Мор, ученик Смерти - Терри Пратчетт

Шар, положенный в протянутую ладонь Мора, оказался на удивление тяжелым и слегка теплым.

— ДЛЯ ТЕБЯ И ТВОЕЙ ЖЕНЫ. СВАДЕБНЫЙ ПОДАРОК. ПРИДАНОЕ.

— Это прекрасно! А мы-то думали, что от тебя был серебряный тостер.

— ЭТО ОТ АЛЬБЕРТА. БОЮСЬ, У НЕГО НЕ СЛИШКОМ РАЗВИТО ВООБРАЖЕНИЕ.

Мор поворачивал в руке шар. Кипящие внутри тени, казалось, отвечали на прикосновение, посылая маленькие потоки света, которые, описав дугу, завершали свой путь у его пальцев.

— Это жемчужина? — спросил он.

— ДА. КОГДА ЧТО-ТО РАЗДРАЖАЕТ УСТРИЦУ И ЭТО «ЧТО-ТО» НЕ МОЖЕТ БЫТЬ ВЫНУТО, БЕДНОЕ СОЗДАНИЕ ОБВОЛАКИВАЕТ ПРЕДМЕТ СЛИЗЬЮ И ПРЕВРАЩАЕТ ЕГО В ЖЕМЧУГ. ЭТО ЖЕМЧУЖИНА ДРУГОГО ВИДА. ЖЕМЧУЖИНА РЕАЛЬНОСТИ. ТЫ ДОЛЖЕН УЗНАТЬ ЕЕ-В КОНЦЕ КОНЦОВ, ВЕДЬ ИМЕННО ТЫ ЕЕ СОЗДАЛ.

Мор осторожно перебрасывал вещицу из одной руки в другую.

— Мы присоединим ее к фамильным драгоценностям, — пообещал он. — У нас их не так уж много.

— В ОДИН ПРЕКРАСНЫЙ ДЕНЬ ОНА СТАНЕТ СЕМЕНЕМ НОВОЙ РЕАЛЬНОСТИ.

От неожиданности Мор не сумел в очередной раз подхватить шар, но молниеносно отреагировал и поймал его прежде, чем тот успел удариться о плитки пола.

— Что?

— ДАВЛЕНИЕ ЭТОЙ РЕАЛЬНОСТИ УДЕРЖИВАЕТ ЕЕ В СЖАТОМ СОСТОЯНИИ. МОЖЕТ НАСТАТЬ ДЕНЬ, КОГДА ВСЕЛЕННОЙ ПРИДЕТ КОНЕЦ. РЕАЛЬНОСТЬ УМРЕТ. ТОГДА ЭТА РЕАЛЬНОСТЬ ВЗОРВЕТСЯ И… КТО ЗНАЕТ? БЕРЕГИ ЕЕ. ЭТО БУДУЩЕЕ, ТАК ЖЕ КАК И НАСТОЯЩЕЕ.

Смерть склонил череп набок.

— ЭТО МЕЛОЧЬ, — сказал он. — В ТВОЕМ РАСПОРЯЖЕНИИ МОГЛА БЫ БЫТЬ ВЕЧНОСТЬ.

— Знаю. Мне очень повезло.

— И ЕСТЬ ЕЩЕ ОДНА ВЕЩЬ, — добавил Смерть.

Опять сунув руку в складки одеяния, он вытащил предмет продолговатой формы, неумело завернутый в бумагу и перевязанный шнурком.

— ЭТО ТЕБЕ, ТЕБЕ ЛИЧНО. ТЫ НИКОГДА НЕ ПРОЯВЛЯЛ К НЕЙ ИНТЕРЕСА. УЖ НЕ ДУМАЛ ЛИ ТЫ, ЧТО ЕЕ НЕ СУЩЕСТВУЕТ?

Мор развернул упаковку. В руках он держал маленькую книжицу в кожаном переплете. На корешке сияющими золотом витыми буквами было выбито одно-единственное слово: «Мор».

В обратном порядке он перелистал незаполненные листы, пока не увидел тоненький чернильный след, терпеливо вьющийся по странице, и не прочел:

Мор захлопнул книгу с легким щелчком, который прозвучал в царящей вокруг тишине, как взрыв сотворяемого мира. Юноша неловко улыбнулся.

— Здесь еще много страниц, — заметил он. — Сколько песка осталось в моих часах? Изабель говорит, что раз ты перевернул их, значит, я умру, когда…

— ЕЩЕ ДОСТАТОЧНО, — холодно перебил Смерть. — НАЗНАЧЕНИЕ ЭТОЙ КНИГИ НЕ ОГРАНИЧИВАЕТСЯ ТЕМ, ЧТОБЫ ПОДТОЛКНУТЬ ТЕБЯ К МАТЕМАТИЧЕСКИМ РАСЧЕТАМ.

— Как бы ты отнесся к приглашению на крестины?

— ДУМАЮ, НЕТ. Я НЕ УМЕЮ БЫТЬ ОТЦОМ, А УЖ В ДЕДУШКИ И ВОВСЕ НЕ ГОЖУСЬ. ДЛЯ ЭТОГО У МЕНЯ КОЛЕНИ НЕ ПОДХОДЯТ.

Поставив бокал, он кивнул Мору.

— НАИЛУЧШИЕ ПОЖЕЛАНИЯ ТВОЕЙ ЖЕНУШКЕ, А СЕЙЧАС МНЕ ПОРА УХОДИТЬ.

— Ты уверен? Оставайся, мы действительно рады тебе.

— ОЧЕНЬ МИЛО С ТВОЕЙ СТОРОНЫ, НО ДОЛГ ЗОВЕТ. — Он протянул Мору костлявую руку. — ЗНАЕШЬ, КАК ЭТО БЫВАЕТ…

Схватив руку, Мор с жаром затряс ее, игнорируя источаемый ею ледяной холод.

— Послушай, — воскликнул он, — если когда-нибудь тебе понадобится пара выходных, ну, или захочется устроить себе отпуск…

— ЧРЕЗВЫЧАЙНО ПРИЗНАТЕЛЕН ЗА ПРЕДЛОЖЕНИЕ, — любезно кивнул Смерть. — Я ОБДУМАЮ ЕГО САМЫМ СЕРЬЕЗНЫМ ОБРАЗОМ. А СЕЙЧАС…

— До свиданья, — сказал Мор, с удивлением ощущая комок в горле. — Такое неприятное слово, правда?

— ВПОЛНЕ С ТОБОЙ СОГЛАСЕН.

Как уже неоднократно отмечалось, лик Смерти не отличается большой подвижностью, поэтому на прощанье скелет как всегда ухмыльнулся. Хотя возможно, на этот раз Смерть и в самом деле хотел ухмыльнуться.

— Я ПРЕДПОЧИТАЮ ОРЕВУАР, — сообщил он.

Примечания

1

Скорость практически чего угодно выше скорости света Диска. Свет здесь, в отличие от обычного света, ленив и нелюбопытен, подобно сытому прирученному псу. Он не передвигается, а плетется. Согласно утверждению философа Лай Тинь Видля, известна только одна вещь, двигающаяся быстрее обычного света. Это монархия. Ход рассуждений Видля примерно таков: в каждый данный момент вы не можете иметь больше одного короля. Наряду с этим традиция требует, чтобы между королями не было промежутков.

Следовательно, когда король умирает, престол должен перейти к наследнику мгновенно. Предположительно, рассуждает философ, должны существовать некие элементарные частицы — королионы или, возможно, королевионы, обеспечивающие непрерывность. Но конечно даже здесь случаются проколы, и цепь прерывается.

Это бывает тогда, к примеру, когда королион с лету врезается в античастицу, или республикой. Честолюбивые планы философа использовать свое открытие для посылки сообщений — включающие в себя, кстати, осторожную, чтобы не повредить анатомию, пытку маленького короля с целью модулирования сигнала так до сих пор и не стали достоянием общественности.

2

Первая в Плоском мире пицца была сотворена руками клатчского мистика Ронрона Шувадхи, или «Пророка Джо», который утверждал, что получил рецепт во сне от Самого Создателя Плоского мира. При этом Создатель добавил, что именно таким Он с самого начала хотел видеть Свое творение. Паломники, пересекшие пустыню и видевшие оригинал, который, как говорят, таинственным образом сохраняется в Запретном Городе Ии, утверждают: то, что Создатель имел в виду, представляет собой довольно невзрачный экземпляр пиццы с сыром, красным перцем и несколькими оливками*, а всякие изыски вроде гор и морей были добавлены, как это часто бывает, в порыве энтузиазма последней минуты.

* После Шизы Вращательных и гибели приблизительно 25 тысяч человек в ходе разразившегося вслед за тем джихада правоверным было дозволено добавлять к рецепту один маленький листочек лавра.

3

Хотя в их список не входили свисающие усы и круглая меховая шапка с шишаком.

4

Эта речь впоследствии передавалась из поколения в поколение как эпическая поэма, корабль которой пустил в плавание его сын. Последний родился уже не в седле и умел есть с помощью ножа и вилки. Поэма открывается следующими строками:

"Смотрите, как дремлют злодеиНа ворованном злате.Их сердце растленно.Да несутся стрелы вашего гневаКак степной пожар во время сухоеГода.Да вонзаются гордые ваши мечи, подобноБыку пятилетнему, что страдаетОт тяжкой боли зубной…"

И далее в том же духе в течение трех часов. Реальность, которая, как правило, не может позволить себе такую роскошь, как сколачивание плодов поэтического вдохновения, доносит до нас эту речь в следующем кратком, но законченном по своей выразительности варианте:

«Братцы! По большей части они все еще дрыхнут, так что мы просвистим сквозь них, как плод дерева сквозь кишечник древней старушенции, и покончим с этим делом на месте, о'кей?»

5

Величайшими любовниками Плоского мира являлись, бесспорно, Мелиус и Гретелина, чья чистая, пылкая и испепеляющая душу страсть испепелила бы попутно и страницы Истории, не родись влюбленные, по необъяснимой прихоти судьбы, на разных континентах и с промежутком в двести лет. Боги, однако, сжалились над ними и превратили его в доску для глажения*, а ее — в маленький медный кнехт.

* Если вы бог, то действовать логично вовсе не обязательно.

6

Там нашлось полкувшина престарелого майонеза, кусок очень старого сыра и помидор с разросшейся белой плесенью. Хотя в дневное время суток дворцовая кладовая Сто Лата содержала в себе пятнадцать оленьих туш, сто связок сельдерея, пятьдесят бочонков масла, двести копченых заячьих тушек, семьдесят пять говяжьих грудинок, две мили разнообразных колбас, разнообразную дичь, восемьдесят дюжин яиц, несколько осетров из Круглого моря, чан черной икры и фаршированную оливками слоновью ногу. В общем, Кувыркс имел возможность еще раз убедиться: универсальное проявление сырой магии, магии в натуральном ее виде, заключается в том, что в любой домашней кладовой, если ее посетить тайком ночью — независимо от дневного содержимого, — неизменно найдутся лишь полкувшина престарелого майонеза, кусок очень старого сыра и покрытый белой плесенью помидор.

7

Анк-Морпорк, наигравшись с множеством различных форм управления, остановился на форме демократии, известной как «Один Человек, Один Голос». Тем самым Человеком был патриций; ему же принадлежал единственный Голос.

8