Свадьба беременной Золушки - Арина Ларина

Но начать его презирать за это не получалось.

«Попала я в переплет!» – злилась Анька.

Мобильник заливался и требовательно подпрыгивал. Опять он!

– Да, – пропела Аня, – слушаю!

– Анечка! Вы решили по поводу сегодняшнего вечера?

– Ой, к сожалению, никак не получается! Не успеваю, мне правда жаль!

– Тогда завтра, – не отставал он. – Только завтра обязательно, я уже предупредил маму!

– Кого?

– Маму!

– Какую маму? – похолодела Анька. – Зачем предупредил?

– Я хочу познакомить вас с мамой.

Катастрофа! Во-первых, при слове «мама» в памяти сразу всплывал образ незабвенной Марии Сергеевны, которая теперь тщетно пыталась разъехаться с бывшей невесткой. А во-вторых, знакомство с родителями наводило на серьезные размышления. Требовалось немедленно внести ясность.

– А жена?

– Я не женат, вы уже спрашивали, Анечка, – повеселел Вадим.

– Точно?

– Сейчас в паспорте посмотрю, – пошутил он и добавил через паузу: – Нет, штампа нет. Но можно будет спросить завтра у мамы, уж она-то точно такое событие не забыла бы. Так как, вы готовы узнать о моем семейном положении из первых рук?

– Не знаю, – промямлила Анька. – Давайте завтра созвонимся, – выдавила она наконец через силу. Ей смертельно хотелось немедленно согласиться, но Юлька…

– Конечно, созвонимся, – подтвердил он. – Только мама в любом случае будет вас ждать, вы же не обманете старушку?

Если бы Аня знала, кого он называет старушкой, ей было бы проще отказать, но она представила себе хрупкую благообразную бабулю в учительском костюме и едва не застонала от мучительного желания бежать знакомиться с вышеупомянутой «старушкой» немедленно.

Вечером предстояло тяжелейшее объяснение с Юлькой. Аня торопливо попрощалась с Принцем, хотя ей хотелось говорить и говорить с ним бесконечно.

«Интересно, – подумала она, нажав кнопку отбоя, – если он собирается переводить наши отношения в официальную стадию, как же быть с его фальшивым именем? По идее он обязан объяснить, зачем это сделал. А действительно, зачем? Никакого приличного оправдания такому поступку быть не может. Ему придется выкручиваться… Тьфу ты… Какая ситуация неловкая, да Юлька еще…»

Оставалась одна надежда, что Принц действительно не сможет достойно выйти из положения и тем самым даст Ане шанс обидеться и разорвать отношения. От этой мысли у нее начало ломить затылок и застучало в висках.

К концу дня в приемной появился довольный Вадим и положил перед Юлькой конверт.

– Юля! – с воодушевлением начал он. – Мы благодарны вам за помощь. Было очень приятно поработать с вами, надеюсь, мы сможем рассчитывать на вас в дальнейшем.

Она с подозрением посмотрела на оратора. Похоже, он говорил искренне и ни капли не издевался. Юлька зарделась и уже собиралась сказать ответную речь, как вдруг он добавил:

– Завтра вы можете вернуться на свое обычное рабочее место, к Валерию Михайловичу.

– Спасибо, – прошептала она, благодаря его неизвестно за что. С трудом сдерживая рыдания, она смотрела в стол и мечтала только об одном – чтобы Вадим ушел. Словно прочитав ее мысли, он сказал:

– Ну, еще раз спасибо вам и до свидания!

– Наверное, надо попрощаться с Сергеем… Михайловичем? – Слова застревали в горле.

– Его сегодня не будет, я передам ему от вас привет, – улыбнулся Вадим.

– Спасибо, – еще раз прошептала Юлька и, схватив дубленку и сумку, вылетела в коридор, уже не в силах остановить слезы. Она неслась по лестнице, прыгая через ступеньки. Тихий вой уже рвался наружу, вслед за слезами, заливавшими воротник дубленки.

Вихрем пролетев через холл, она выскочила на улицу. Морозный ветер остудил лицо. Начиналась метель, колючие снежинки впивались в щеки. На улице было безлюдно.

«Вот и все, вот и все… я больше никогда его не увижу. Как мне теперь жить? За что, ну за что мне это?»

Юлька тихо плакала, прислонившись к железной ограде. Тихо, потому что стыдилась своих эмоций. На самом деле ей хотелось биться в истерике, орать, ругаться и выть, как волчице. Может быть, тогда боль ослабела бы. С Костиком было не так. Теперь ощущение потери было страшным, как будто умер кто-то близкий…

Вадим изумленно смотрел на одинокий конверт, сиротливо лежащий на пустом столе.

– Забыла? Или это очередной задвиг? Придется завтра ехать к Валере. Вот ведь беспокойная девица!

Кто-то осторожно тронул Юльку за плечо. Она вздрогнула и повернулась. Перед ней стояла Аня. Юлька бросилась ей на шею и зарыдала еще горше.

– Пойдем, пойдем, простудишься, – шептала Анька, натягивая ей капюшон и пытаясь отвести к машине. Юлька повисла на ней, как полотенце, и идти никуда не желала. Она судорожно всхлипывала и бессвязно выкрикивала что-то.

– Фу, как не стыдно, – довольно громко проговорила идущая мимо женщина. – Такая молодая, а напилась как сапожник!

Это замечание слегка отрезвило Аню, и она с удвоенными усилиями начала тащить Юльку к «Ауди». Юлька вяло перебирала ногами. В тепле машины она еще повсхлипывала и заснула.

Аню трясло, как в лихорадке:

«Что я наделала, как я ей скажу? Ей же нельзя волноваться. Что он опять вытворил?»

Мысли скакали, как бешеные зайцы. Из невнятных Юлькиных выкриков удалось понять только одно: она никогда больше не увидит Сергея, с ним все кончено.

Тянуть дальше было нельзя. Надо рубить этот узел.

Подъехав к дому, она растолкала спящую подругу:

– Давай сама, Юль. Наверх мне тебя не затащить.

В квартире Юлька, не раздеваясь, прошла на кухню. Аня ухаживала за ней, как за пьяным мужиком. Пришлось вытряхивать ее из дубленки, стаскивать сапоги и надевать тапочки.

Выпив горячего чая – давать ей ликер Аня не решилась, – Юлька слегка пришла в себя.

– Я никогда больше не увижу его, – тоскливо проговорила она, подняв на подругу огромные заплаканные глаза.

– Ты давай по порядку, – велела Аня, и Юлька рассказала все с самого начала.

– Но подожди, – удивилась Анька, когда трагический рассказ был окончен, – ты же не собиралась работать там всю жизнь и выйти за него замуж?

– Я не знала, что это так больно! Понимаешь? Не знала! Мне казалось, что я смогу это пережить, что я к этому готова! – У нее опять начиналась истерика.

– Тихо! – прикрикнула Аня и стукнула рукой по столу. – Тебе нельзя волноваться, ты теперь не одна, не смей об этом забывать. Значит, так, – собралась она с духом. – Юля! Сейчас ты выслушаешь меня, и не смей перебивать! Понятно?

– Ладно, – слегка успокоилась Юлька.

Аня рассказывала, с тоской глядя, как расширяются Юлькины глаза, как она смотрит на нее с недоверием, перерастающим в непонимание, обиду и что-то еще.