Анатомия Джейн - Амелия Лефей

я здесь не для этого. Ты и губернатор, что вы оба скрываете?

— Как я уже сказал по телефону, оставь это дело в покое, Макс.

— Как я уже сказал по телефону, не буду, Алистер. — Наклонившись над столом, я убедился, что он смотрит мне в глаза. — Если ты замешан в чем-то из этого, я уничтожу тебя вместе с ним.

— Ты так сильно ненавидишь нас обоих?

— Спасибо за обед. — Я встал. — Однако я понял, что меня все еще тошнит от тебя, поэтому лучше пообедаю в одиночестве.

— Максвелл, я предупреждаю…

— Приятного аппетита. Я слышал, что за еду здесь можно умереть.

Мне больше не хотелось терять с отцом ни минуты.

Уэсли

Макс: Твой метрдотель прощупывает почву. Я насчитал три взгляда в промежность, поверхностный осмотр и касание руки. Очевидно, я стою того, чтобы рискнуть.

— Какого хрена? — прошипел я, садясь.

— В чем дело? — Джейн вышла из ванной, вытирая волосы полотенцем.

— Ничего, я просто кое-кого увольняю, — пробормотал я скорее себе, чем ей.

Первое сообщение, которое прислал мне Макс, и такое дерьмовое. Как будто специально издевался надо мной.

Я пытался придумать достойный ответ, но ничего не приходило в голову. Поэтому бросив трубку, я снова лег.

Я чертовски ненавидел подобную хрень.

— Уэс?

— Я в порядке, — рявкнул я.

— Просто позвони ему, — вздохнула Джейн и легла рядом со мной, положив голову мне на грудь. — Мы с тобой оба понимаем, что он не собирается сдаваться.

— Я не могу.

Поступай я так, у нас бы ничего не вышло. Никогда не буду унижаться перед Максом. Снова взяв телефон, я поднял его над нами с Джейн и сделал снимок.

— Что ты творишь?

— Отвечаю.

Я отправил фотографию Максу и сделал к ней подпись.

Уэс: Очень сомневаюсь, что он или кто-то другой сможет компенсировать нас двоих.

— Вы оба когда-нибудь меня в гроб загоните! — Джейн пнула меня и выхватила из-под моей головы подушку.

— Куда ты?

— Я сплю на диване внизу. С этого момента я тоже не буду потакать тебе. Держи руки при себе. Не обнимай меня. Не целуй меня. Ничего, пока вы не перестанете вести себя как дети и не вспомните, что оба мои мужчины, — заявила она и захлопнула за собой дверь.

И как Джейн это себе представляет? Нам нужно просто поцеловаться, и все будет забыто? Я бы с удовольствием, но как можно помириться с человеком, который с самого начала не понимал проблемы?

Глава 19

Максвелл

«Дверь открывается», — послышался автоматический голос.

Я обогнул кухонный остров и подошел к выходу, ожидая увидеть Уэса и Джейн, но вместо этого в комнату ввалилась Ирэн с бутылкой вина и пакетом тайской еды.

— Не меня ждал, да?

— Как ты сюда попала? Никто не знал кода, за исключением…

— Джейн, — ответила она, входя в пентхаус. — И пока ты не начал ругаться, она сказала, что код все равно завтра изменится, так что давай поедим.

У меня не было сил спорить, поэтому, проигнорировав кузину, я направился в гостиную.

— Макс, ну и свинарник ты здесь развел!

Продолжая хранить молчание, я пролистал лежащие передо мной отчеты.

— Где у тебя тарелки?

Он был там двадцать второго. Почему эта информация раз за разом попадается мне на глаза?

— Игнорируй меня сколько угодно, но я не уйду домой.

ЛЛ. Черт побери, если я еще раз увижу это имя.

— Макс!

— ЧТО? — заорал я, не поняв, что кузина стоит рядом. Она резко отпрыгнула назад и удивленно распахнула глаза. — Прости, Ирэн, но я работаю. Это очень важно для меня. Мне некогда разбираться с дерьмом, в которое ты снова вляпалась.

Одарив меня прожигающим взглядом, она залпом осушила оба бокала вина. А потом сжала кулаки и глубоко вздохнула, решаясь заговорить:

— Какой же ты придурок. Вообще-то я пришла сюда, потому что меня об этом попросила Джейн. Она сказала, ты не отвечаешь на ее сообщения и звонки. А еще сказала, что беспокоится и вернется сегодня вечером. Извини, что твоей никудышной кузине пришлось побеспокоить тебя. Просто у Джейн нет больше ничьего номера, потому что у тебя вошло в привычку выталкивать из своей жизни всех, кому ты небезразличен. Я предложила ей съездить и проверить, как ты, учитывая, что ты не выходил в эфир уже три дня. Рада, что ты жив-здоров, идиот.

Три дня? Я потянулся за телефоном, но тот оказался разряжен.

— Я работал, — прошептал, глядя на кузину. — Честно говоря, я понятия не имел, что она пыталась связаться со мной.

Чтобы сосредоточиться, я постарался выбросить все из головы. Мне так проще. Стоило сбиться со следа, и я обнаружил, что хандрю, а у меня не было на это времени. В голове роилось столько мыслей, что казалось, она вот-вот взорвется.

— Просто позвони ей, хорошо? Я уйду, чтобы не отвлекать тебя от твоего архиважного занятия… — Кузина помахала передо мной бумагами и фотографиями. Придвинувшись, она поцеловала меня в щеку. — Отдохни немного, пока она не вернулась… или приберись. Я знаю, что она бывшая горничная, но встречать ее беспорядком в доме не вариант.

— Спасибо за твою мудрость, Ирэн.

Подмигнув, кузина вернулась на кухню за сумкой. Я последовал за ней. Уже возле входной двери Ирэн повернулась ко мне и улыбнулась. Настоящей, искренней улыбкой, — такой, какой я не видел на ее лице уже много лет.

— Я кое-кого встретила. Кого-то важного, — сообщила она. — Мне хотелось рассказать об этом именно тебе.

— Почему мне?

Ирэн раздраженно покосилась на меня.

— Вот не хочется, а придется тебе признаться.

— В чем конкретно?

— Я люблю тебя, большой идиот. Честно говоря, я всегда любила тебя, как старшего брата. Да, у меня вечно все не как у людей, поэтому сообщить, что я встретила нормального, приличного человека из хорошей семьи, которому есть до меня дело, очень важно. Может, я даже вас познакомлю, когда ты немножко освободишься.

— Конечно. — Я не находил слов, и только когда кузина вошла в лифт, позвал: — Ирэн.

— ЧТО?

— Я тебя тоже люблю.

Она улыбнулась и помахала мне рукой.

— Я в курсе, но все равно приятно слышать.

Дождавшись, пока двери лифта закроются, я вернулся в квартиру. Немного повертел телефон в руке и поднялся в спальню, где зарядное устройство, как обычно, лежало, подключенное к прикроватной розетке. Не помню, чтобы в последние три дня я заходил сюда. Большую часть времени я спал на диване. И сейчас, в санузле, едва не схлопотал сердечный приступ от удовольствия опорожнить мочевой пузырь. Человек в отражении ни капли не походил