Хозяйка Айфорд-мэнор (СИ) - Бергер Евгения Александровна

— Белый волк, оборотень проклятый, опять рыскал по лесу в окрестностях Тальбота. И если бы только так: подрал, говорят, молодую деваху… Места живого на ней не оставил. А ведь прежде он только насильничал их, теперь же… — Мужчина головой покачал.

Коллум ни жив ни мертв схватился за деревянные брусья денника и вспомнил свои окровавленные ладони… Вспомнил свои наготу и разорванную в клочья одежду. Странную пустоту в голове… И мысленно застонал: что, если оборотень… если он сделал с ней это?

— Эй, парень, что с тобой? — Брэди похлопал его по плечу. — Прихворал, что ли?

Что, если это он, Питер, убил ту девицу в лесу?!

— Эй, ты в порядке?

Что… если он, обратившись вчера, мог убить и Аделию Айфорд?!

— Питер, ты странно выглядишь… — Коллум вскинул глаза и поглядел на Брэди в упор. Тот даже невольно отпрянул… — Ты это… приляг, что ли… Бледный какой-то. Может, сказать госпоже…

— Нет, — Коллум продолжал сжимать пальцы, — я в порядке.

Он ведь не помнит о себе ничего… он ведь даже не знает, что делал в прошлом…

— И многих уже подрал этот… волк? — осведомился он у Брэди.

— Так он скорее насильничал прежде… не убивал… — поправил его собеседник. — С десяток, пожалуй, и будет. Говорят, одна даже понесла от него! Бедная девочка.

Десять жертв… И все на его совести? Коллум стремительно разогнулся и без единого слова направился из конюшни.

Брэди, глядевший вслед Шерману, только хмыкнул и решил донести о его поведении госпоже. А еще весьма удивился, заметив на доске, за которую Коллум держался, две свежие борозды, как от когтей…

46 глава

Брат не остался на завтрак, и Маргарет обвинила в этом Аделию. Сказала, что она не могла упросить его… Обещание Самуэля приехать на ужин младшая сестра в расчет не брала и, взмахнув длинными юбками, сказала, что пойдет искать Коллума… С ним хотя бы веселее, чем с ней, родною сестрой.

Но с чего бы Аделии веселиться? Встреча с братом, хоть и обрадовала ее, пробудила в душе тень неясной тревоги, от которой не удавалось избавиться. Даже малыш, то и дело пинавший ее изнутри, не сумел отогнать грустных мыслей… Лишь напомнил о ночном поцелуе, закончившимся так внезапно и странно.

Коллум… Где он сейчас? Ей бы наведаться на мыловарню и обсудить с Уэсли деловые вопросы, но желания говорить о делах не было совершенно. Белый волк и Коллум одновременно занимали все ее мысли…

И вдруг постучали в дверь.

Аделия встала и оправила юбки. Должно быть, Бенсон зачем-то ищет ее, решила она…

— Войдите, — сказала и удивилась, увидев нежданного посетителя. — Питер Харрел?

— Да, госпожа.

Мужчина вошел и молча прикрыл за собой дверь.

— Что-то случилось? — спросила Аделия, очень стараясь не покраснеть. От волнения стало трудно дышать… — Я утром искала тебя на конюшне, но Брэди сказал, что не видел тебя.

И тогда Коллум посмотрел на нее… Поднял взгляд голубых глаз с такой неизбывной тоской в них, что Аделия враз поняла: он явился с нехорошими новостями.

— Я хотел бы уволиться, госпожа, — произнес он глухим голосом. — Прямо сейчас, если вам будет угодно…

Вот этого девушка вовсе не ожидала и, опешив на миг, повысила голос:

— Нет, не угодно. Что взбрело тебе в голову? Почему ты решил бросить мэнор… — «Меня» звучало подтекстом. — Что за странная блажь? Брэди нужны рабочие руки. Ты не можешь оставить его… Я не позволю.

Коллум Шерман покачал головой.

— Брэди и сам неплохо справляется, госпожа. Я же… просто так будет лучше… Мне надо уйти.

— Не пущу, — заявила Аделия с неожиданной твердостью. — Ты не смеешь уйти просто так… ничего толком не объяснив…

— Здесь нечего объяснять: мне не место в мэноре рядом с вами. Простите за то, что случилось вчера… Я, кажется, был не в себе… Я… не должен здесь оставаться.

Аделия слушала эти рваные фразы, глядела в ставшие дорогими глаза, но, казалось, не понимала ни слова.

— Но почему? Разве я сделала что-то такое, что оттолкнуло тебя? — с тоской выдохнула она.

И Коллум невесело улыбнулся.

— Мне казалось, что это я оттолкнул вас… Аделия, разве не так? Я позволил себе слишком много… и должен уйти…

Она не могла выносить этого дольше. Расстояние между ними убивало ее…

— Ты не сделал ничего из того, чего я сама не желала бы, — призналась она и подошла совсем близко. — Тот поцелуй… я хотела бы его повторить…

Они посмотрели друг другу в глаза, и Аделия замерла в ожидании его действий… Но Коллум вдруг отступил.

— Вы не знаете, что говорите. Я перешел все границы… Я прошу вас меня отпустить…

— Ни за что. — Аделия топнуло ножкой. Впервые на памяти повела себя, словно капризный ребенок. — Я запрещаю тебе уходить. И даже не думай, что виноват предо мной…

— Но я виноват… вы просто не знаете правды.

— Какой же? Давай, раскрой ее мне, — потребовала она почти с вызовом. — Вряд ли ты сможешь меня удивить…

Но мужчина молчал. Они оба молчали… Замерли, словно соперники на дуэли. И глядели друг другу в глаза…

— Значит, не хотите меня отпускать? — спросил он, наконец.

— Не хочу.

— И денег мне не заплатите?

— Не заплачу. Неделя еще не закончилась!

— Я могу уйти так…

— Ты не посмеешь, — жестко сказала Аделия, но тут же пожалела об этом. — Прошу тебя… Питер, не уходи, — взмолилась она. — Что бы ни гнало тебя, это можно решить…

Он покачал головой.

— Боюсь, это не так… госпожа. Я плохой человек… Всем будет лучше, если я окажусь как можно дальше отсюда.

Аделия все-таки не понимала его. Он изъяснялся загадками…

— Ты вовсе не плохой человек, — с жаром возразила она. — Ты — лучший из всех, кого я когда-либо знала. Ты ведь не помнишь, каким был до болезни, а я это помню… Как можешь обвинять себя попусту? Просто поверь мне, — она взяла его руку и сжала горячие пальцы, — я жизнью клянусь, ты замечательный человек.

Коллум руки не отнял, но улыбка его не сделалась легче.

— Спасибо за эти слова, Аделия Айфорд, — произнес он, — мне лестно ваше доброе мнение обо мне. Вы и сами… дороги мне, о чем, верно, легко догадались, но… — Он потянул свою руку, разъединяя их пальцы, и, отступив, пошел к двери. У порога остановился… — Но я не тот, кем кажусь.

И вышел, не сказав больше ни слова и оставив Аделию в совершенно расстроенных чувствах. Почему Коллум решил вдруг уйти? Уйти, несмотря на то, что совершенно не знает ничего о себе… Куда он собрался? А она по любому не может его отпустить… Ни сердцем, ни разумом. А, может быть, стоило… рассказать ему о себе, объяснить всё… Но как это сделать? Злопыхатель все еще не раскрыт. Затаился, возможно, а, может быть… просто ушел… В такое верилось мало. Но где он тогда? Чего выжидает?

Бенсон в тот день, словно ощущая ее настроение, с делами не лез… Сам вписал в книгу доход с мыловарни, сообщил лишь, что едет присмотреть лошадь в поместье Пембруков. Мол, Брэди давно безудержно сокрушается из-за отсутствия у нее достойного выезда… Аделия только согласно кивнула, хотя, коснувшись рукой раздавшегося живота, подумала про себя, что верхом выезжать ей придется не скоро. Но сегодня она не могла думать о деньгах… Хотелось поплакать на мягком плече или хотя бы просто почувствовать чье-то участие… Сестра, к сожалению, все еще была сильно не в духе: едва увидев ее, входящей на кухню, скуксилась, словно кислое яблоко.

— Коллум сегодня меня избегает, — заявила она. — Ты вчера ему что-то сказала? Запретила нам видеться?

— Вот еще, не придумывай лишнего, — устало отозвалась Аделия, опускаясь на стул.

Глэнис сразу же предложила ей сидра, разбавленного водой, и девушка согласилась, глянув на старую женщину, няню Бэт, что сидела у очага.

— Нянюшка, как вам на новом месте, уже пообвыклись? — спросила она.

Аделия поначалу хотела отвести ей покои в хозяйском крыле, но старая женщина категорически отказалась. Сказала, слуги должны знать свое место… К тому же, она вознамерилась помогать Глэнис по дому и вообще делать всё, что по силам.