Мифы революции 1917 года - Рудольф Баландин

Власть Временного правительства была слаба; страну могла охватить смута с постоянными местными бунтами. Недовольство империалистической войной было слишком велико; дезорганизация действующей армии, несмотря на улучшившееся снабжение боеприпасами, грозила серьезными поражениями… Бесспорно другое: в том, что произошло, проявлялись не столько воля и желание Ленина и его сторонников, сколько действие объективных исторических факторов.

Надежды на мировую революцию (если они к тому времени у Ленина были искренними) не оправдались. Рабочие многих стран поддержали социалистическую революцию в России, и это помогло ей устоять под напором Антанты. Социалистические преобразования продолжались подчас насильственными революционными методами. Процесс завершился принятием в декабре 1936 года Конституции СССР, которую прежде называли Сталинской (он возглавлял конституционную комиссию). После этого можно было утверждать: Октябрьский переворот 1917 года, начавший социалистическую революцию, завершился.

Однако победа была, как показали следующие полвека, не окончательной. Произошла вторая буржуазная революция, «сверху». Ее организовала значительная группа представителей разных социальных слоев, зараженных буржуазной идеологией. Инициаторами, вдохновителями и исполнителями были номенклатурные работники партийного и государственного аппарата, культуры и пропаганды, КГБ и армии, торговли, а также так называемые цеховики, представлявшие криминальную экономику. Поддерживали всех зарубежные враги России.

У Февральской буржуазной революции было продолжение, проявившееся через семь десятилетий. Такой срок выглядит длительным в обыденном масштабе времени. Для общества, государства он невелик.

Несломленная сила российской буржуазии, не окрепшей в условиях царской власти, проявилась вскоре после Октябрьского переворота. Большевикам пришлось ввести новую экономическую политику — переходную форму от военного коммунизма (его А. Богданов называл казарменным) к «государственному капитализму» (такую формулировку использовал Ленин). Трудным этапом стала коллективизация. Как признавался позже Сталин, ему тогда было тяжелей, чем во время войны. Исследования историков и экономистов показали: этот этап был необходим.

Частное мелкое и среднее сельское хозяйство не могло удовлетворить даже минимальные потребности населения страны в продуктах питания. Тем более когда проходила ускоренная индустриализация промышленности, укреплялся оборонный потенциал и одновременно шла культурная революция. Необходимы были преобразования в сельском хозяйстве. О переводе его на индустриальную основу еще в конце XIX века писал Д.И. Менделеев императору Александру III.

Несмотря на лишения и страдания, советский народ смог преодолеть огромные трудности и создать за три пятилетки великую державу. Она выдержала испытание самой страшной в истории человечества Великой Отечественной войной. Без духовного единства народа и его веры в руководство страны была бы невозможна победа. Это следует осознать раз и навсегда.

Надежды Ленина на мировую социалистическую революцию были по меньшей мере наивны. Но то, что она окончательно победила в одной стране через 20 лет после Октябрьского переворота, — это факт. Другой факт: еще через 2 десятилетия под водительством Хрущева партийная номенклатура совершила дворцовый переворот, свергнув… умершего к тому времени Сталина! (Надо знать, что миф о «хрущевской оттепели» лжив; либеральные реформы ввел не он, а Маленков.)

Итак, никто не свергал царскую власть. Были февральские массовые демонстрации, митинги, беспорядки в Петрограде и мартовское отречение Николая II и великого князя Михаила от трона. Государственный переворот все-таки свершился, власть захватило «демократическое» Временное правительство. Это позволяет называть данное событие буржуазной революцией.

Октябрьский вооруженный переворот 1917 года явился только прологом Великой социалистической революции. Она с переменным успехом проходила около двух десятилетий, окончательно победив только в конце 1930-х годов. Был установлен не предвиденный теоретиками социализм. Вернее, о нем не догадывались ни Маркс и Энгельс, ни Ленин. Хотя его почти за полвека до этого предсказал оригинальный и глубокий русский мыслитель Константин Леонтьев.

Эта мысль требует критического анализа и серьезного обоснования. Мне она дорога, можно сказать, как память. Полвека назад она осенила меня, хотя показалась более занимательной, чем серьезной.

Позже я узнал: нечто подобное утверждал К.Н. Леонтьев. Об этом мыслителе нередко говорят с восторгом. Однако его творческое наследие используют чаще всего в угоду текущей идеологической политике, следовательно, искаженно. Современным интеллектуалам было бы полезно задуматься о его пророческих мыслях. Он утверждал:

«Великий человек, истинно великий вождь, могучий диктатор или император… может нынче явиться только на почве социализма. Для великого избранного вождя нужна идея хоть сколько-нибудь новая, в теории еще незрелая, на деле не практикованная, идея, выгодная для многих, идея грозная и увлекательная, хотя бы и вовсе гибельная потом».

Это в полной мере относится к И.В. Сталину, а также к двум великим и очень разным диктаторам XX века — Мао Цзэдуну и Гитлеру.

Развал СССР подтвердил мысль Леонтьева: «Для России нужна внутренняя сила, нужна крепость организации, крепость духа дисциплины». Такое общество было создано у нас при Сталине — социалистическая монархия. И пока был достойный, широко образованный (не по дипломам, а по знаниям и уму), много и плодотворно работающий монарх, оно развивалось невиданными темпами и действовало с необычайной мощью.

Чтобы оперативно исправлять недостатки государственной системы или принимать решения в трудных ситуациях, стране необходима твердая централизованная власть. Эту общую закономерность, по мнению К. Леонтьева, особенно важно учитывать в условиях России. Только тогда русский народ будет достоин своего призвания и возвеличит свою страну. В противном случае, «через какие-нибудь полвека, не более, он из народа "богоносца" станет… "народом богоборцем"».

В данном случае слова «богоносец» и «богоборец» следует понимать широко: как верность высоким идеалам добра и красоты или, напротив, отрешение от них. Леонтьев учитывал, что в России распространено не только православие. Разнообразие верований он считал признаком цветущей культуры (религия, как известно, одна из составляющих духовной культуры вместе с философией, наукой, искусством).

На фоне технического прогресса и тотальной демократизации личность духовно деградирует — почти точно по Леонтьеву. Она становится стандартной, самодовольной, ориентированной на максимальное потребление материальных благ и приспособление к техносфере (я называю это техногенной личностью).

Леонтьев не возлагал больших надежд на широкое распространение христианства. По его словам, «если видимое разнообразие и ощущаемая интенсивность жизни (т.е. ее эстетика) суть признаки внутренней жизнеспособности человечества, то умаление их должно быть признаком устарения человечества и его близкой смерти… Более или менее удачная повсеместная проповедь христианства должна неизбежно и значительно уменьшить это разнообразие».

Для государства современной эпохи технической цивилизации архаичные религиозные верования играют второстепенную роль. Любое государство — это земной, а не идеальный или небесный град. Страна крепка лишь в том случае, когда народ верит в мудрость своего руководителя и справедливость государственного устройства.

При буржуазной демократии, в системе частного капитализма ничего подобного быть не может. Там все подвластно богу-богатству. Вот подлинный символ веры, идол — золотой телец. Ему вынуждены подчиняться представители традиционных религий — христианства, ислама, иудаизма, синтоизма. Надо смотреть правде в глаза и честно это признать. Недаром единственным насильственным действием Иисуса Христа было изгнание торгующих из храма. Но разве они не возникают вновь и вновь?

Монархический социализм в СССР при Сталине оставлял возможность гражданам (не членам КПСС) исповедовать традиционную религию. Хрущев стал вторым после Троцкого свирепым борцом против христианства и разрушителем церквей. Он стремился установить абсолютную гегемонию партократии во всех областях государственной и духовной жизни. Ему были абсолютно чужды представления о цветущем разнообразии личностей, идей, верований.

Константин Леонтьев отвергал равенство. А за последние 20 лет в России постоянно твердят СМРАП, будто в СССР была уравниловка. Это — ложь. Когда в 1936 году в СССР приезжал известный французский писатель Андре Жид, он с позиций троцкизма критиковал советский строй за… неравенство! При Сталине существовали большие привилегии представителям трудных и опасных профессий, крупным деятелям науки, культуры. Премиями награждали за успехи в труде, за открытия и изобретения, достижения в области культуры. Академик получал зарплату в несколько раз больше, чем инженер. Сталин боролся против привилегий партийной номенклатуры и ее влияния на государственную деятельность. Он приравнял этих деятелей к нормальным труженикам. Разве такая «уравниловка» плоха?