Из Тьмы. Арка 4 (СИ) - "Добродел"

Хотя до идеального порядка ей, конечно, далеко: часть «мурашей» и в самом деле занималась дуракавалянием, хотя львиная доля таких бездельников всё же обреталась в лагере маркитантов, выстроенном на относительном удалении от основного, где и наслаждалась алкоголем, азартными играми и дамами облегчённого поведения.

«Не армия, далеко не», — покачиваю головой, оглядывая островки из шатров и палаток различных группировок дворян, решивших прийти на «большую охоту».

Несколько больших, богато украшенных шатров влиятельных феодалов выступали своеобразными центрами кристаллизации шатров поменьше, вокруг которых в свою очередь теснились палатки дружинников и прислуги. И вся эта наглядная демонстрация «дружбы» правящего класса центральных провинций находилась обособлено от мини-лагеря монстробоев и хаотичной застройки Вольных клинков.

Что за Вольные клинки? Так, с претензией на поэтичность, с лёгкой руки помолодевшего Генсэя (или, как его теперь знают другие, Юрэя — что на современный язык, вроде бы, переводится, как Призрак), стали называть представителей полулегальных кланов и одиночек, которые, движимые жаждой славы и наживы, явились на наш зов. Высокомерные дворяне и их дружинники раньше именовали «вольных» не иначе, как «разбойничий сброд» — и, учитывая поведение этой публики, подобное отношение нельзя назвать таким уж безосновательным. Благородные вместе с приближёнными и на Охотников на чудовищ поглядывали свысока. Ну, на тех, кто не выделялся особой силой, и не принадлежал к пусть безземельной, но аристократии.

Впрочем, те из феодалов, что посильнее да понаглее (и поглупее), не отказывали себе в удовольствии поддеть даже элиту Охотников. Естественно, не в том же ключе, что и безответных Адептов и слабеньких Воинов — обливая презрением тех, кто «не смог одолеть тварей самостоятельно и вместе с другими презренными наёмниками приполз, дабы выклянчить золота и примазаться к славе истинных воинов», тут можно и вызов на дуэль получить, и своеобразное «фи» от профсоюза монстробоев. Но шпильки подпускались порой весьма острые, особенно со стороны тех, чьи земли пострадали от Волны.

Словом, дружба с первого взгляда у нашей «сборной солянки героев» не сложилась.

Однако взаимная неприязнь, не достигнув пика, быстро пошла на спад. Разумеется, процесс происходил не сам собой, а под давлением со стороны организаторов. В первую очередь моего «наёмника» — Генсэя-Юрэя: бывший глава группы боевых пенсионеров, пользуясь своей выдающейся силой и моим авторитетом, а также навыками интриг и управления, кои он получил во время своей службы Империи, смог продавить далеко не одно лишь только новое название. Три собравшихся в лагере фракции не воспылали взаимной приязнью, что видно по столь явному разделению лагеря, но научились хоть сколько-то сносно взаимодействовать и сотрудничать. Это обстоятельство легко заметить, взглянув на караулы, которые специально составляли из смешанных групп: вместо былого недоверия, взаимной неприязни и готовой вспыхнуть агрессии на лицах и в эмоциях часовых читалась рабочая сосредоточенность.

А всего-то пришлось устроить несколько физических и моральных трёпок (за них отвечал Генсэй и отчасти Кей, которого мой новый миньон заметно недолюбливал) и учебных нападений вполне настоящих, но неживых монстров (а вот эта часть слаживания — моя работа).

Хотя говоря «всего лишь», я преуменьшаю заслуги миньона, ребят и наиболее адекватных лидеров фракций. Если бы не члены группы А, которые непрестанно демонстрировали своё присутствие и общались с собранными силами, не управленческие таланты и подавляющая сила немёртвого Мастера — проклятый старик прогрессировал не медленнее своей гораздо более молодой госпожи, и несмотря на все новые трюки, измысленные изощрённым разумом убийцы, продолжал выигрывать в семи поединках из десяти! — а также не влияние лордов, лидеров кланов и групп охотников, то чёрта с два у меня бы чего получилось!

Не то чтобы эти Воины, Адепты и несколько квази-Мастеров так необходимы. Но мне нужно сделать себе имя, а также собрать массовку из сколько-нибудь сильных одарённых для зачистки перевалов — и возможного конфликта с родом Ван. Всё же моя группа не может одновременно разыскивать и зачищать бандитские логова, охранять тропки и тракты, дабы не позволить разбойникам скрыться, а также блокировать движения войск регионалов.

От плохо организованных полубандитов-Вольных, конечно, вряд ли выйдет больше пользы, чем проблем (и это не учитывая количества денег, которые эти наёмники проедают), но пусть они лучше будут с нами, чем озоруют в селениях, оставленных без сильнейших бойцов. В общем, Генсэй сумел меня убедить, что беспорядки, устроенные группами одарённых бандитов на землях моих союзников, ударят в первую очередь по моей репутации. А здесь они на виду и под присмотром очень опытного, пусть и бывшего, высшего генерала. Не забалуют. К тому же наличие столь явного «противника» под боком неплохо сплачивало бойцов наших владетельных союзников, которые, не будь Охотников и Вольных, сами непременно разбились бы по секторам, да ещё и выставили охрану каждый ото всех.

А в столкновении с многоножкой самых сомнительных наёмников и дворян можно… Нет, не подставить, но дать подставиться самим, дозволив самым сильным и горластым (но не самым умным) выбиться в командиры. Тогда и на оплате можно сэкономить: мёртвым деньги не нужны — и вырвать часть зубов у этих горных беспредельщиков, а также вывести за скобки самых хитрых из «типа союзных» аристократов. И всё под благовидным предлогом дружбы и, хе-хе, демократии. То есть в случае, если умники удачно убьются, к нам не только не возникнет претензий, но и наоборот — идея пользы единоначалия и налаживания нормальной командной вертикали в достаточно рыхлой структуре военного образования, собравшегося под моей рукой, только укрепится.

Молодец, старик: сразу виден опыт жизни в кругах, приближённых ко Дворцу!

Заодно пусть Сайкю знает, что его подчинённая — не только верная (пусть и в меру корыстная) слуга Империи и сильный боец, но ещё, ко всему прочему, неплохой организатор, а также кое-что соображает в политике. И плевать, что за организационные вопросы отвечает привлечённый эксперт! Талант начальника состоит именно в том, чтобы найти нужных специалистов и заставить их добросовестно работать, а не в том, чтобы бегать, высунув язык набок и лично решать все мало-мальски важные проблемы. Да!

А тот, кто скажет, что я манкирую своими обязанностями, занимаясь личными делами вроде тренировок, экспериментов, тайного пригляда за роднёй, привыкающей к новым условиям жизни, а также массового геноцида запаса вкусняшек, тот — нехороший человек, редиска и вообще Враг Народа, э-э, то есть Империи!

А вот, кстати, и он.

— Ай-ай, кого я вижу! Наша блудная глава наконец-то вернулась! — приветственно раскинул руки Кей, не обращая внимания на любопытные взгляды от посторонних.

— Меня не было меньше суток, — отвечаю я, не спеша бросаться в объятья «братика» и вместо того, чтобы начать привычную приветственную пикировку, смерив того хмурым взглядом. Мерзкий кошмар-не-кошмар всё ещё сказывался на настроении.

— Ха-ха, для этого удалого лагеря смертников сутки — просто бездна времени! — шутник совсем не огорчился отсутствию радости от лицезрения его персоны. — Так что ты, твоё главнейшество, пропустила целое представление!

Парень, играя мимикой и помогая себе жестикуляцией, начал расписывать пропущенное:

— У наших аристократов увели несколько бочонков элитного вина, а в лагере Вольных внезапно разгорелся праздник. По лицу вижу, что ты, сестрёнка, как и великолепный я, не веришь в случайные совпадения. Лорд Хо тоже не поверил, — Кей широко улыбнулся, — и вместе со своими парнями пошёл устраивать весёлые разборки. Ночь, огонь костров, вино, женщины и хорошая драка… романтика!

Нахмурившись ещё сильнее, вновь окидываю взглядом лагерь, концентрируя внимание на секторе Вольных клинков. И действительно, некоторые палатки стояли в иных местах и выглядели наспех заштопанными. Но судя по степени разрушений, до настоящего столкновения всё же не дошло. Да уж, учитывая околоуголовные (сами они, разумеется, считали, что действуют по Правде, но Правде своего небольшого селения или клана, для которого все чужаки — потенциальная добыча) замашки собравшихся в этой части лагеря бойцов, презрительное отношение дворян к данной публике становится ещё чуточку понятнее. Эксцессы случаются уже не первый раз, а учитывая, что среди вольных есть несколько воителей, весьма могущественных на общем фоне, — насильственно их подавить у аристократов не получалось.