Кобун - Олег Николаевич Борисов

А объяснить, как внутри устроена непонятная для меня система — слов не хватает. Так, ладно.

Поднимаюсь по ступенькам, останавливаюсь перед мужиком лет двадцати-пяти в привычной уже униформе: черный костюм, белая рубашка с галстуком, очки. Правда, этот выпендривается, очки не абсолютно черные, глаза чуть-чуть видно.

— Доброе утро, день и вечер сразу… Твое место на парковке есть?

Кивает.

— Не занято? Отлично. И какое это место? Вон то? Тогда я на полчасика свою телегу приткну.

— Это мое место.

Грубо. Даже не поздоровался, пупс перекачанный.

Прихватив за кадык, представляю, что на кончиках пальцев у меня электрические разряды и человеку с другой стороны руки ну очень больно:

— Эй, киннику-яро в памперсах! Я говорю, пока буду пить чай с Кэйташи-сама, моя машина постоит на этом месте.

Отпускаю бедолагу, он спиной сползает по стене, схватившись за горло. Надо будет дома проверить, что это парня так сплющило.

— Возражения есть? Нет? Отлично… Масаюки-сан, паркуйся.

Сбоку над головой слышно, как открывают окно. Оглядываюсь — о, сам хозяин, собственной персоной. Высунулся наружу, с интересом разглядывает картинку. За пока еще закрытыми дверьми слышен топот — явно охрана бежит.

— Оясуми [добрый вечер], Тэкеши-сан. Ты его не прибил там ненароком?

— Нет, целый, почти здоровый. Может, на солнышке голову чуть припекло.

Взгляд у с трудом встающего охранника испуганный. Заметив босса, он тут же сгибается в поклоне, бормочет извинения.

— Ладно, давай ко мне, второй этаж, по коридору направо до конца. И, я тебя прошу, не надо моих мальчиков обижать. У нас не Китай, у меня кадров проверенных мало. Вон, даже с тобой приходится делиться.

Дверь уже раскрылась, на крыльце после короткой сутолоки народ выстраивается в две шеренги и поклоном приветствует гостя. Пристроившийся позади Масаюки идет важно, изображая бодигарда при исполнении. Загривком ощущаю, что он очень доволен: вон, какой у меня крутой господин. А вы надо мной потешались, что от варваров отбиться не смог.

Дети. Сущие дети.

Чай у Кэйташи-сама хороший. Лучше, чем у меня дома. И сиротские кружечки правильные, почти литровые. Выпил такую — и все, день рабочий закончился.

— Слушай, а почему вы дом не отремонтируете? Я вообще сначала решил, что мы адресом ошиблись.

— С адресами Хасэгава-сан не ошибается. У него уникальная память на любые места в городе. Один раз по маршруту проедет — и все, будто всю жизнь катался.

— Да? Отличный у меня специалист, оказывается. Буду знать.

Масаюки Хасэгава сидит сбоку от меня с каменной рожей, изображая Будду. Кабинет маленький, стол и куча шкафов занимают почти всю полезную площадь. Будь воля телохранителя, в коридоре бы остался, но я пригласил с собой. Мне не нравится, если мой человек будет с остальными боевиками болтаться в одной куче. Те обязательно постараются прицепиться, получат в рожу, разгребай потом это все. Почему прицепятся? Потому что я пока для местных величина непонятная. Да, посетитель к боссу. Неприкосновенен, если только не прозвучит команда «фас». А вот Масаюки им знаком, его даже вроде как на время из семьи исключили. Можно поиздеваться.

— Адрес-адрес… Ты мне зубы не заговаривай! Я спрашиваю — зачем вы дом в запущенном состоянии держите снаружи? Внутри вроде нормально.

— Тебе какая разница? — Кэйташи роется в вазочке, выбирая печенье повкуснее.

— Если в этом есть смысл, я хочу знать. Может, мне тоже придется этим пользоваться.

— Ну ты и удзай, во всех смыслах.

Конечно, можно и занозой в заднице назвать. У нас с сятэйгасира‑хоса странные отношения — близкие к приятельским, но все же формально он на ступеньку выше. Вот и зубоскалит.

— Конечно. Поэтому я с тебя не слезу, колись в чем фишка.

— Все, сдаюсь… Мы арендуем это строение. Считается, что оно в плохом состоянии, поэтому налоги за него почти в три раза меньше, чем за такой же дом в отличном состоянии. Попутно списываем по чуть-чуть на ремонт. Сам понимаешь — дождь, снег, что-то залило, бумаги затопило. Ну и прочие мелкие неприятности.

— В каких рамках можно мэрию за нос водить? Чтобы не обижались?

— От процента подарка зависит. Но мы не наглеем, зачем неприятности на пустом месте.

Да, все старо как мир. В магазине или ресторане предложишь чаевые — люди оскорбятся. А вот если ты купишь человеку из мэрии абонемент в гольф-клуб или оплатишь из «независимого» фонда поездку любимой дочери с классом в Европу — это нормально. Как и миграция пенсионеров из правительства на теплые места различных консультантов и советников.

— Хорошо, я тебя понял… Так, Кэйташи-сан. Ты обещал мне что-то присмотреть из недвижимости. Маленький домик под будущий офис или что-то подобное. С парковкой, местом под гараж для ремонта или как-то так.

— Вот с как-то так у меня пока вопросы… Вот четыре папки. В каждом варианты. Что-то лучше, что-то хуже.

Раскрываю первую:

— Откуда информация? Или секрет?

— Какой секрет, — хозяин наливает нам еще чаю. — Двоюродный дядя занимается недвижимостью в Канагаве, теперь здесь что-то по мелочи прикупил на вырост. Это или его, или коллег из конторы, где работает.

Бегло оценив варианты, возвращаю назад:

— Мда, похоже, я тебя неправильно сориентировал. Дом — это хорошо. Но мне бы что-то более утилитарное. Внутри комнату для отдыха я сделаю, а вот чтобы машину на подъемник поставить или мотоцикл в углу пристроить — уже не подходит. Ну и тот же зальчик небольшой для тренировок воткнуть. И всякое по мелочи.

— Зальчик?.. — С полки добывается следующая папка. — Держи. Но сразу предупреждаю, там надо в ремонт серьезно вложиться, после осеннего урагана половину крыши так и не нашли, упорхнула. Зато и ценник для такого места получается терпимым.

Что тут у нас?

О, знакомое место, буквально в трех кварталах от родной школы. Центр переработки «чистых» отходов — пластик, бумага и все остальное из цветных контейнеров. И справа от корпусов, в зеленом аппендиксе стоит крохотный ангар с перекошенной сарайкой сбоку.

— Интересно… И почему не снесли?

— Потому что хозяин уперся. Даже штраф заплатил за неподобающий внешний вид. Все мечтает продать подороже, а мэрия в отместку запретила землю под застройку оформлять. Вот и мучается.

— Ценник какой?

— Хотел миллион в месяц, но сейчас ужался до восьми сотен. Если согласишься ремонт своими силами делать, наверняка можно еще сбросить.

— Несовершеннолетнему вряд ли продадут, — тасую тощую стопку фотографий. — Да и может позже что-то интереснее найду. Но пока — это надо обязательно смотреть. Обязательно… Вместе поедем или кого-нибудь из болванчиков выдашь на прокат с ключами?

— Проще хозяина выдернуть, он все покажет. Ну и я бухгалтера дам