Господин Целитель - Виталий Башун

Потом принц загорелся идеей стать великим фехтовальщиком. Мастер-инструктор абордажников, прикомандированный для этих целей, смог погонять его целый месяц, затем Константин прогнал и его. Охладев к фехтованию, он загорелся идеей собирать этикетки от бутылок старого коллекционного вина. Не обязательно с тех, что выпил сам. Своей коллекцией он вскоре топил камин, узнав, что младший братец приказал напечатать кучу этикеток из каталога, заляпать дешевым портвейном и выдавать Константину раз в два-три дня. Якобы сии уникальные экземпляры были с немалым риском для жизни обдирателя бутылок буквально недавно добыты непосредственно в подвале старинного родового гнезда графа такого-то.

Вот эту черту характера я и решил поэксплуатировать. Тщательно перелопатив информик, нашел старую книгу-самоучитель древней борьбы каратэ-до и немедленно объявил ее настоящим божьим откровением в области костоломства и членовредительства, ибо, разумеется, древнее – значит, самое лучшее. После чего заперся в спортивном зале и стал усердно, до изнеможения, заниматься. Герцог поприсутствовал на паре занятий, с легкой улыбкой наблюдая за моими "неуклюжими" потугами, а затем спросил: зачем я так себя извожу? На что я с немалым апломбом заявил, что должен обязательно соответствовать образу несгибаемого воина-командира, которым стал волею своего батюшки.

Манфред ничего необычного в поведении принца не усмотрел, а дон Томас к тому же сообщил герцогу о возможных незначительных отличиях в поведении копии. Тело-то все же чужое и остатки его некоторых реакций и подспудных влечений вполне могли проявляться в период активной эксплуатации двойника.

В общем, мне не препятствовали делать, что хочу, и заниматься не мешали, хотя пару камер наблюдения в спортивно-тренажерном зале я по энергетическим всплескам все-таки обнаружил. Ломать не стал. Пусть любуются, а странность телодвижений, если они и вправду покажутся кому-то странными, можно списать на замшелые приемы и методики обучения. Кстати, сама книга была действительно древней и относилась примерно к девятнадцатому – двадцатому веку по исчислению Земли и соответственно написана китайскими иероглифами современным стилем: горизонтально слева направо. То есть так, как теперь пишут все документы в империи Евразор. Алфавитная письменность, конечно, гораздо проще в изучении, но трудности в запоминании десятков тысяч иероглифов преодолевались современными методами обучения и искупались смысловой тонкостью передачи информации, емкостью и скоростью восприятия текстов.

Открыласьбездна звезд полна.

Звездам числа нет, безднедна. (М. Ломоносов)

Редкие часы отдыха на яхте герцога я любил проводить на смотровой палубе, вглядываясь в звездный мрак бесконечности. Есть что-то завораживающее в этом зрелище. Иной раз хотелось раскинуть руки, упасть в бархатную черноту космоса и бесконечно падать, падать, падать… Один раз я попытался сознанием выйти за пределы обшивки яхты в попытке получить более полное представление о космосе, но практически тут же вернулся обратно, настолько меня пробрал до костей холод отчужденности от всего живого и бесконечного, как вселенная, одиночества и оторванности от себе подобных.

В данный момент я смотрел на постепенно вырастающий в размерах город-крепость. Он представлял собой слегка вытянутый астероид в самой длинной части достигающий двухсот тридцати километров, а в самой узкой – ста девяносто. Внутри, насколько мне было известно, астероид был проточен множеством туннелей, заканчивающихся или пересекающих гигантские залы. Население города составляло более полутора миллионов человек, а точнее один миллион семьсот сорок тысяч, из них собственно военных было не более двухсот пятидесяти тысяч. Остальные – техники, обслуга, торговцы, наемные работники и члены их семей. Военные тоже имели право брать с собой в поход семьи и содержать их за свой счет, разумеется. Этим правом многие пользовались, так как походы были длительные, а город-крепость теоретически очень трудно уничтожить. На атакованной флотом планете куда опаснее, чем в таком вот городе.

Крепость была просто нашпигована всевозможным оружием, боевыми кораблями различного класса и собственными орудиями, способными за три залпа разнести в пыль планету размером с Землю. Следовательно, за свою жизнь можно не опасаться. Вряд ли кто рискнет напасть на такое сооружение. Ну а если рискнет, будет лететь пылевым облачком до ближайшей звезды.

– ЗдорОво молодцы!!

– Здра жлам ва всч ество!!

– Поздравляю вас с началом похода!

– Ур-ра-а-а-а! Ур-ра-а-а-а! Ур-ра-а-а-а!

Под музыку бодрого марша я начал свой торжественный проход вдоль строя славных воинов новейшего города-крепости "Валькирия". В строю только отборные представители всех частей моих – ага, моих… пока – вооруженных сил. Я шел, заложив… нет заложить пальцы правой руки за борт мундира у меня не получилось. В комбинезоне не хватало пуговиц для такой торжественной позы. Проще говоря, их не было вообще. Края просто склеивались на ту длину, которая требовалась. А вот за спину заложить – получилось очень даже недурно. Так и шел, выпятив тощий живот, подняв подбородок и поглядывая на воинов из под полуопущенных век. Именно так обычно и шел настоящий принц при всевозможных торжественных встречах.

Глаза рядовых светились восторгом. Еще бы! Можно всю свою жизнь прожить бесцельно и жалко, так и не встретив на расстоянии вытянутой руки ни одной большой шишки. А тут особа императорской крови, целый принц и наследник славного престола! Ка-акая честь!

В противоположность прямодушным солдатам лица офицеров в большинстве своем выражали в лучшем случае каменное равнодушие, за которым тщательно скрывалась пламенная ненависть. В худшем – ненависть просто не скрывалась. Чем я их успел обидеть, мне было пока неясно, но в самое ближайшее время необходимо будет разобраться в этом вопросе.

Одни только абордажники, бравируя своим статусом суперэлиты, стояли слегка вольно и чуть-чуть ослабив молнию комбинезонов, демонстрируя к моей персоне подлинное безразличие. Как ни странно, но, несмотря на их небольшую численность – всего сотню выделил мне батюшка – реально я мог положиться в этом походе только на них. Воинам было откровенно наплевать на то, что там делается в высокой политике – для них все это было мусор, прах и тлен. Что взаимоотношения благородных семейств, когда есть дела куда важнее? То есть неустанно и непрерывно совершенствовать и оттачивать свое мастерство по управлению скафандром силовой защиты.