Логика выбора - Данил Корецкий

Но тогда было не до размышлений: он лежал в каком-то подвале на битых сырых кирпичах, постепенно приходил в себя и гадал: утилизируют ли его самого за утерю оружия или сошлют лет на двадцать в подземные рудники, добывать отделочный камень… И вдруг появился тот, кого впоследствии он стал называть «гражданин № 1», – расспросил, что произошло, приказал ждать и быстро ушел. А через некоторое время вернулся и принес его пистолет, возвратив к жизни, свободе, службе и карьерному росту. Клив как-то сразу расположился к нему, а потом и к его друзьям – «гражданам № 2 и № 3». И завязалась между ними дружба.

Странная, конечно, дружба, но благодаря ей он и продвинулся по службе. Показал «номеру первому» своего начальника, и с тех пор тот относился к нему как к родному сыну: и первый класс присвоил, и второй, и третий… Как это получалось, Клив не задумывался. «Гражданин № один» давал ему разные поручения, взамен подбрасывал деньги, когда жена заболела, какие-то чудодейственные таблетки принес – мигом выздоровела! А кто он такой – Клив понятия не имел! Конечно, похоже, что агреганский шпион, только когда Клив про это думал, у него такая головная боль начиналась, что мысли сразу переключались на другой лад. Ведь может, «гражданин № 1» со своими соратниками работают на Тайный департамент? Эти ребята часто пользуются услугами общей полиции, причем все делают чужими руками, не выдавая истинных целей! А что, вполне может быть! Правда, «тайники» никогда не оплачивают своих поручений… Ну да ладно! Главное, что, когда Клив так думал, голова у него не болела. А деньги – дело десятое…

Третий поселок располагался на холме, между «зелеными» и «черными» кварталами. Не прямо посередке, а в стороне, на возвышении, и территориально не относился ни к тем, ни к другим. Несколько лет назад Мудрейший сказал речь по какому-то поводу, а толкователи разъяснили одну из ее фраз так, что «черные» районы надо снести, а их обитателей переселить в поселки, подобные тем, в которых живут граждане высшей и первой категорий, потому что все навойцы равны между собой, а следовательно, и жить должны одинаково. В смысле, одинаково хорошо.

Такая директива вначале переполошила более мелкое начальство своей невыполнимостью, но потом была исполнена обычным порядком, то есть с искажением до неузнаваемости. «Черные» районы, конечно, не снесли, но поблизости от них возвели три поселка – один в Стакке и два в пригородах. В каждом было по двадцать-тридцать домиков, из негорючей фанеры, и хотя, конечно, им было далеко до комфортабельных особняков «красных» и «синих» поселков, для отчета этого хватило. Газеты расписали об очередном выполнении указания Мудрейшего и разместили фотографии счастливых новоселов, которых набрали откуда угодно, но не из «черных» кварталов, от жителей которых радостных улыбок ждать не приходилось даже на сиюминутном снимке.

Поскольку поселки были мало приспособлены для жизни, «новоселы» вскоре съехали оттуда, не рискуя жить в опасной близости от «черных» районов и устав ждать полного подключения коммуникаций. А чтобы декорации окончательно не растащили, Клив со своим отделением регулярно патрулировали пустынные улицы и ловили «черных», пытающихся тут чем-нибудь поживиться. Вскоре они отбили у мародеров охоту лазать в запретную зону, а потом «гражданин № 1» приспособил декоративный поселок для временного жилья каких-то переселенцев. Куда и откуда они переселялись, Клив не знал, но и он, и его подчиненные получали доплату за охрану временных жителей и за сопровождение автобусов с ними куда-то в район Зеленых гор. Это их вполне устраивало, а поскольку обсуждение переселенцев тоже вызывало у всех головную боль, то болтать на эту тему желающих не находилось.

Сегодня Клив должен был заехать в третий поселок для обычного патрулирования да вдобавок предостеречь одну из переселенок от попыток связаться со своими знакомыми по телефону. Правда, его мучило нехорошее предчувствие: возможно, оттого, что днем в центре «тайники» провели операцию со стрельбой и убитыми, а скорей всего потому, что он уже дважды возил эту самую переселенку к довольно далеко находящемуся таксофону и не только не препятствовал ей в запрещенных контактах, но и охранял во время длительных разговоров с подружками. Болтали, смеялись, что тут плохого? Тем более что самому ему было хорошо, ибо эта переселенка расплачивалась с ним за услуги тем, чем может расплатиться каждая женщина, и оба всегда оставались довольными.

Полицейская «Виктория» осторожно прокатилась по окраине «зеленого» района и, минуя раскинувшийся слева «черный», въехала на пригорок, на котором и возвышался третий поселок. Это не были прочные и просторные коттеджи граждан высших категорий, скорей домики для кукол или зверушек в зоопарке.

Он проехал по единственной улице, у предпоследнего домика остановился, вышел размять ноги, прошелся взад-вперед, по-хозяйски осматриваясь. Несколько любопытных прижали лица к стеклам, и он погрозил им пальцем: «Мол, сидите тихо!» «Гражданин № 1» приказывал, чтобы здесь был порядок: никто днем не показывался на улице, из поселка не уходил и вообще не привлекал внимания. Соли Бел с радостной улыбкой выпорхнула к машине. Она была в легком красном плаще и, как всегда, хорошо выглядела, а потому считала, что на нее всякие строгости не распространяются. До сегодняшнего дня Клив и сам так считал. Но сейчас строго нахмурился:

– Зайдите в дом, гражданка! Покидать поселок запрещено, звонить по телефону – тем более!

Соли будто наткнулась на прозрачную стену и больно ударилась: у нее стало такое лицо, будто она сейчас заплачет. Но интуиция у женщины была хорошей, и она поняла, что сегодня просить обычно податливого полицейского бесполезно.

– Но тебе же все это не запрещено, Клив! – быстро сориентировалась она. – Позвони Сели Де и скажи, что у меня все хорошо, каждый день едим мясо и птицу! Запомнишь телефон?

– Запомню, – сурово кивнул Клив. – Как у вас тут обстановка? Все в порядке?

– Да. Ну, вот только…

Соли потупилась, демонстрируя девичью скромность, которая мешает ей сказать этому простому мужественному парню о чувствах, которые она к нему испытывает. У полицейских тоже не каменные сердца, голос Клива подобрел.

– Сейчас начались строгости… Как будет можно – подъеду…

– Спасибо! – улыбнулась Соли.

Клив приложил руку к груди, сел в машину и двинулся в обратном направлении. Выехав из поселка и спустившись с холма, он попетлял по грунтовой дороге, въехал в «зеленый» район и через полтора квартала остановился возле таксофона, накрепко прикрепленного к толстой кирпичной стене. Тщательно осмотрелся по сторонам, но ничего подозрительного или опасного не обнаружил и стал нажимать кнопки, не подозревая, что его самого изучают через бинокль с чердака противоположного дома.