Жрец Без Имени (СИ) - Стоминин Константин

— Нет, — тут же ответил я, соврав. Само собой я слышал это слово. Старик сказал, что в этом мире так называют сделки.

— Согласие. Название говорит за себя самостоятельно. Так что даже дурак поймет. Если люди пришли к какому-то согласию, они закрепляют это. Все равно что подписать контракт на взаимовыгодных условиях. Конечно, к согласию и принудить можно, но там другая история. Как бы то ни было, ты сам уже одно Согласие, как минимум, заключил.

От таких слов я немного напрягся. Если он знает о том, в какие игры я играю с самопровозглашенным богом, Мирон окажется одной из самых опасных фигур. Куда хуже Сиррис или той лесной ящерицы. При том, что он умело читает меня, даже это нельзя исключать.

— Ага, занервничал. Оно и понятно. Не зная правил, подписался на невнятную каббалу, — усмехнулся он. — Частая проблема для новичков. До десятого уровня ты не можешь сам предложить согласие, а потому не видишь, когда его предлагают тебе самому. Иными словами, юнцы вроде тебя, — сказал человек меня моложе. — Не могут отличить простую договоренность от подкрепленной Миром.

— Почему Система допускает подобное? — спросил я, все тем же напряженным тоном.

— Система? Красиво. Очень по-игровому. Система считает, что всякие сделки — это игры для больших дядей, а малютки, уровень которых еще не стал двузначным, должны сосредоточиться на других вещах. Почему она разрешила заключать с ними Согласие? Потому что речь всегда идет о каком-то договоре, который хоть какую-то выгоду, но приносит. Твой уговор с Валей, например.

— Валя? Валера? А он тут… — я осекся, чувствуя, как побелели костяшки от того, как впальцы сжали клубень. — Согласие, по которому все добытое во время миссии принадлежит отряду, а не мне?

— Бинго, друг мой! Не в бровь, а в глаз, как говорится, — одобрительно кивнув, Мирон вернулся к работе. Я последовал его примеру.

— А взамен я могу жить, есть с вами и рассчитывать на защиту?

— И это тоже верно, ведь на других условиях вы бы не достигли компромисса. А без одобрения сторон никакого Согласия быть не может, — сказал он, тут же чуть ухмыльнувшись. — Само собой, не все приняли его. Любой, кто сам может за себя постоять, не стал бы идти на поводу у такого мутного типа. Я, Вася, Кирилл и Олег. Никто из нас не подписывался под это обязательство, что повинностью спустилось на отряд после инцидента с Мари.

— Вася рассказала. Про исчезнувшую Синхру, про разлад и недовольство, про конфликт между Олегом и остальными.

— Ну, не со всеми, скажем прямо. Лично я бы его поддержал, будь у него своя теория или хотя бы оправдание. Как-никак Маша — девушка, а это имеет свою цену.

— Ты настолько сексист? Причем какой-то неправильный, — сказал я, искоса наблюдая за действиями мага. То, что он не знает о сделке со Стариком, не отменяет угрозы. Особенно, если у человека столь бредовые мотивы.

— Нет, мне просто нравилась Мари. Не больше, чем другие леди отряда. Но сам факт ее потери разбивает мое многострадальное сердце. Уж не суди строго, все мы не без греха, — иронично заявил Мирон.

— Ладно, тут ты тоже метко попал. Я сам помер-то лишь из-за того, что кинулся спасать девку одну. "Выбирать, кто умрет: либо она, либо я". Такой вопрос поставила судьба. Ответ перед тобой.

— О, это достойно, если не соврал. Кстати об этом. Вот тебе еще один вид Согласия. Один из местных богов даровал людям целый арсенал разных способностей, как отличать правду от лжи. Полезный талант, доступный лишь жрецам Юандла, бога истины. Ты, случаем, не его выкормыш?

— Не знаю. Но о мое исцеление едва ли сойдет за способ дознания.

— И то верно. Как и то, что своего покровителя ты не узнаешь до десятого уровня. Если, конечно, он сам не придет к тебе. Тоже своеобразное правило Мира. То есть Системы, — тут же поправился парень, козырнув понравившимся словцом.

— Выглядит это так, будто новички пользуются пробной версией, — хмыкнул я на замечание.

— Звучит резонно, — тут же согласился маг. — Жаль вреда от этого действительно больше, чем пользы. Такие недоработки иногда приводят к плачевным последствиям, о которых лишний раз не хочется даже вспоминать. Чем меньше знаешь, тем легче стать жертвой обмана.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Согласен. Информация — лучшее оружие, — тут же закивал я, но едва не вздрогнул от голоса за спиной. Глубокий, зычный, пусть и тихий. От такого невольно побегут мурашки по коже.

— Уже спелись, голубчики?

Я обернулся на подкравшуюся фигуру.

Эдуард Орехов, 33 Уровень

Знакомый видок. Вчера этот мужчина отличился, вмешавшись в потасовку у костра. Ростовой щит, который он нес на спине, выглядел красноречиво, особенно в сочетании с тяжелой броней. Немолодое лицо, густые черные с проседью волосы и широкое лицо, пересеченное парой огрубевших шрамов. И это при его росте, которому до двух метров не хватало жалкого десятка сантиметров. Пожалуй, внушительная внешность давала ему некоторые привилегии. По крайней мере он мог называть меня и "голубчиком" и "голубцом", тут уж на выбор. Среди всей оравы, с которой я успел повстречаться, ссориться с этим человеком мне хотелось меньше всего. И вряд ли роль играл возраст, хотя и тут он на голову обходил любого из нас.

— Я подсяду? — уверенно спросил он, но, тем не менее, дождался кивка. — О! Благодарю.

Когда он опустился рядом, бревно качнулось, и просело с той стороны, где оказался танк. Даже без предусмотрительно снятого щита вес тела с полным комплектом доспехов оказался внушительным.

— Славный денек, Эд, — приветливо сказал Мирон, даже не обернувшийся на пришедшего.

— Как есть, славный, — подтвердил мужчина, а после взглянул на девушек. — Я рановато?

— Ну, как видите, — отозвалась Анна. В голосе не осталось и тени прежней грубости. Стало быть, не один я испытал прилив уважения в отношении этого человека.

— Что же, Александр, смотрю, первый день проходит в делах и заботах? Сильно вам сегодня досталось? А то, на спину вашу наши кузнецы без слез не взглянут, — добродушно поинтересовался он, опираясь локтями на колени.

— Немного, Эд… Эдуард, — поправился я.

— Лучше "Эдуард", — тут же подсказал он. — Уж отчества от вас требовать не стану. Так в какую переделку угодили?

— Немного поцапался в местной живностью, — вместо меня оповестил Мирон. Вот уж действительно, кто в своих манерах далеко не ушел.

— Оно и ясно, что не шишкой по макушке тюкнуло. От кого получил-то? Тварь попалась на пути или от Василисы схлопотал за какие заслуги? — с легкой усмешкой поинтересовался Эдуард, бросив на меня покровительственный взгляд. — А то у нас всякое бывает.

— Ну, боги милостиво избавили от такого опыта, как говорят в таком случае жрецы. Просто первый боевой опыт пошел трудно. Волки, медведи, потом еще и с дохлятиной пришлось дело иметь. Зоомби, вроде так.

— Неприятная тварь, — тут же посерьезнел мужчина. — Мне, как тяжеловесу подобная встреча однажды стоила жизни. А ты, вон, хорошо справился.

— Единственная опасность таких умертвий, — со знанием дела сказал пироман. — Магические атаки отрицательной энергией. Такие фокусы наносят урон, игнорируя физическую защиту.

— Заряжается долго, бьет больно, — поддержал мужчина. — Тут либо прервать зарядку нужно, либо уклониться. А у меня, увы, что с атакой, что с ловкостью беды. И тогда были, и сейчас.

— Типичные проблемы мейн танка, — на выдохе сказал я.

В игровой действительно всегда так было. Роль танка в отряде вовсе не подразумевает нанесение большого урона. Подобные классы ориентированы на то, чтобы стать щитом, стеной перед отрядом. Потому все их развитие сводилось к тому, чтобы наращивать живучесть. С одной стороны такой стиль игры не очень подходит для одиночной игры. С другой стороны, пока какой-нибудь другой воин опустит жизни до половины, сам на слабых контратаках потеряет все девяносто процентов. Естественно, если танк попадет. С меткостью у них тоже бывали проблемы, особенно против уворотливых рог.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})