1937. Сталин против заговора «глобалистов» - Александр Елисеев

Да уж, все эти представления безнадежно устарели и их необходимо решительно пересматривать. [- 290 -]

Гитлеровский шовинизм толкнул Россию в объятия Англии и США. Сталин вынужденно подписал «Атлантическую хартию», которая в концентрированной форме выражала видение «нового мирового порядка», столь любезного западным плутократам. Западные демократии явно хотели включить СССР в свою орбиту, навязав ему что-то вроде горбачевской перестройки. Особенно большие надежды на это возлагали в руз-вельтовской администрации. Сам Рузвельт был уверен, что Сталин рано или поздно пойдет на реформирование советского социализма, сделав его более «цивилизованным». Осенью 1944 года он писал Черчиллю о необходимости «перевоспитания СССР через его постепенную интеграцию в мировое сообщество». Американский президент делал ставку на конвергенцию (от лат. «convergens» — «сходящийся»), сближение обеих систем — социализма и капитализма. Сам Рузвельт этот шаг уже сделал, теперь он ожидал аналогичного шага со стороны Сталина. При этом американский президент был спокоен за будущее западной цивилизации — ее доминированию ничего в принципе не угрожало. Союз понес огромные потери в войне с Гитлером, что автоматически ставило его в положение просителя. И конвергенция означала бы установление [- 291 -] сильного, но в то же время внешне ненавязчивого, «мирного» влияния Запада на СССР.

Сталин это отлично понимал и старался вести свою игру, не особенно-то отождествляя себя и СССР с Евро-Атлантикой и ведомым ею «мировым сообществом».

На международной конференции СССР, США и Англии в Лондоне (24 сентября 1941 года) СССР выдвинул, как некий противовес, свою декларацию. И если в «Хартии» упор был сделан на права человека, то мы о них просто не упомянули. Зато нами были упомянуты суверенные права народов и государств. С основными принципами АХ у нас, конечно, согласились, но сделали важную оговорку — практическое их применение «неизбежно должно будет сообразовываться с обстоятельствами, нуждами и историческими обстоятельствами той или другой страны».

Сталин отлично понимал, что когда индивидуум ставится превыше страны и народа, то это только способствует космополитизации и нужно немногим плутократам, мечтающим преодолеть национальные ограничения.

В дальнейшем положение о правах человека попадет в устав Организации объединенных наций, причем сделано это будет по инициативе Запада, против желания советского руководства. (Первоначальный проект устава этого положения не предусматривал.) Сталин с этим смирился, не желая усиливать конфронтацию. Однако во время голосования в Генеральной ассамблее ООН по проекту «Всеобщей декларации прав человека» СССР воздержался.

Серьезное сражение между Сталиным и Западом развернулось вокруг определения полномочий ООН. США и Великобритания были готовы сделать из ООН этакое мировое правительство. Подразумевалось, что роль этой наднациональной структуры в деле интеграции государств — членов ООН будет такая же, как и [- 292 -] роль национальных государств. СССР был категорически против такого подхода, особенно в отношении социально-экономической интеграции. В советском проекте Устава ООН, предложенном на конференции в Думбартон-Оксе (1944 года) содержалось недвусмысленное положение: «Организация должна быть именно организацией безопасности и к ее компетенции не следует относить вопросы экономические, социальные и вообще гуманитарные, для этих вопросов должны быть созданы специальные, особые организации».

Тут нам сильно подыграла Великобритания, выступившая против того, чтобы мировое правительство регулировало мировую экономику. При этом англичанами двигали побуждения, совсем иные, нежели нами. Они выступали с позиций рыночного либерализма — за свободу частнокапиталистической инициативы, не сдерживаемой никакими международными организациями. В результате ООН так и не стала правительством всего мира, как того хотели западные плутократы. И не стала она таковым прежде всего благодаря Сталину. Вот этого ему не могли простить ведущие теоретики и практики тогдашнего глобализма. Выдающийся американский экономист и политолог Л. Ларуш утверждает: «В сентябрьском номере «Бюллетеня ученых-атомщиков» за 1946 г. Рассел (британский ученый и горячий сторонник скорейшего создания мирового правительства. — А. Е.) специально подчеркнул, что он предложил разрабатывать ядерное оружие с одной-единственной целью — добиться установления власти мирового правительства. И тогда, и позже Рассел требовал от США и Англии, чтобы они готовились к превентивной атомной бомбардировке СССР, поскольку Сталин воспротивился идее преобразования ООН в мировое правительство, в результате чего суверенные государства оказались бы уничтоженными. Последовавшая вскоре «холодная война» с Советским Союзом была предпринята именно с целью реализации плана Рассела, [- 293 -] требовавшего разработки ядерного оружия, которое поможет проложить дорогу мировому правительству». Понятно, что создавать это правительство Рассел планировал под эгидой Америки.

Здесь необходимо отметить, что движение за создание наднациональной глобальной власти после войны было особенно могущественно. Транснационалы использовали гипернационалистическую авантюру Гитлера как аргумент против национальной государственности, якобы ведущей к войнам и раздорам. Так, министр иностранных дел Великобритании Э. Бевин 23 ноября 1945 года говорил о необходимости созыва «мировой ассамблеи, избранной прямо народами мира в целом». По его мнению, ассамблея должна была принять закон, обязательный для всех государств. И к такому вот мировому закону прилагались — мировой суд и мировая полиция. В западных СМИ уже вовсю верещали о неизбежности мирового правительства и необходимости третьей мировой войны, которая к нему приведет. «В сентябре 1948 г. «Литературная газета» дала представление о «движении мировых федералистов» в США, возглавляемых представителем крупного бизнеса К. Мейером, — пишет А. О. Вдовин. — Под давлением этой организации, насчитывающей 34 тысячи членов, законодательные собрания 17 штатов США приняли резолюции, предлагающие конгрессу внести решение о пересмотре устава ООН...» («Космополиты и «низкопоклонники»).

Кампания по борьбе с безродным космополитизмом в первую очередь как раз и была направлена на то, чтобы привить русским иммунитет против глобализма. Так что Сталин хотел внести пункт о мировом правительстве в программу партии отнюдь не случайно.

После войны вождь проявил необычайную твердость, отказавшись превратить ООН в мировое правительство, хотя на Западе были к этому готовы. Он от- [- 294 -] верг план Маршалла и прекратил вывоз сырья из СССР, что позволило ему в краткие сроки возродить разрушенную страну.

Сталин не позволил втянуть СССР в «долларовую зону». А ведь доллар хотели сделать единой платежной единицей для всего мира, что стало бы важнейшим шагом на пути к глобализации. Уже в июле 1944 года на конференции в американском городе Бреттон-Вудсе (в ней приняли участие 44 страны) доллар был приравнен к золотому стандарту. СССР участвовал в ней по тактическим соображениям, но потом отказался ратифицировать достигнутые соглашения.

Во второй половине 40-х годов Сталиным была начата кампания по распространению национального патриотизма в коммунистическом движении. Вот характерный отрывок из его выступления на XIX съезде: «Раньше буржуазия считалась главой нации, она отстаивала права и независимость нации, ставя их «превыше всего». Теперь не осталось и следа от «национального принципа». Теперь буржуазия продаёт права и независимость нации за доллары. Знамя национальной независимости и национального суверенитета выброшено за борт. Нет сомнения, что это знамя придётся поднять вам, представителям коммунистических и демократических партий, и понести его вперёд, если хотите быть патриотами своей страны, если хотите стать руководящей силой нации. Его некому больше поднять».

По сути, в 40-е годы Сталин снова спас мир от глобализма. Если бы не его «упертость», нежелание идти на «конвергенцию» и «перестройку», то Штаты и их приспешники установили бы это самое мировое правительство еще в 40-х. Но необходимость борьбы с СССР заставила их сделать поблажки национальным государствам, допустить некоторую самостоятельность. А то, как знать — национальные патриоты разных стран и политических воззрений могли бы пойти за «национально-социалистическим» СССР, свобод- [- 295 -] ным от тех расистских предрассудков, которые были типичны для германского национал-социализма. Транснационалам пришлось также восстанавливать и укреплять Западную Германию и Японию — в пику СССР. А в самих Штатах началась консервативная кампания маккартизма, которая уже закрывала дорогу для космополитической конвергенции.