Чертовски сексуален - Кэти Летте

– Ничего страшного? Коко, пойми, такой вещи, как гражданская война, не существует в природе. Есть просто война, и все. Между прочим, а откуда ваш фронт получает средства? – не унималась Шелли.

– Нам помогают благотворительный фонд Каддафи и наше военное подразделение. Оно организует похищение бизнесменов, за которых потом требует выкуп.

– Его возглавляет приятель Коко, – вмешался Кит. – Кто он такой, не знаю. Толи гениальный иезуит, то ли марксист с Маврикия. Газеты пишут о нем разное.

– Все понятно. Левак! – Шелли в отчаянии зарылась лицом в ладони.

– А что нам еще остается делать? Французское правительство лишило коренное население острова его законных прав. Сюда хлынули французы – видите ли, Париж предлагает им двойные пенсии, лишь бы они селились здесь, надеясь тем самым увеличить белое население. Но народная власть поднимает голову! – с неподдельным воодушевлением воскликнула Коко. – Более того, весь персонал отеля – члены Фронта освобождения!

– Ш-ш-ш! – шикнул на нее Кит. Все как один навострили уши. Совсем рядом, за дверью, переговаривались мужские голоса.

– Это Гаспар! – испугалась Коко. – Спрячьте меня. – Шелли решительно загородила ей путь в ванную.

– Но мы превратимся в твоих сообщников! Нас обвинят в пособничестве мятежникам. «Весьма сожалею, но я не могу подозвать к двери Коко, поскольку в данный момент она готовится взорвать к чертовой матери весь мир».

– Послушай, Шелли, тебе еще требуется донор для пересадки костного мозга? – спросил Кит, запихивая под кровать разбросанные Матильдой вещи. – Неудивительно, что тогда, на концерте, у тебя от страха отшибло мозги.

Шелли сделала вид, будто его слова ее нисколько не задели.

– Пойми, жизнь – это вам не сплошная раздача призов. Иногда, чтобы чего-то в ней достичь, приходится поработать кулаками.

– Я не могу лгать. В отличие от тебя.

– О, старая как мир проблема – пойти ли на маленькую пакость, чтобы в результате получить большое благо, – язвительно прошептал Кит. – Я, например, устроил целое представление, чтобы слинять из Англии, прихватив с собой Матти. Умоляю тебя, Шелли. – И он обнял ее за плечи. – Я не вынесу, если потеряю ее.

В следующее мгновение раздался настойчивый стук в дверь, и все как один подскочили. Коко схватила с кровати сонную девочку и испарилась вместе с ней в ванную. Ките мольбой во взгляде посмотрел на Шелли.

Шелли с самого начала поняла, что ее замужество окажется не из легких, но чтобы ему сопутствовали еще и государственные перевороты, циклоны, фальшивые паспорта, прячущиеся в ванной мятежники и съехавшие с катушек бывшие жены… Ей довелось побывать в дорожных катастрофах, куда менее опасных для жизни, чем это так называемое замужество. Перед мысленным взором возникла картинка: она в мешковатой тюремной форме. Ладно, по крайней мере полосы там вертикальные, что зрительно делает фи гуру более стройной.

Шелли с видом мученицы протянула Киту свой банный халат и ночнушку.

– Знаешь, Кинкейд, мне, как твоей жене, полагаются боевые деньги.

Кит вновь надел ей на палец обручальное кольцо, сорвал с себя одежду, обвязался вокруг талии полотенцем, взъерошил волосы и, как раз в тот самый момент, когда Шелли в томной позе разлеглась на подушках, открыл Гаспару дверь. Внутрь тотчас ворвался порыв ветра, принеся с собой запах плесени и хлюпающих ботинок. Лицо их обладателя, казалось, было высечено из мокрого гранита.

– Вы знаете, зачем я здесь? – прогремел комиссар полиции. В эту минуту ему ничего не стоило пройти кастинг на роль горгульи.

– Зачем? – ответил вопросом на вопрос Кит и улегся в постель. – Наверное, затем, чтобы доказать нам, что у экзистенциализма нет будущего.

Казалось, даже воздух в комнате вот-вот взорвется. Кит театрально обнял свою половину.

– Террористы пронесли взрывчатку на корабль и украли субмарину. – Гаспар циклопом высился над их кроватью, с его плаща на Шелли и Кита скатывались холодные капли. Полицейский наклонился еще ниже, почти к самым их лицам. – Я все равно найду тех, кто это сделал, даже если мне придется срубить все до последнего деревья в здешних джунглях. Это в их честь партизанская война именуется герильей, потому что все мятежники – гориллы, – заявил высокомерно Гаспар, обдав их запахом чеснока.

– Мне казалось, что вы, французы, обожаете революции. Или вы уже забыли, как бросались булыжниками в 1789 году? А в 1968-м? – игриво спросил Кит.

Лицо Гаспара окаменело, словно его хватил столбняк.

– Свобода слова, как и прочие вещи, которые даются даром, как правило, того не стоят – особенно если вам нечего сказать. А вам точно сказать нечего. Поэтому закройте-ка рот! – рявкнул Гаспар и вмазал Киту по лицу.

– Если такова свобода слова в вашем понимании, то я лучше перееду в Алжир, – издевательским тоном произнес тот, потирая челюсть.

Гаспар воззрился на молодоженов словно натуралист, надменно изучающий повадки неинтересного ему биологического вида.

– Ваш режиссер сказала мне, что вы разводитесь, – недоверчиво произнес он.

Кит запустил руку под простыню и нежно похлопал Шелли по попке.

– Надо быть дураком, чтобы отказаться оттакой киски. – Шелли, которая все это время изображала участницу конкурса «Самая очаровательная улыбка», больно ущипнула «муженька» за руку.

Кит негромко ойкнул и поспешил изобразить кашель. Гаспар рыскал по номеру, как ищейка. Шелли отметила про себя, что слева под мышкой у него кобура.

– Вы что-нибудь видели? Слышали? Вам попадалась Коко? – Гаспар нервно побарабанил пальцами по телевизору, стреляя глазами во все стороны. – Тигрица – любовница Гастона Флока. Он использовал ее в качестве орудия шантажа. Знаете, как у нас называют креола, у которого нет подружки? Бездомный. Теперь нам известно, что он использовал и ее пляжный домик – там у них хранилось оружие. Вот почему мы хотим ее снова арестовать. Когда мы ловили ее дружков, люди видели, как она побежала к отелю.

Шелли бросила на Кита робкий взгляд. В уголке его рта дрогнул мускул, но он поспешил взять себя в руки.

– Пока что, приятель, я слышал только одни звуки – сладострастные стоны моей женушки. А если что и видел, то только ее соблазнительные сисечки, – развязно отвечал Кит, проводя рукой по телу Шелли. – Разве не так, киска?

– Угу, – подтвердила она как можно убедительнее и даже кивнула, а сама потихоньку впилась ногтями Киту в руку. Сначала тот ойкнул, однако торопливо изобразил вздох удовольствия. Шелли только оставалось надеяться, что она расцарапала ему руку до крови.

Размахивая фонариком, словно мачете, Гаспар приблизился к двери ванной. Кит навалился на Шелли, вжав в кровать всем телом, и коленкой раздвинул ей ноги.