Очи за око - Афет Сариев

— Давай проанализируем ее, — задумался профессор. — Старожилы решили, что они рангом выше новоприбывших. Типичный армейский вариант дедовщины. Очевидно, что выделение такой значимости происходит произвольно. Откуда взялось преимущество в том, что они больше времени тут?

— Очевидно, что должно вызывать уважение стаж работы, — заметил Виктор.

— Уважение одно, а требование уважения, да еще в форме платы, другое. Уважение, как я понимаю, однонаправленное действие уважающего к уважаемому. Требовать к себе уважения — бессмыслица. То же самое, что требовать любви к себе. Хотя весьма популярными фразами как раз они и являлись в прошлой жизни. Мало слышали: «требую к себе уважения»? Или довольно распространенный общественный шаблон: «каждый должен любить свою родину».

— Разве уважительное отношение к старшим, а тем паче патриотизм не воспитываются у молодежи подобными призывами? Кроме того, разве нелепо звучит наше же требование уважать законы? Ведь тоже требуем уважать, — возразил Сергей.

— Раньше, в молодости, может быть, это и убедило бы меня, Сережа, но теперь нет. Ты совершаешь распространенную логическую ошибку: бытовое значение слова вставляешь в рассуждение, а потом обратно сменяешь его на нужное понятие. Получается, вроде бы верно, но на самом деле ошибочный вывод.

— Что конкретно вы имеете в виду? — немного обиделся Сергей такой оценкой.

— Ну, хотя бы на этих же примерах. В строгих рассуждениях уважать закон нелепость. Соблюдать закон, это не значит уважать точно так же, как если уважаешь кого-то. То же самое о любви к родине. Требуется защищать родину, а не любить. Отдельно можно уважать закон или любить родину. Это индивидуальное право каждого быть фанатичным настолько, насколько захочется. Но требовать со стороны у кого-то испытывать заданные эмоции — нелепость. Эмоции по заказу могут испытывать только зомбированные. И вы лучше меня помните, как зомбировали «там» людей. Вот такие призывы и есть очередной такой механизм.

— Значит, вы считаете, что стаж работы ни в коем случае не может вызывать уважения?

— Я не это сказал. Он может вызвать у кого-то уважения или не вызвать у кого-то. Я сказал, что не должен вызывать. Следовательно, стаж есть от балды взятый приоритет. То же самое, что взять приоритет по цвету волос или по форме носа. Одним словом, то, что не может быть в принципе передано от одного другому или отнято у одного и передано другому, не может выражаться через «должно» как требование со стороны.

— Кажется, я не совсем понял ваш вывод. Если я говорю, что все должны соблюдать правила нашей страны, то я ошибаюсь?

— Нет, не ошибаешься, потому что предоставляешь альтернативу: либо соблюдаешь и то-то то-то, либо не соблюдаешь, тогда то-то то-то. Предоставляешь возможность выбора. Но сказать, что ты должен радоваться, когда меня видишь, это не выбор. Не может человек радоваться, если ему не радостно. Не может человек полюбить родину, если не любил до твоих слов. А если такое произошло, то ты имеешь дело с психической патологией.

— Но можно воспитать своих детей любить родину, — возразил Сергей. — Что тоже очень важно.

— Разве? А позвольте спросить: на чем базируется такое воспитание?

— На всевозможных примерах, где любящие свою родину всеми восхваляются, как герои. Начиная со сказок об Илье Муромце и заканчивая Александром Матросовом.

— Все правильно, Сережа. Дальше добавляются средства массовой информации, выступления лидеров и все такое, верно? Воспитывают с пеленок до гробовой доски. Но обратите внимания: воспитывается на базе голословных утверждений. Единственный аргумент, это то, что народ желает видеть тебя таким. И тогда, ты всеми почитаем и любим. Чем же такое воспитание лучше религиозного воспитания? Ничем. То есть, родители сначала, а потом и общество хотят воспитать из тебя фанатика. Чем отличается фанатик от психа, не буду говорить. А на самом деле, в чем необходимость в таком воспитании? Только в том, чтобы среди общества оказались ненормальные камикадзе, так необходимые в экстремальных ситуациях. Помните мой пример по поводу равноправия клеток нашего организма? Такое воспитание требуется, чтобы иметь руки, которые можно подставлять под удар. Одним словом, нужны фанатики, а не рассуждающие.

— Но, профессор, страна не сохранится, если не будут такие. Все, так рассуждая, придут к решению отлынить от войны. Кому охота рисковать жизнью?

— Вот мы подошли к основной причине такого воспитания. Причина любви и отсутствие причины любви. Если человек ценит свое материальное и духовное окружение, включая весь народ и своих руководителей, если опасается это потерять, он будет готов горло перегрызть тем, кто пытается их лишить. И не нуждается он ни в какой сказке об Илье Муромце. Сам без воспевания будет героем. Если всего перечисленного мало, так общество будет нуждаться в фанатично воспитанных гражданах. Как видите, есть два пути сохранения сообщества, а не один единственный. Мы как раз пытаемся второй вариант общества тут создать. Нам не понадобится агитация самопожертвования ради остальных. Они будут, как лютые рвать тех, которые покушаются на их форму жизни. Потому, нам нет необходимости зомбировать таким способом. В смысле воспитывать так своих детей. Пусть каждый свободно решает, как быть и что делать, когда враг придет за нашим общим достоянием. Если у большинства не будет желания защищать наше общее достояние, значит, оно и не нужно вовсе. Зачем защищать ненужное? Фанатики нам не нужны, ни в какой форме, ни с какой полезностью. Это наше внутриполитическое кредо.

На следующий день утром рано к Сергею принес гонец из Горданы депешу. Посол писал, что правитель Бадалах скончался. Следом в Сонаре объявились в храме неизвестные, подстрекающие граждан к бунту против власти новой Руси. В связи с чем, возникла реальная угроза, что наследник трона не признает ультиматум и начнутся казни. Кроме посла под угрозой жизнь многих лидеров из низших слоев, поддерживавших достигнутый порядок. Просил не откладывать оказание помощи.

Сергей спешно отправился к дверям Виктора, нетерпеливо зазвонил в колокольчик. Вылез полуголый друг.

— Ты что с утрянки приперся? Страшный сон увидел? — сонно пробубнил Виктор.

— Хуже, Витек. Явь страшнее. В Гордане опасные дела могут случиться. Айда к профессору.

Виктор тут же потерял сонливость, кинулся одеваться сразу в боевые доспехи.

Минут через десять он уже был готов, и они поспешили к Василию Иванычу.

На их звонок отворила Глаша в ночнушке.

— Ой, что случилось? — сразу встревожилась она, увидев облачения Виктора и тревожные глаза Сергея.