Босс с причудами (СИ) - Варвара Корсарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но в этот раз все было иначе.
Во-первых, Эдик не разбил мне сердце. Видно, не так уж сильно я его любила. На следующее утро я даже облегчение испытала: хорошо, что все выяснилось до свадьбы.
Когда описывала эпизод с пожаром бабушке, так даже рассмеялась, как вспомнила бесштанного Эдика и его испуганную лживую рожу. Но нотки истерики в моем смехе все-таки были.
Во-вторых, я пропустила этап с самокопанием, слезами в подушку и пожиранием утешительного мороженого.
Сразу перешла к этапу смены обстановки. Мне нужно побыть наедине с собой. Послушать внутреннюю тишину, успокоиться, повысить убитую в хлам самооценку. Подумать, как жить дальше.
Я безжалостно заблокировала на телефоне номера Эдика и Родиона. Эдику больше нет места в моей жизни. А Родиону…
Честно говоря, не знаю, зачем я удалила его номер. Под горячую руку, на эмоциях? Или потому что сейчас я никому не могу доверять?
…Или же потому что мне стыдно за все, что я Родиону наговорила?
Но нет — никаких сожалений и самокопаний!
Решила уехать на дачу бабы Аглаи. Тем же вечером собрала вещи, упаковала хомячий аквариум (Афоню я выкупила у его владелицы за бутылку виски, он теперь полностью мой) и укатила за город.
Дача у бабы Аглая шикарная, двухэтажная, построенная силами дедушкиных солдатиков. Располагается она в элитном поселке, куда кому попало ходу нет — на дороге шлагбаум и будка с охранником.
Вот и славно. Незваные гости до меня не доберутся. Эдик не придет валяться в ногах. И Родион не прибежит… или он и не подумает за мной бегать? У него и без меня хлопот хватает, у него офис спалили.
Первые дни предаюсь ничегонеделанию. Встаю поздно, выпиваю чашку кофе на веранде, лениво дергаю сорняки. Они у бабушки на даче тоже экзотические, как и ее растения. Вместе с заморскими саженцами к ней на участок проникли иноземные захватчики, колючие и вредные.
Афоне на даче нравится. Я выпускаю его побегать на травке. Однажды его чуть не утащил ястреб. Но вступился бабушкин кот Сема — дал ястребу по мордасам, Афоню успокоил и облизал. Они подружились.
Меня никто не тревожит. Новые заказы я не беру, репетиторство только одно осталось, с Артемкой, тем самым мальчиком, с которым я познакомилась в гараже, когда мы с Ремезовым гуляли по окраинам. Но родители Артемки понимающие, согласились на короткие каникулы.
Неделю провожу в безмятежном спокойствии. Об Эдике вообще не думаю. Провались он пропадом! Как же права была на его счет баба Аглая. Буду теперь всегда ее слушать.
А вот о Ремезове думаю постоянно. С каждым днем все больше и больше. Злюсь на него и скучаю.
Мне хочется его увидеть. Хочется показать ему, как играет утреннее солнце в листьях. Рассказать ему о приключениях Афони. Эпизод с ястребом был волнующий и смешной, Родион бы оценил. Посмеялся бы вместе со мной… Я даже чуть не скинула ему фото Афони между грядок, но вовремя спохватилась.
Мне хочется показать ему речку, где я в детстве плавала на самодельном плоту и чуть не утонула. Хочется вместе с ним разжечь мангал во дворе и ругаться на сырые угли. А потом сидеть в комнате перед телевизором и пить глинтвейн.
Но я смотрю кино в одиночестве. Вчера показывали старый фильм ужасов про маньяка, который по пятницам надевает хоккейную маску и гоняется за жертвами. Такой у него способ снять напряжение после тяжелой рабочей недели.
В другое время мне бы и в голову не пришло смотреть эту страшную хрень одной ночью в деревенском доме. Но теперь я досматриваю фильм до конца, хотя за происходящим на экране мало слежу. Потому что вспоминаю, как мы с Родионом целовались у него дома под фильм ужасов. А ночью мне снятся не кошмары, а эротические сны.
И все же я злюсь на Ремезова. Хотя пытаюсь оценить его беспристрастно. С одной стороны, он поступил жестоко — открыл мне глаза на Эдика некрасивым способом. С другой стороны, он вел себя сдержанно и почти по-джентльменски. Он меня утешал, жалел.
Всегда ли стоит обижаться на жалость?
Но я понятия не имею, как Родион ко мне относится на самом деле. Очередное предательство все-таки больно меня ударило. Не знаю, смогу ли когда-нибудь доверять мужчинам. Все они врут, все они играют в свои игры, и все считают Таню глупой. А сами-то! Идиоты самодовольные.
Но Родион не такой. Или такой?
Я начинаю понимать его подход. Может, даже сама буду его применять. Устраивать людям разные ловушки, подвохи, экстрим. Втягивать их в неожиданные ситуации. Тогда люди показывают свое настоящее лицо, на что они способны и что скрывают.
…Но уже неделя прошла, а Родион и не чешется! Ну да, я скрылась из города, телефон его заблокировала, но если бы он хотел объясниться — то нашел бы способ!
Или ждет, когда я сделаю первый шаг?
Нет, ни за что. Я не смогу. Ну, позвоню я ему, скажу: «Хочешь встретиться, сходить куда-нибудь»?
Так должна поступить каждая взрослая девушка, которая твердо знает что хочет. А я сейчас хочу поверить, что я стою того, чтобы меня добивались. Что я единственная и неповторимая, и хороша такая, какая есть.
Однако желающих это сделать не находится… Никому ты Таня не нужна. Ремезов о тебе уж и забыл.
От таких мыслей к концу недели прихожу в уныние. Одиночество начинает давить.
Но тут на дачу заявляется баба Аглая и приносит новости о Ремезове.
Она приезжает ближе к вечеру, нагруженная баулами, саженцами и журналами.
Я слышала, как отъехал чужой автомобиль, но кто ее довез — рассмотреть не успела, потому что была занята — искала Афоню в траве. Ему надоело сидеть в клетке, он отправился на поиски приключений и чуть не потерялся среди смородины.
— Привет, ба, — беру привезенный ей журнал со стола и листаю. Это последний номер «Дачного домика». Остальные журналы тоже строительные — на фото планы бань, теплиц, септиков
— Ты что затеяла? — спрашиваю с подозрением.
— Хочу летнюю кухню! — объявляет баба Аглая и вытаскивает папиросы. — Большую, с русской печкой, как у моей знакомой Нади Хейфец*. Помнишь, одноногая скалолазка?
— Ну да, — киваю рассеяно. — Которая в Тридевятово живет, ассистентка профессора Онежина. Но у нее летняя кухня здоровая, как дворец! Ты такую же хочешь?
— Даже больше! Места хватает.
— Но это надо полноценное строительство затевать!
— Справлюсь! Я уже кое с кем знающим поговорила.
— С кем?
— Да с Ремезовым
