Задал мне глупый вопрос следователь. Не знай он ответа, меня бы тут и не было.

— Мы работали вместе над одним проектом. А после окончания работ, замещал её в лаборатории, пока она была на олимпиаде.

— Вы знаете, над чем она работала в лаборатории? — Вроде бы нормальный вопрос.

— Нет, это она мне помогала, а не я ей. Так что не имею представления. — Честно соврал я. Не скажу же я, что она делала всё, что в голову взбредёт? А ведь так оно и было. Ограничивала её только фантазия.

— Как вы думаете, у неё хватило бы умений сделать взрывчатое вещество? — Вот это уже вопрос с подковыркой.

— Для этого умений особо и не надо. Этому даже на уроке химии учат. Нобель, селитра, глицерин, угольная пыль. — Я усмехнулся ему в лицо, чем даже немного вывел его из себя. — Даже вы поняли, для чего всё это. Так, что конкретно вы хотели спросить?

— Вы не замечали за Самойловой радикальных взглядов. — Тонко намекнул он.

— Вы хотите спросить, не террористка ли она? Нет! Она учёный, до мозга костей. — Пафосно сказал я.

— Вам знакома эта вещь? — Показывает алмазную пластинку, которую я слал по почте. Остальные слои куда-то делись.

— Обычное лабораторное стекло. — Прикинулся я валенком.

— Это алмаз, а не стекло. — Уточнил он. — Не знаете, где Самойлова могла его взять?

Вот тут уже сложно. Что Эля рассказала этому детективу мне неизвестно. Может, она под воздействием наркоза разболтала всё? Ещё и приговаривая, что это я во всём виноват. Ведь она за что-то извинялась. За подставу?

— Обычное алмазное стекло. Я учусь на факультете полупроводниковых приборов. И алмаз рассматривается уже давно, как подложка для полупроводников. У него самая лучшая теплопроводность, при хороших изолирующих свойствах. А это синтетический алмаз, который не ценится ювелирами, и стоит дешевле природного. — Вот так. Сухие данные. Пусть сам выводы делает. Ведь, по сути, я ничего важного не сказал.

А это хорошо, что все болванки и тигли я уничтожил. Если бы полиция нашла два килограмма золота, полкило платины, и все прочие запасы, то мы бы не отмазались. А этот алмаз, скорее всего, она где-то хранила, как сувенир.

В общем, мучил меня ещё долго, будто на президента покушались. Но прикопаться ему было не к чему. Доказательств нет. Что бабахнуло, никто не знает, даже Эля. А меня и в городе не было в момент трагедии.

Написал Эле СМСку: «Менты на тебя дело шьют. Думают ты террористка. Но у них ничего нет». Как она её прочитает, понятия не имею. Может, кто поможет.

Глава 77

Эксперименты безумного учёного

Последние летние деньки подходили к концу. Бегал с сестрой утром и вечером. Занимался делами по дому. Отдыхал перед новым семестром.

По вечерам экспериментировал с пространственным тоннелем. Я сам видел, на что он способен. Перенос человека в пространстве и времени, теперь это реальность. И при этом, не по кусочкам или молекулам, а целиком.

Это означает, что тоннель можно увеличить в диаметре до метра. Вот только неясно, для этого нужна огромная установка, или особая настройка. Я склоняюсь больше ко второму варианту. Тем более что размер менять я научился уже давно, но только в меньшую сторону.

Ту вопрос в том, что будет с платой, если конец тоннеля будет больше её самой. Решено было экспериментировать, но очень аккуратно.

Для начала решил проверить, как будут соединяться концы тоннеля в блоке из двух плат. При всех работах диаметры у них я сохранял одинаковыми. Сейчас планомерно делал один тоннель меньше второго. Буквально по одному проценту. И на десяти процентах они разъединились. Получилась сфера внутри сферы. И, на мой взгляд, работать они будут как попало. Не стал пытаться что-то переправить по такому тоннелю. Зато камера показывала сразу две картинки, наложенные одна на другую. Забавно, но не более того.

Убрал из компьютера две пары плат. Мало ли! Эксперимент задумал куда более опасный. Пришлось снять программную защиту на превышение диаметра. Включил режим просмотра (только одна плата из пары), и начал плавно увеличивать размер тоннеля. Из средств защиты, у меня был только металлический лист. Поставил его к системнику как щит. Сам наблюдал улицу на экране монитора. Внутренний диаметр бублика около двух сантиметров, как раз чтоб камера наблюдения влезла. Увеличить удалось до диаметра 1,53 см. Дальше тоннель выключался. Ну, хоть не взрывался, уже хорошо!

Установил диаметр двух тоннелей внутри блока плат 1 см. Удобная цифра. Такими же сделал концы тоннелей. Вывесил их над столом.

Две сантиметровых сферы висели смирно, и показывали изображения друг друга. Помахал листом бумаги за одной, увидел лист в другой сфере. Невооружённым взглядом я этого раньше увидеть не мог, размер был маленький. А тут даже авторучку пропихнуть целиком можно, что я собственно и сделал. Почти вся ручка переместилась в пространстве на полметра. Всего немного срезало, когда отпускал её в конце, позволяя упасть.

Взял калькулятор, и посчитал. Вышло, что все объёмные работы можно было в пятнадцать раз быстрее проводить благодаря увеличенному диаметру.

Уменьшил диаметр одного конца тоннеля на 1 процент. Пропихнул лист бумаги — получил сантиметровое конфити. Сверил размеры — вырезанный кружок был того же размера. Я предполагал, что он станет чуть меньше.

Поставил 2 процента — результат тот же. Продолжил уменьшать одну сферу. И так продолжалось до 5 процентов. Вот тогда и появилось отличие.

Сфера, наконец, соизволила уменьшиться. То, что это когда-нибудь должно произойти, я был уверен. Ведь таким образом