Слишком дружелюбный незнакомец - Валентен Мюссо

ощутил сильную тревогу подобно тем, кто, стоит лишь заметить прыщик, начинает подозревать у себя все болезни мира.

Профессия Лоренс была утомительной и требовала продолжительных усилий. Марк прекрасно видел, что уже несколько недель она возвращается совершенно вымотанная и засыпает, стоит ей только присесть на кушетку. Когда он набрался смелости и заговорил об «экстренном отпуске», она взвилась под небеса. Он совсем не имел в виду, что ближайшие пять месяцев она должна бить баклуши дома! Наконец Марк проявил чудеса дипломатии и смог убедить Лоренс немного изменить график работы. Но партия была еще далеко не выиграна…

Марк посмотрел на часы на приборной доске. Без четверти двенадцать. В жандармерии его ждут тонны всякой документации, а все утро потеряно из-за кражи на ферме неподалеку от Тремевена.

Украдены сельскохозяйственные инструменты и горючее. С этой фермы — во второй раз за последние полгода. Ничего подобного он даже представить себе не мог, когда пятнадцать лет назад взялся за эту работу. Ну да, с ферм вечно что-нибудь пропадает. Сейчас разница состояла в том, что жандармы столкнулись с настоящей преступной сетью, которая буквально расхищала небольшие хозяйства. Не проходило и недели, чтобы не поступало вызова на одну из ферм по поводу кражи или намеренного причинения ущерба.

Крали все. Бензин, металлические предметы. Даже сено и корм для скота. В некоторых случаях доходило до похищения скота среди ночи. Или скотину забивали прямо на месте, чтобы унести мясо.

Марк захотел сам прибыть на место преступления. Фермер был вне себя: «Последующий раз, клянусь вам, я их встречу пулей из ружья!» Марк попытался успокоить фермера, сказать, что прекрасно понимает его состояние. Теперь он больше очередного взлома опасался того, что фермер и в самом деле выйдет из себя и задерживать придется как раз его.

Лейтенант зажег сигарету. Взяв в бардачке пачку, он случайно увидел желтую бумажку для записей, которую ему несколько дней назад дала Лоренс и которую, как Марк думал, он давно потерял.

Имя и адрес.

Раз он все равно оказался в этих краях и все утреннее время пошло псу под хвост, можно заодно выполнить и это поручение, чтобы отвязаться.

Лоренс его уже просто достала с этим пациентом! Франсуа Вассер… На последний визит он не пришел. «Если ты хочешь, чтобы я навещал всех пациентов, которым случается прогулять твой сеанс, у меня ни на что другое времени не хватит», — в шутку заявил он тогда. Проблема состояла в том, что жена чересчур симпатизировала всем своим пациентам и тащила в дом все их личные проблемы. Марку часто приходилось оправдываться, когда она заявляла, что он слушает ее вполуха. За целый день ему хватало чужих драм и совсем не хотелось еще и вечером слушать о чужих несчастьях.

Но этот пациент был совсем не такой, как другие, и Марку вряд ли удалось бы его забыть. Он был одной из жертв «университетской бойни», как это тогда называли в газетах. Десяток убитых. Двадцать раненых. Настоящая бойня, которая повергла в ужас всю страну. Марк еще помнил страницы специальных изданий, которые мелькали на экране в комнате отдыха для сотрудников жандармерии. Даже он не мог этому поверить. Такого еще не видели.

В первые часы все думали, что имел место террористический акт. Был задействован план Вижипират[28]. Но быстро выяснилось, что убийца — не более чем деклассированный субъект, ранее лежавший в психиатрической клинике с тяжелым диагнозом, за которым должны были наблюдать после выписки, но делали это на редкость халатно. Такой никогда и не смог бы найти свое место в нормальной жизни.

Все жертвы, кроме Вассера, были студентами. Профессор словил две пули, одна из которых едва не перебила ему бедренную артерию. За этим для него последовало много недель в больнице и восстановительная терапия.

Насколько Марк понял, Вассеры позвали к себе какого-то парня для работ по дому, и он в конце концов прочно обосновался у них. Из-за того, что жили они достаточно уединенно, ситуация вызывала тревогу, и к тому же они представляли собой идеальную жертву для того, кто захотел бы воспользоваться их физической слабостью. Лоренс не могла сказать, что конкретно вызывало у нее тревогу. Ни кражи, ни угроз… Ничего. Эта пара не намеревалась подавать жалобу.

По словам Лоренс, Вассер рассказал обо всем этом более чем кратко, но она чувствовала, что здесь что-то не так. «У меня такое впечатление, что он послал мне призыв о помощи». Ни больше, ни меньше! «Умоляю, загляни к ним. Просто чтобы удостовериться, что у них все хорошо и что я напрасно беспокоюсь».

В конце концов он согласился заняться этим. Просто потому, что опасался, как бы она не взялась за дело сама.

У Марка не было ни единой мысли, и он собирался что-нибудь придумать на месте. Как он объяснит людям, что заявился к ним без предупреждения? Вся эта история казалась ему смешной, а сам он был чересчур вымотанным, чтобы состряпать какой-нибудь правдоподобный сценарий.

«Только и остается, что импровизировать…»

Марк знал, что дом Вассеров находится где-то здесь, но адрес, записанный на крохотной желтой бумажке, ни о чем ему не говорил. Не выпуская из рук окурок, он ввел данные в навигатор.

«Четыре километра. Шесть минут».

Следуя указаниям монотонного голоса, он наконец прибыл к въезду на дорожку, где было совершенно невозможно проехать на машине.

От души выругав навигатор, Марк сделал полуоборот, чтобы снова выехать на шоссе. Он так бы и поступил, если бы не заметил в сотне метров слева хорошую дорогу: на карте навигатора ее не было.

Разбитая, затопленная грязью дорога, постепенно сужаясь, проходила между двумя рядами буков, листья которых едва пропускали свет. Марку пришлось сбавить скорость, чтобы не попасть в какую-нибудь выбоину. По ветровому стеклу хлестали ветви деревьев.

Он остановился перед домом, к которому и привела эта дорога. Ворот не было. Всего лишь толстая цепь, висящая между столбами, покрытыми облупившейся краской.

Выйдя из машины, он застегнул куртку: снаружи оказалось довольно холодно. От его дыхания в воздухе виднелась струйка